— Ну что, поехали? — спросил я у него.

Он лишь кивнул. Обидно было расставаться с такой игрушкой.

Я завел двигатель и аккуратно вывел бэтр из ангара. Пара минут на возвращение своих вещей — и вот уже я выехал на дорогу, оставив позади базу оборотней.

Обратно к поместью я ехал очень осторожно, хотя и хотелось дать полный газ и опробовать машину на ходу. Эх, придется еще и соляру покупать, жрет такая красота немеряно. Но еще и доводить до ума придется — зря, что ли, я Эрику заказал полный комплект экспериментального имперского оборудования?

Лами не оценила БТР от слова «совсем». Мало того, что он ей весь фэн-шуй испортил, так еще и вонял дизелем немеряно.

— Это ты вот эту штуку у Эрика купил? — спросила она меня.

— Ага, — я вылез из люка. — Лучшее, что можно купить за деньги и по знакомству.

— И чем тебе «Волк» не нравится?

— Да как тебе сказать… — начал я чесать репу, прикидывая, стоит ли объяснять.

— Железная будка на колесах. Как раз в характере блохастых.

— Они тоже тебя любят. Поверь, — ухмыльнулся я. — Как наше волчье воинство?

— Нажрались от пуза и спят в ангаре. С Альбой вместе.

— Предательница, — буркнул я.

— Ну извини, ты все-таки не панцирный волк. Обижаться не на что. Она со своими, нашла свою стаю. Они теперь ее на лапах носят. Принцесса крови все-таки…

— Ладно. Теперь отдыхай.

— А ты что делать будешь?

— Делать? — усмехнулся я. — Вот с этой будкой заниматься.

Я хлопнул по броне.

— Как сделаю — покатаю.

— Ой! Такие предложения девушке делаешь? — притворно смутилась Лами.

— И не такие тоже. Надеюсь, стрелять ты не разучилась?

— С тобой разучишься, — вздохнула она.

Я влез в люк, завел мотор и направил бэтр к гаражу. Внутрь он, конечно, весь не влезет, корма торчать будет. Но сейчас меня меньше всего это волновало.

Я вытащил ящики на бетонный пол и приступил к действию. А вот теперь подготовим железную коробку к нормальной работе.

Последняя разработка яйцеголовых Имперской Армии до эпохи пробоев. Система «Геймер», позволяющая управлять и ездой, и огнем одному человеку. А также дающая все возможные ништяки в виде наблюдения и целеуказания. Проблема только в том, что это все не вышло за рамки экспериментальных разработок, и все эти камеры-тепловизоры-датчики существовали в количестве меньше десяти комплектов. Как ни странно, половина из них оказалось в Устьевске и после драпа (пардон, организованной перегруппировки) Имперских войск оказалась в лапах блохастых.

Она им была нужна, как оборотню пятая нога, поэтому ящики пылились на складе и грозили быть съеденными мышами. Если бы только о них не вспомнил я, потому что в свое время хотел поставить все, что можно, на «Волка». Эрик когда-то их зажал и не хотел продавать, но поди ж ты, за Слезы Миров передумал. И вот теперь полный комплект, да еще дополненный детектором пробоев, для которых как раз и нужны Слезы, был у меня.

Вот только проблема теперь одна. Чтобы поменять всю начинку, придется снять половину отделений управления и боевого, а также все это отладить. Ну, делать нечего. И я пошкандыбал до шкафов с инструментами…

Упырево, поместье графа Константинова

— Не пора ли нам заняться твоим возвращением к активной жизни? Нет, я имею в виду не то, что ты подумал, — скорчила умильную морду Лами.

Ну-ну, на такую мордашку я не куплюсь. Ага, вся из себя такая девочка в пижамке, с Тедди беаром в руках и кружкой горячего какао… Только вот вместо пижамки в трениках и топике, из-под которого рвались на свободу неплохие такие окружности, а вместо кружки какао — бокал с вином. И плюшевых мишек нет, она обычным-то бошки отрывает…

— Проголодалась, что ли? — спросил я, зная ее слабость.

Ее нездоровое возбуждение было заметно невооруженным взглядом. Голод у Других заметить нетрудно, ее аж потрясывает. Ну а если начинает плечи поглаживать…

— Ага, — она отхлебнула Шардонне из бокала. — Давно уже. А ты вроде как хотел отомстить Ивашкину и его подручным.

— Только вот до него ты добраться не можешь, — констатировал я. — Дом защищен от всех видов волшбы и потусторонних существ.

— Ага, — вновь подтвердила она. — А вот его поверенного, Астафьева, доставить могу. Правая рука, однако.

— Правая рабочая, — хмыкнул я. — В мое время был стряпчим у Ивашкина. Так нет же, возвысили, решили на свою голову обучить…

— На твою, если честно, — поправила она. — У Ивашкина он за консильери.

— Ну до правильного консильери ему как раком до Китая. Этот так, местного розлива, — скривился я. — Но для нас может быть полезен.

— Ну что, я пошла? — она спрыгнула с табурета у моей персональной барной стойки.

— Только доставь мне его целого и невредимого. И не выпитого.

— Да ну, что я, должна таскать тяжести на голодный желудок? — возмутилась она. — И так скоро сил на нижние тропы не останется. А ты всех подряд пить не даешь…

— Можешь закусить этим, — я пододвинул ей листок. — Варламов, глава моей адвокатской конторы. Работает на Ивашкина и гадит по-крупному. Мне — да и человечеству — он абсолютно не нужен. И вряд ли у него стоит защита от демонических сущностей. Гнездо сейчас в контрах с ведьмами, вот и не ставят им всякие ништяки.

— Пойдет, — она облизнула свои волшебные полные губы остреньким красным язычком. — Хотя адвокатов не люблю, у них аура вонючая. В силу профессии.

— Но больше — ни-ни! — предупредил ее я.

— Ладно, ладно… — примирительно сказала Лами и исчезла в воздухе.

Я покачал головой. Надеюсь, моя бедовая подруга не напорет косяков… А пока надо сделать антураж в подвале. Зря я, что ли, коллекцию инструментов святого инквизитора прикупил?

Ждать пришлось недолго. Примерно через час Лами приволокла в подвал красного, всклокоченного, с выпученными глазами и что-то невнятно мычащего Астафьева.

— Что он там мычит? — осведомился я, перебирая инструменты в жаровне.

— Сейчас, — Лами вынула кляп из его рта. — Ну, говори!

— Обязательно было использовать стринги вместо кляпа? — откашливался и отплевывался Астафьев.

Я строго поглядел на Лами. Без фокусов — как без пряников.

— Что под рукой было — тем рот и заткнула, — с видом ложной виноватости потупилась она.

Ага, как же, знаю я тебя слишком хорошо. Оказала психологическое воздействие для нужного настроя перед допросом.

— А то, что ты связан скотчем, тебя это совершенно не смущает? — спросил я у него.

— Меня много что смущает. И метод приглашения к дружеской беседе, и наш путь по совершенно неизвестным местам…

— По аду, — пожала плечами Лами. — Видел, что с грешниками делается? Огонек адский — красивое зрелище!

— Это вообще кто? — спросил Астафьев, взглянув на нее.

— Поверь, тебе лучше этого не знать, — хмыкнула она.

— Как всегда, граф Константинов полон сюрпризов, — усмехнулся Астафьев.

— Да, — подтвердил я. — Именно так.

— Полагаю, если что-то пойдет не так, я отсюда не выйду? — спросил он.

— Ошибаетесь, — сказал я. — Выйдете в любом случае. А вот в каком виде — вам решать. Или целым и невредимым, или… Кстати, насколько я помню, вы бета беты и не так давно обращенный? Регенерация у вас немного замедлена.

— Да, а причем тут это? — насторожился Астафьев.

— Да моя подручная любит всякие извращенные штуки. И фантазия у нее весьма богатая…

— Могу, например, лишить вас мужского естества, — сказала Лами с кровожадной ухмылкой и взяла один из инструментов инквизитора, похожий на маленький серп. — Оно, конечно, потом опять отрастет, но походите год евнухом. А что, это я умею, не сомневайтесь. У меня была долгая практика в гареме.

Астафьев вздрогнул. Его эта мысль явно не прельщала.

— Все зависит только от результатов нашего разговора, — резюмировал я. — Итак?

— Что «итак»?

— Рассказывайте, пока вы еще господин Астафьев. Как дошли до жизни такой, что вы делаете у Ивашкина и как вообще дела идут? Все, без утайки.