Тот послушно начал рыть в указанной точке, только земля летела, как от роторного экскаватора. Вырыв довольно глубокую яму, он отошел в сторону. Альба спрыгнула туда почти целиком, только подрагивал торчащий хвост. Затем выпрыгнула из нее, держа что-то в зубах. Подошла ко мне и ткнулась мордой в ногу. На, мол.

Челюсти разжались, и в протянутую ладонь упало что-то такое, что я впервые видел. Шарик размером с пинг-понговый, весь светившийся как маленькое солнышко.

— Ох, ё, — потрясенно сказала Лами.

— Что? — я покрутил в руке довольно тяжелый шарик.

— Ты хоть знаешь, что это такое? — спросила Лами круглыми глазами.

— Нет, — я действительно не знал, да и откуда?

— Это Слеза Миров.

— Что это?

— Вещество, получающееся при пробое. А что это точно — никто не знает. Но свойства у него необычные и замечательные. Это и сверхаккумулятор, и детектор излучения при пробое, и, наконец, просто коллекционный предмет.

— Редкий?

— Очень. Особенно золотистые, как этот, и правильной формы. То, что ты сейчас держишь в руке, стоит как два твоих поместья со всеми твоими квартирами впридачу, да и еще останется.

— Почему же тогда все места пробоев не перерывают, раз это такая редкость и чудесная вещь? — я еще раз крутанул в пальцах шарик и убрал его в нагрудный карман рубахи.

— Перерывают. Те, до которых могут добраться и где не сожрут, хотя бы в ближайшее время. Что, Альба?

Лами замерла на мгновение, смотря в глаза волчице.

— Она говорит, что в том месте, где она появилась, люди искали эти предметы и очень радовались, когда их находили. Тот пробой был совсем недалеко от Устьевска и маленький. А сюда люди не добирались.

— А для них что он значит? — я кивнул на волков.

— Ничего. Они не признают его ценность. Он им не нужен просто, да и все.

— А нам пригодится.

— Ага, — сказала Лами, наблюдая за тем, как Альба вынюхивает след. — Подождем, может еще что найдет.

— Подождем, — согласился я.

И ведь действительно, ожидание себя оправдало. Неизвестно, как волчица находила эти артефакты — может, излучение какое, или еще что — но спустя пару часов, когда она устала и села перед нами, у нас был уже туго набитый мешочек со Слезами Миров.

Нет, таких чистых и круглых больше не попалось, но бесформенных кусков, больше напоминавших брызги, нашлось порядочно.

— Да тут на многое хватит, — сказала Лами, потрясая мешочком.

— Так уж прям и на многое? — спросил я.

— Не совсем. Ты знаешь же разницу между техническими и ювелирными алмазами? — спросила она.

— Конечно, — хмыкнул я. — Кто не знает.

— Так вот, большинство тут именно технические. Материал обработке не поддается, да и не нужно это. Продавать, я думаю, тоже не имеет пока смысла.

— Почему? Боишься, привлечем к себе внимание?

— Самим пригодится, — сказала она. — Продать всегда успеем. А вот остальные свойства используем сами. Давно хотела сделать детектор пробоев, но не из чего было. А твоя Слеза может помочь тебе ходить по нижним мирам без опаски. Вместе со мной, конечно.

— Тогда действительно придержим. На очень черный день.

— Ага. Когда окажемся на последней полосе зебры.

— В смысле?

— Жизнь как зебра — полоса белая, полоса черная, полоса белая, жопа.

— Надеюсь, снова там мы не окажемся. Я только-только из нее выбираться начал.

— Тогда нам пора, — сказала Лами, сузив глаза и посмотрев в небо. — А то уже падальщики-сильфы крутятся в ожидании ужина. А если они еще и проголодаются…

— К машине! — скомандовал я. — Не будем разжигать им аппетит.

Устьевск, штаб-квартира оборотней

— Ух ты! Где взял? — глаза Эрика аж загорелись желтым огнем.

— Где взял, где взял… Нашел!

Перед ним на столе красовались заботливо выложенные мною четыре средних Слезы Миров. Не такие красивые, как то «Солнышко», как я назвал свой шарик, подаренный мне Альбой. Так себе, разноцветные — от тускло-красного до фиолетового. И форма больше неправильная — похожая на грушу или настоящую слезу. Действительно, выплески материи от соударения границ миров. Но стоили они хорошо — мы с Лами поискали примерную цену в Имперсети. И она нас порадовала.

— Сколько за них хочешь?

— Ты мне скажи, — я откинулся на спинку стула. — Я в тебе уверен.

— Спасибо за доверие, но…

— Но что?

— Ты их продаешь или как? — спросил Эрик.

— Да вот как тебе сказать… Продаю, но не сам. Можешь загнать их от своего имени, а сумму перечислить в «Вольфбанк»?

Собственно говоря, такого банка не существовало. Так оборотни называли свою кубышку, доступ в которую посторонним не доверяли. Разве что мне…

— Пятнадцать процентов мои, — назвал Эрик примерно тот процент, на который я и рассчитывал.

— Естественно. Но мне нужны не только деньги. Кое-что материальное, что можно купить за деньги, и нельзя.

— Что, например? — задал Эрик вопрос, наконец-то оторвавшись от созерцания камешков.

— Ну слушай…

И я перечислил ему то, что мне было нужно. По мере перечисления, у Эрика его пшеничные брови ползли все выше и выше. Наконец, он не выдержал.

— Нет, я понимаю все. Оружие, броневик… но зачем тебе фура собачьего корма?

— Монстров приманивать. Да, фуру возьму целиком, всю. Вместе с грузовиком и прицепом.

— Ну ты даешь! Поохотиться решил?

— Ага. Ферму для разведения решил открыть.

Эрик покрутил пальцем у виска, оценивая мои умственные способности.

— А я-то гадаю, как он выживает в своем поместье в желтой зоне… Ладно, как хочешь. Но смотри, чтобы тебя не сожрали. Или думаешь, твоя полуживая баба защитит?

— Ну она как-то защищала поместье, пока меня не было.

— Вот я и гадаю, как. Не просветишь?

— Зачем тебе? — я подвинул к нему Слезы. — Сам знаешь, у нее есть способности.

— Знаю. У двух моих до сих пор при ее виде стоять перестает.

— А нечего было попытаться ее оприходовать по пьяни, — ухмыльнулся я. — Повезло, что у оборотней яйца железные.

— Регенерировать пришлось. А ты знаешь, как трудно нам перекидываться без полной луны? Вот и представь.

— Ладно. Так ты дашь мне искомое или нет?

— Дам, — он сгреб Слезы в ящик стола. — Будет тебе и фура, будет и бэтр. Только в городе нежелательно использовать — мусора налетят. А ты полицмейстера Краснова знаешь, он мужик правильный и не потерпит такого хамства.

— Значит придется перетереть и с ним, — сказал я. — Тем более, совет Эквилибриума должен был быть в курсе, что я исчез и мое место неожиданно занял Ивашкин. Не верю, чтобы члены от людей не поинтересовались такой вот коллизией.

— Интересовались. Но ты же сам делегировал полномочия в случае своего внезапного исчезновения. А совет собирался дай бог раза три за все это время. Так что твоего отсутствия никто и не заметил. Кроме Других.

— И вы так легко этим удовлетворились? — спросил я.

— Ну а как ты хотел, — смутился он. — Мы не лезем в дела вашей расы, вы — в наши.

— А еще называется друг…

Эрик смущенно развел руками и полез за вискарем в стол.

— Ладно, давай по стописят, — предложил он. — А вот с броневиком тебе придется постараться…

Зачем мне броневик? А чтобы был. «Волк» машина хорошая, но вот вместимость и проходимость у него — как у обычного тяжелого джипа. А если я собираюсь в будущем проводить рейды по территории — а я собираюсь — то мне нужно будет и десантное отделение.

Не бог весть что, конечно, но четыре волка туда влезут свободно, вместо восьми человек десанта. Да и спарка из крупняка и обычного пулемета как бы внушает, из нее можно разобрать абсолютно любого монстра. А учитывая то, что на этой самой территории невооруженных людей не бывает, а тяжело вооруженные тоже не на своих двоих ездят, то вопрос более защищенной машины возникает сам собой.

Для начала я занялся обустройством стаи, моих будущих верных солдат. Эрик не соврал, подогнал фуру, доверху набитую кормом — где он ее взял, я понятия не имею. Но вот только наотрез отказался давать своего водителя для доставки не то, что до моего поместья, даже выехать за городские ворота. Пришлось чертыхнуться и обновить навыки вождения тяжелой техники.