Когда закончилось это соревнование, все направились к палаткам с овощами и прочей едой. Чего тут только не было: капуста, ревень, зерно, порей и огурцы, бобы и чеснок, мясо, молоко и сыры, крыжовник, ржаной и пшеничный хлеб — свежий, еще теплый, золотистое масло в красивых горшочках, букеты цветов, перевязанные лентами… Марта Хорнсби торговала своими знаменитыми вареньями и сиропами, и лорд Темсланд заплатил ей золотой за одну бутылку. Марта расплакалась, ибо всю жизнь мечтала разжиться настоящей золотой монетой, чтобы было чем полюбоваться и что попробовать на зуб уютным вечером.

Молодежь принялась соперничать, кто больше съест. Вокруг участников собралась огромная толпа — люди заключали пари, кто больше других умнет булочек с коринкой. Джереми Смит лопал, пока ему не сделалось дурно. Ричард Уолтерс был вынужден остановиться на двадцатой, после чего добрый час провалялся на лужайке, стеная и держась за живот. Майкл Ред одолел тридцать три штуки и на том остановился, заявив, что это его счастливое число и что впервые в жизни он наелся до отвала. Жена Майкла очень им гордилась и вплела в косу голубую ленту победителя.

В соревновании лучников победил Барти Ламберджон. Молодые парни стоически приняли свое поражение, зная, что он станет похваляться своей победой до ярмарки следующего года. Впрочем, они воспряли духом, когда Адам Уилтвезер побил Барти в арм-рестлинге. Адам был парень скромный и тихий, частенько давал выиграть другим и при этом неизменно клялся, что, мол, сделал все от него зависящее, чтобы победить.

Я повела Бабушку к торговым рядам. Мы щупали сукно и шелка, пробовали необычную еду, вдыхали аромат экзотических приправ. Наблюдали за представлением жонглера, подбрасывавшего сначала горящие факелы, а потом сырые яйца. Бабушка захлопала в ладоши от восторга, увидев, как какой-то человек завязался в узел. Односельчане с гордостью показывали своих телят и бычков, овец и ягнят, индеек, петухов и боровов. Дети демонстрировали своих призовых кроликов и осликов. Мы с Бабушкой смеялись и хлопали, а я дивилась: неужто я стану госпожой всех этих чудесных людей?

Пришло время назвать лучшие овощи и фрукты. Выиграли, разумеется, дыни, тыквы, капуста, брюква и порей Бена Маршалла. Другие фрукты и овощи тоже получили ленты победителей — вернее, конечно, их получили люди, их вырастившие, причем все горячо обсуждали, а была ли продукция победителей лучше, чем у Бена. Малина у Бидди Содвелла крупнее, но вот слаще ли — это еще вопрос. Латук у Сэма Бакстера больше размером, но у Бена он был зеленее и хрустел громче. Как бы там ни было, Бен светился от счастья и, подняв кружку с пивом, объявил, что сегодня же вечером в славном сиянии своего триумфа женится на Лучшей Стряпухе ярмарки.

Крошка-великан Сестрицы Лили выиграл соревнование по борьбе и отдал ленту матери. Сама Лили не вступала ни в какие состязания, зато продала немало бутылочек своего бальзама, исцеляющего всё — от прыщей до меланхолии. Мужичок с усеянным бородавками носом выдул разом всю бутылку, и через несколько минут бородавки отвалились. Мужичок был так счастлив, что тут же позвал Сестрицу Лили замуж и был немедленно прогнан взашей тремя ее сыночками.

Гуди Томпсон тоже выиграла, назвав верное количество бобов в горшке, за что получила красивый новый чайник. Бродя по ярмарке, она всюду носила с собой своего младенца — обладателя пухлых розовых щечек.

Гретта получила голубую ленту за изысканную вышивку, но все отлично знали, что самой красивой ее вышивкой щеголяла леди Темсланд, нарядом не уступавшая королеве.

В категории текстиля всех ожидал сюрприз. Мастер Портной выставил на всеобщее обозрение изумительное платье из шелка лавандового цвета и, само собой, был единодушно признан победителем. Получив заветную ленту, он немедленно подарил платье Гретте.

— Это свадебный наряд, — сказал он. — И, если мой глаз меня не обманывает, он будет тебе в самый раз.

Она с восторгом схватила платье — и тут же строго глянула на Портного:

— Обещай, что никогда не будешь мной командовать!

Тот заулыбался:

— А если попытаюсь?

— А, да ладно, все равно буду тебя любить, — ответила она и тоже улыбнулась.

Они обнялись, и все захлопали, а громче всех детишки Портного.

Хор нашего Регента пел для короля и королевы во время обеда, который состоял из лучших блюд ярмарки, включая хлеб замковой Кухарки, тоже получившей голубую ленту. Высокородные лорды из свиты теперь стали все очень приветливы с лордом Темсландом и холодны с герцогом Морландом, который сидел, мрачный и одинокий, в стороне от прочих. Должно быть, придворные решили, что приврал в своих рассказах о нас герцог, а не лорд Темсланд.

И вот подошло время последнего конкурса — на Лучшую Стряпуху. Я представила свой пирог из желания почтить усилия Тобиаса, похвалявшегося, что блюдо из его лимонов будет кушать сама королева. Для меня исход этого конкурса уже не играл роли, но подруги подхватили меня под руки и потащили в шатер, где выставлялись конкурсные блюда. Мы шли, приплясывая и напевая, обмениваясь любезностями с торговцами и сюсюкая с младенцами.

В шатре достопочтенные судьи все еще пробовали и обсуждали блюда. Они положили голубую ленту на чайное пирожное Падмы и красную — на ее же фасолевый суп. И так было в каждой категории, кроме пирогов — до них еще дело не дошло. Мое сердце подпрыгнуло при виде лент Падмы. Конечно же, она выиграет. Бен Маршалл во все глаза следил за судьями.

Наконец, один из судей попробовал мой лимонный пирог. И застонал от удовольствия.

Тогда к пирогу подступили другие судьи и пробовали, и пробовали, пока от пирога осталась только половина.

А затем они положили на блюдо голубую ленту.

Главный судья объявил:

— Этот пирог настолько изыскан, насколько необычен, что мы ничего не можем поделать, кроме как объявить Лучшей Стряпухой ярмарки мисс Кетуру Рив!

Мои подруги завопили от восторга и засмеялись, вокруг нас собралась толпа с поздравлениями.

— Но это же несправедливо, что звание Лучшей Стряпухи дали за один-единственный пирог, тогда как Падма выиграла так много лент! — запротестовала я. Однако мои возражения были отнесены на счет ложной скромности. Судьи умоляли дать им рецепт.

Хотя Бен Маршалл не мог пробиться ко мне, он улыбался и пытался перехватить мой взгляд.

— Вот моя невеста! — сообщил он тем из толпы, кто стоял ближе к нему, и они подняли кружки за его удачу. Мне стало не по себе, ведь я дала Бену ложную надежду, да и несчастное лицо Падмы тоже не доставило мне удовольствия.

В тот самый момент, когда Бен уже почти прорвался ко мне сквозь толпу, затрубил рог. Долгий и звучный сигнал призывал нас на площадь. Толпа двинулась в ту сторону, увлекая меня за собой. Оглянувшись, я увидела, что Бен безнадежно отстал.

Снова протрубил рог. Площадь постепенно заполнялась народом, заиграла музыка, и даже торговцы и комедианты побросали свои палатки и подмостки и отправились послушать.

Джон Темсланд вытащил меня из толпы.

— Мы оба выиграли, — сказал он.

— Как и ожидалось. Вы отлично справились! Я так обрадовалась, увидев, как сник герцог Морланд, когда не удалось унизить вашего отца.

— Король сказал, что выполнит мое желание, — проговорил Джон. — Все идет по плану.

— И чего же вы попросите?

— Попрошу его выполнить то, о чем ты его попросишь, — ответил Джон. — Решение за тобой, Кетура. Отец знает о моих намерениях. Попроси сделать тебя леди Кетурой Рив, и не пройдет и часа, как мы поженимся.

С этими словами он скользнул прочь, и, хотя меня со всех сторон окружали люди, я осталась наедине со своей дивной тайной.

Король надел все регалии и золотую корону, украшенную рубинами. Королева тоже нарядилась в пурпурный бархат с мехом горностая, на ее голове красовался серебряный венец с алмазами. Она единственная из высокородных не смотрела на собравшихся, потому что была занята — что-то с увлечением ела. Только через несколько мгновений я поняла, что королева угощается моим лимонным пирогом.