— С вами всё в порядке? — воскликнула Виола и бросилась в объятия матери. В этот момент произошло то, чего уже никто не ожидал. Опаленные драконьим огнём Ясень и Волкодлак вдруг разделились. Из пламени с рёвом вырвался горящий монстр и бросился в сторону Синеоки. Синеока попыталась заслонить собой Виолку, Лавр прикрыл их. На выручку бросился Шмель… В воздух взмыл дракон…

Схватив волкодлака большими когтистыми лапами, он отшвырнул его в сторону и монстра накрыла ещё одна струя пламени.

Когда поляну заполнили прибывшие на помощь берегины, всё уже закончилось.

Синеока открыла омут…

В деревне ярко горели огни волшебной иллюминации. У коттеджа Владычицы собрались все, монстр был повержен, но не все еще было закончено.

Шмель, радуясь и восхищаясь смелости Лавра, беспрестанно улыбался и, обнимая мальчика за плечи, одобрительно сжимал их, без слов выказывая пацану своё бесконечное уважение. А Лавр довольно улыбался в ответ.

— Вот это было настоящее приключение! Правда же? В моей жизни никогда ничего подобного не происходило. А может, больше никогда и не произойдёт. Как думаешь, Шмель?

— Лучше бы не произошло. Мне приключений хватило надолго. А ты… у тебя горячее сердце!

— Выпустите меня! Немедленно! — услышали они крик Лианы, подходя к коттеджу.

— Похоже, впереди нас ещё кое-что… ожидает, — поджав губы, добавил Шмель.

— Что-то весьма неприятное, — скривила губы Виола. — Правда, Ярсик?

Но войти в коттедж им не пришлось. Тишину ночи нарушил рев оленя, и послышался нарастающий шум мотора. У открытых ворот остановился автомобиль с эмблемой детского лагеря. Все напряженно замерли, всматриваясь в темноту. Водительская дверца открылась, и из неё показался Иннокентий Петрович. Один. Он направился к дому Владычицы.

Раздался вздох облегчения. Казалось, вздохнул сам лес.

Подошёл Мох.

— Синеока, на острове, что посреди Земляничного озера, нашли… мёртвую берегиню. Это Иви. Она пострадала от клыков волкодлака. И ещё, — Мох поставил на нижнюю ступеньку веранды большой горшок и кедровым ростком.

— Лиана не обманывала. Этот кедровый росток принадлежит Отцу, — сказал Шмель, легонько касаясь нежных светло-зелёных иголок. Иннокентий остановился и, не задавая вопросов, присел на ступеньку, словно член команды.

— Если кедр принесла на остров Лиана, значит, она видела волкодлака и позволила ему уйти. Мало того, монстр не тронул её. Значит, они в самом деле были в сговоре! — эмоционально сказал Мох, стукнув ладонью по перилам. Синеока, вскинув ладони, прикрыла на одно мгновенье лицо и снова опустила руки вдоль тела.

— Наши новые гости — лесовики что-то объясняют?

— Да, они уже приходят в себя. Говорят, что пришли в бор по следу Береза.

— Береза?!

— Так звали волкодлака. Когда-то он был лешим. Лесовики рассказали, что Берез пришёл в их лес вместе с Ясенем и поведал, что Кедровая заимка пала. Лесовики пожалели их, приняли. А потом Берез занял место Владыки силой. Их прежний Владыка был слишком стар, чтобы сопротивляться. Лешим сильно не повезло. Не прошло и полгода, как и в этот лес пришли люди. В месте силы они решились строить базу отдыха. Там и без того слишком часто бывали туристы: приходили к известняко-бернесситовым чашам. А чаши — центр магического круга.

— Да-да! Я знаю это место, — вздохнула Синеока.

— Лесавки поведали нам, что Берез сильно разозлился и стал пугать людей. Но те не испугались. Тогда он пошёл к ведьме, что жила на окраине деревни Скриповка, это в пяти километрах от места силы. Скорее всего, она подпитывалась волшебством магического круга. Ведьма и сделала из него оборотня. Только вот после этого он слишком быстро потерял разум. Людей он спугнул, но те были настойчивы и вернулись с ружьями, устроив настоящую охоту. Волкодлак пропал, а за ним ушёл Ясень. Потом вынуждены были уйти и лесовики: во время строительства несведущие люди разрушили чаши, одев их в бетон.

— Теперь всё более или менее встаёт на свои места, — сделала вывод Синеока. Глаза её были печальными. Веки опухли, руки обессилено свисали вдоль тела. Шмель был готов поспорить: Синеока думает о том, что им предстоит то же самое, она устала, и душа её наполнилась отчаянием.

— Приведите Лиану. Хочу, чтобы сегодня всё закончилось, — сказала она упавшим голосом.

— Отпустите… как вы смеете… — брыкалась Лиана, когда Синегор вывел её на веранду. — Ах, вот как! И ты с ними? Как ты можешь доверять этой ведьме! — кинула она Иннокентию, но тот лишь смущенно отвернулся.

— Развяжите её, — приказала Синеока. — Лиана, ты видела волкодлака?

— Какое мне дело до ваших волкодлаков. Сами завели, сами и разбирайтесь!

— Он убил берегиню. Ты могла позвать на помощь.

— Одной берегиней больше. Одной меньше… отпустите! — Лиана вырвалась и чуть не кубарем повались с крыльца. Только чудом она не переломала себе руки и ноги. Тем не менее, быстро поднявшись, она бросилась наутёк. За ней следом Шмель, Мох и Синегор. Бежать было, собственно, некуда. В лесу стоял непроглядный мрак, и Лиана сделала то, что, по её мнению, должно было обернуться спасением… подбежала к молоденькому кедру, чуть толще её самой и вскрыла луб… Кедр сопротивлялся, но Лиана вложила в это действие все силы, которые только сумела собрать, и, втиснувшись, исчезла внутри. Кедр со скрипом сжался, и все услышали приглушенный нечеловеческий вопль.

— Вскроем? — крикнул испуганный Шмель. Несмотря ни на что, он по-прежнему переживал за Лиану. Кедр был слишком мал.

— Нет! — властно ответила на это Синеока. — Не стоит. Она должна была понимать, что делает. Синеока подошла к дереву и, вынув из кармана ожерелье с турмалином, повесила на сучок, шепча запирающее заклинание…

— Вот теперь всё!

— Рыыыы! — громко рыкнул дракон, подытоживая её слова, и Иннокентий, сразу не заметивший зверя, испугался и отшатнувшись, свалился со ступенек на землю.

Шмель лёг уже под утро, но ему всё равно не спалось. Слишком многое пришлось пережить за последние сутки. Он провалялся несколько часов без сна, потом встал и поднялся на второй этаж своего скромного жилища. Солнце медленно, словно нехотя, поднималось над землёй, ощупывая её пядь за пядью, будто проверяя, жива ли? В порядке ли его девочка? Задело и массивный цветочный горшок, пробежавшись золотыми искрами по юному ростку магического кедра от основания до макушки. Шмель понимал, что такому предмету не место на чайном столике, но опустить вниз не поднималась рука. Он бы слишком ценен, чтобы стоять на полу. Уже несколько раз за ночь он подходил к нему и, обняв горшок с закрытыми глазами, наслаждался тем, как щекочут его грубые щёки нежные хвоинки.

— Я должен найти для тебя дом. Для всех потерянных душ. Безопасное, красивое место, куда не доберётся жадная рука человека. Я обязан это сделать во имя лесного народа, во имя жизни. Я же Властелин. И ты… ты тоже должен исполнить свою миссию: создать новый магический круг. Новый дом для лесного народа, преемственность поколений, само волшебство. А иначе… через сотни лет о нём можно будет узнать только из книг. Мы останемся лишь частью глупой фантазии человека, ни разу не пробовавшего магию на вкус. Думаю, Синеока поймет и простит мне это. Мои чувства не стали меньше, просто есть любовь иная… которая сопряжена с большой ответственностью за сохранение волшебного народа. Кто защитит водяных и лесавок? Кто спасёт от вымирания оборотней — тотемных животных многих племён. И Велес, превращаясь в медведя, появлялся среди людей. И Ярило облачался волком. Сварог-кузнец оборачивался огненным вепрем, а Купало — рыжим петухом. Богатырь-оборотень был Вольха Всеславьевич… Не всегда оборотень — это плохо. К людям они в основном доброжелательны были. И только кто колдуном обращен мог против людей повернуться. Колдунья заколдует, и он оборотень. Больше в медведей оборачивали, особенно парней, девчонок — в птичек. Иногда и волкодлаки появлялись: помесь волка с медведем.