На берегу слияния Иртыша с Омью расположен один из старейших и красивейших сибирских городов Омск. Местные краеведы давно уже отыскали гиперборейское объяснение происхождения названия реки и города, оказавшихся на пути миграции древних ариев с Севера на Юг. Согласно предложенной этимологической интерпретации, название реки Омь, давшей название городу Омску, связано с сакрально-мистическим ведическим возглашением ом (аум)[64]. Последователи многих религий – древнейшего ведизма, индуизма, шиваизма, буддизма, различных крупных и мелких сект – считают священное слово больше чем словом, ибо оно, по их мнению, выражает самую сокровенную сущность Вселенной, человека, видимого и невидимого миров. (Впрочем, на Севере есть еще одна река с однокоренным названием – Ома в Архангельской области; она впадает в Баренцево море.)

Особый восторг предложенная интерпретация вызвала у последователей учения индийского гуру Шри Бабаджи, которые по – строили в омской деревне Окунево ашрам, привлекающий последователей неконфессионального религиозного течения со всей страны. Омские бабаджисты уверены, что корни сибирских гидронимов и топонимов следует искать не только в санскрите – они находятся совсем рядом. Шри Бабаджи открыл им тайну: где-то в окрестностях их родного села Окунево – под землей или под водой – находятся останки древнего ведического храма Ханумана. Он был создан в эпоху той самой миграционной волны, когда древние арии – наши далекие прапредки – продвигались по Обско-Иртышским просторам в южном направлении.

Таким образом, даже краткий экскурс и беглый обзор некоторых российских гидронимов и топонимов неоспоримо свидетельствует об их арийском (читай – гиперборейском) происхождении. Это, разумеется, не означает, что не было иных путей и способов наименования. Кроме того, во все времена и у всех народов было распространено переименование ранее названных мест, особенно городов и сел. Реки, озера, моря переименовываются значительно реже. Черное, Каспийское и Балтийское моря тысячу лет тому назад прозывались совсем иначе, чем сегодня (соответственно – Русское, Хвалынское и Варяжское). Не такая уж редкость и переименование стран, государств и даже народов (например, коренное население Лапландии в разные времена именовалось по-разному: лопь, лопари, саамы, теперь – саами).

Однако значительная часть наименований закреплялась раз и навсегда.

Целостная гиперборейская идеология и философия давным-давно канули в вечность. Попытки восстановить их или построить заново успехом не увенчались. Да и стоит ли вообще продвигаться в данном направлении? Я не отрицаю, что через ноосферные каналы можно получить самую разнообразную информацию, в том числе и о прошлом. Но пока что усилия отдельных подвижников и представленные на суд читателей публикации могут быть оценены всего лишь как самобытные литературные произведения. Сказанное, однако, не означает, что погрузившееся в небытие древнее мировоззрение не нуждается в исследовании или вообще не поддается реконструкции.

Тысячи лет назад фундаментальные основы бытия и духовной жизни людей ничем не отличались от нынешних. Три столпа человеческого существования – Вера, Надежда, Любовь – были столь же незыблемыми, как и сегодня; другое дело, каким содержанием они были наполнены. Во все времена люди верили, что завтра опять наступит новый день, что вслед за зимой обязательно придет весна, что солнце рано или поздно появится на небе, что добро в конечном счете обязательно победит зло. Они надеялись, что женщины, как всегда, будут любить мужчин, а мужчины – женщин, родители – детей, а дети – родителей, а все вместе они будут почитать старших, заботиться о младших и беззащитных. Персонифицированные же боги – как бы они ни именовались и какому времени ни принадлежали – всего лишь слабая тень на многокрасочном полотне реальной жизни.

На протяжении разных эпох одни языческие боги сменяли других, как тряпичные персонажи в кукольном театре. Но никто и ничто не в силах был изменить незыблемые законы жизни и круговорот времени. Все во Вселенной – и боги, и люди – подчинялись велению Судьбы, или Рока. По древнейшим представлениям индоевропейцев, человеческое существование не что иное, как нить жизни, что прядет богиня судьбы (у многих народов их три: мойры – у эллинов, парки – у римлян, норны – у скандинавов). А нить рождается как вытянутое спиралью льняное волокно или шерсть, спирально скрученные при прядении. Спираль – только беспорядочную – образуют и нити в клубке. Недаром он несет столь значимую магическую нагрузку в русском фольклоре, особенно в волшебных сказках, помогая герою преодолевать самые трудные препятствия.

По представлениям древних греков, лучи света соединяют небесный свод и землю. Здесь висит сияющее веретено Ананки-Необходимости – первооснова всего мироздания. Его вращают три дочери Ананки – мойры: Лахесис (Дающая жребий) воспевает прошлое, Клото (Прядущая) – настоящее, Атропос (Неотвратимая) – будущее. Они-то и распоряжаются участью людей – как при жизни, так и после смерти, вручая им заранее уготовленный жребий. «Ночное» обличье мойр, то, что они – «чада любимые Ночи», роднит их с русской Мокошью: ведь она также является сугубо ночным божеством, прядущим исключительно по ночам.

^{Рис. 114. Славянская небесная пряха – богиня судьбы. Художник А. Мазин}

Аналогичным образом представлялись и древнеримские парки, и древнескандинавские провидицы-норны. Последних тоже три: старуха Урд, зрелая волшебница Верданди и юная Скульд. Все три – вершительницы судеб всего мира и каждого отдельно взятого человека. Правда, иногда говорится и о множестве норн-прорицательниц. Но этому удивляться не приходится: у богинь судьбы было множество ипостасей, со временем они приобретали вполне самостоятельное значение и даже материализовывались в виде отдельных особей. Так, в славянской мифологии можно встретить упоминания и об одной небесной пряхе (рис. 114), и о нескольких девах судьбы.

Русские мифологи (И.П. Боричевский, А.Н. Афанасьев) проиллюстрировали это на примере языческих верований литовцев. По их представлениям, главная богиня судьбы – Верпея (переводится «Пряха») восседает на небесном своде и прядет нить человеческой жизни, привязав ее конец к звезде. Когда же приходит смертный час, Верпея перерезает нитку, и звезда гаснет. По убеждениям многих индоевропейских народов, у каждого из нас на небе своя звезда. Она нарождается, когда человек появляется на свет, и исчезает (или «падает»), когда обрывается нить жизни и он умирает. На Русском Севере вообще считали: на небе ровно столько звезд, сколько людей на земле.

Однако у литовцев в старину была не одна, а семь судьботкущих богинь. Первая – Верпея – прядет нить жизни из кудели; другая мотает выпряденные нити и делает из них основу; третья ткет холст; четвертая поддерживает своих сестер песнями и байками, а когда те очаровываются, портит их работу (отчего на человека обрушиваются беды, болезни и неудачи); пятая, напротив, противодействует четвертой и направляет жизнь человека к лучшему; шестая обрезает холст, когда человек умирает; седьмая стирает изготовленную ткань и вручает ее верховному судье. Из сотканного холста изготовляется рубашка, на которой написана вся история жизни умершего, и его душа облачается в нее навечно.