– Нет, не здесь! – командует Присси. – Нужно, чтобы мои скулы были хорошо освещены.

Она подмигивает художнику, но он этого не замечает.

Теперь очередь Боланды махать кому-то рукой.

– Они здесь! О, смотрите, вот они!

Мы поворачиваемся и видим актеров из Клаффордины, идущих по газону. У одного огромный фальшивый нос и шляпа с перьями. Другие размахивают яркими лентами, а еще один громко играет какую-то торжественную мелодию.

– Ты будешь от них в восторге, – поворачивается ко мне Присси. – Они потрясающие! Но не волнуйся, я не позволю им подшучивать над тем, что ты такая невзрачная.

– О, премного благодарна, – отвечаю я. – Но видите ли, я не могу остаться с вами. Мы с учителем…

– Дорогая Битси! Как же меня восхищает то, сколько времени ты уделяешь книгам, и географическим картам, и всякому такому! – щебечет Присси. – Хотя эти знания не пригодятся тебе, когда ты станешь королевой.

В разговор встревает Боланда:

– Не понимаю, как тебе удается находить время для учителя – ведь у тебя столько примерок и прочих обязанностей… Ой, смотрите! Они начинают! Как весело!

Труппа установила временную сцену. Позади нее холст с намалеванным пейзажем, он крепится к двум воткнутым в землю палкам. Один из актеров совсем маленького роста, а другой очень высокий.

– Правда, оно милашка? То, которое маленькое? – восхищается Присси, указывая на коротышку-актера.

– О, просто прелесть! – восклицает Боланда.

– Оно? – удивляюсь я. – Ты, конечно же, хотела сказать он.

Художник спрашивает:

– Тогда я подожду до конца представления? Нужно, чтобы вы сидели неподвижно, иначе мне будет трудно…

– Само собой, – вздыхает Присси. – Почему бы вам пока не поискать цветы, которыми мы украсим волосы, или заняться чем-то еще.

Художник, вымученно улыбнувшись, направляется к розарию.

Перед началом представления высокий актер выводит на «сцену» наряженного лошадью невероятных размеров борова. Потом дует в свисток, и крошечная обезьянка в костюме рыцаря с шумом появляется из-за холста и запрыгивает на спину свиньи.

– Божественно, божественно! – Присси и Боланда аплодируют и хохочут так, что кажется, вот-вот умрут со смеху.

Здоровенная свинья возит на спине обезьянку, жонглирующую яблоком.

– Я сейчас… умру от восхищения! – вскрикивает Присси, держась за живот. Боланда фыркает и трет глаза, словно на них выступили слезы.

И тут я решаю нырнуть в зелень позади меня… и незаметно ускользнуть отсюда. Красться – это трюк, которому я научилась, год за годом играя в прятки с Розой и Сюзеттой. Мы трое большие специалисты в этом деле. Умеем внезапно исчезать и появляться. Сначала я прячусь за подстриженным кустом. А затем тихо проскальзываю к шпалере с розами. Боланда и Присси все еще хохочут, не замечая моего исчезновения. А я шаг за шагом удаляюсь от них. Теперь от шпалер нужно добраться до стены замка. Мне предстоит сложная задача. Я почти ползу по направлению к замку, где в кабинете меня ждет восхитительный роман о древних временах… который мне подарил наставник и который я читаю взахлеб. Между нами говоря, мой наставник обожает спорить, будит во мне интерес к тому, что я изучаю, учит анализировать и иметь обо всем собственное мнение, неважно, совпадает оно с мнениями живших до нас ученых или нет.

– Ой, сделайте это еще раз! Еще раз! – слышу я голос Присси. – У этой обезьянки магические способности. Да-да, правда!

– Но если это так, может, она служит темным силам? – Боланде, похоже, внезапно становится страшно. – О, Присси! А вдруг она ведьма?!

Да уж, совершенно ясно, что Присси и Боланда не являются ученицами моего наставника или какого другого учителя.

– Уберите от меня эту отвратительную обезьяну! – воет Боланда, и актеры спешат увести злосчастное животное, которое, конечно же, не сделало ничего кроме того, чему его обучили.

И я чувствую внезапную симпатию к этому маленькому существу.

У меня получается незаметно добраться до площадки башни, и отсюда мне прекрасно видно, что художник, похоже, упал в обморок среди петуний.

Присси тем временем визжит от смеха, глядя, как Боланда несется прочь, вопя благим матом, а демоническая обезьянка, убежавшая от хозяина, загоняет ее в фонтан.

Наконец хоть что-то интересное.

После обеда, через какое-то время после поспешного отъезда Присси и Боланды, мой отец, король, пользуется случаем и еще раз отчитывает меня за плохие манеры. Он серьезный, величественный мужчина, с оливковой кожей и невероятными ониксовыми глазами… взгляд которых способен выпотрошить тебя получше любого кинжала. Моего отца, несомненно, можно назвать профессиональным распекателем. К счастью, его острые взгляды не всегда обращены на меня, поскольку он питает слабость к своему единственному ребенку.

– Битси, ты не можешь вот так покидать кузин посреди чаепития! Это невежливо. Когда они наконец заметили, что ты ушла, то наверняка почувствовали себя обиженными. Ты не можешь сидеть, уткнувшись в книгу все дни напролет, не обращая внимания на окружающий мир! Не можешь всю жизнь бесцельно слоняться по окрестностям. Традиции обязывают. Ты следуешь им, потому что ты особа королевских кровей. Тебе дарованы большие привилегии. Ты не можешь постоянно устраивать беспорядок. – Он вздыхает, а затем продолжает: – Дражайшая моя, понимаю, это способно испугать. Сама идея взросления, замужества. Но ты не должна бояться. Страх рождает дурные предчувствия, дурные предчувствия – растерянность…

– Растерянность – безумие, – перебиваю его я, так как слышала это уже сто раз.

– Дорогая, ты должна выйти замуж. Ты уже достигла подходящего возраста. Так полагается. – Он смотрит на мою мать в надежде, что та поддержит его. Королева сидит, облаченная в платье из парчи и бархата, жемчужные нити украшают и без того изысканный воротник, бриллиантовая диадема венчает светловолосую голову.

Девичья фамилия моей матери Де Буда. Графиня Александра Де Буда. Она вышла замуж за человека более высокого положения отчасти благодаря сногсшибательной внешности, ставшей легендой.

Хотя мой отец был окружен герцогинями, баронессами и маркизами, увидев ее, он, как рассказывают, почти скатился по лестнице. И умудрился врезаться в рыцарские доспехи, стоящие у стены. И это правда.

По всей видимости, раздался страшный грохот, напугавший лошадей. Как рассказывают, одна из них дала стрекача и ее больше никто не видел.

Разумеется, когда король споткнулся, ни один из свидетелей происшествия не осмелился рассмеяться. Какая жалость.

С того момента все его прежние интересы были преданы забвению, и не прошло и двух недель, как мои родители поженились. Это произошло весной в церкви Ле Суас к западу отсюда.

Они стали королем и королевой Де Руа династии Ле Бразьо. Предположительно, этот королевский род очень и очень древний. О чем мне постоянно напоминают.

Все у нас должно быть идеальным. Я должна быть идеальна. Но каким-то образом магическая стрела пролетела мимо, и я оказалась «довольно обычным» ребенком.

Но, несмотря на это, я старалась быть идеальной. Я свободно владею не только фрисельским и гурбатским, но также и лилькотским и верхнеровельским, а эти два языка считаются редкими и экзотическими. Меня выучили играть на пианетте и флотте. Но, говоря откровенно, большую часть времени я провожу за чтением пыльных книг и в грезах о древнем мире. Мире странных богов, которые, кажется, были изваяны из мрамора, обожали купаться и объедались виноградом.

Кроме того, я мечтаю освободить Розу и Сюзетту от должностей королевских служанок и сделать их членами королевской семьи, чего, как мне было сказано, никогда не произойдет, но я твердо намереваюсь сделать так, чтобы произошло. Пусть и по королевскому указу, если я когда-нибудь стану королевой.

Сейчас же мне демонстрируют портреты будущих королей, ныне принцев, из земель как далеких, так и близких.

– Отец, как я могу выбрать человека, с которым мне придется провести остаток жизни, основываясь на портрете размером меньше, чем носовой платок, и выгравированном несколькими небрежными движениями руки? Это невозможно, – говорю я, пытаясь отстоять свою позицию.