– Не факт, – я пожимаю плечами, – Кир с Лео точно так же могли бы завалиться в клуб, даже без тебя. Не переживай, ничего страшного не произошло.

– Но при нас ты ведь не станешь его целовать? – с любопытством спрашивает Таська.

– В первый раз точно нет, – категорически говорю я.

– Это будет уже не первый раз, – ехидно замечает подружка. Я отмахиваюсь:

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

За такими разговорами мы и приходим к клубу. Кирилл с Лео уже там, и я сразу набираю номер Стаса. Как и вчера, он проводит нас по лабиринтам служебных помещений в свою гримерку, где мы оставляем верхнюю одежду. Чувствуется, что Кирилл с Лео здесь далеко не впервые – они здороваются со многими, кто встречается нам по дороге, а с черноглазым Дэном, с которым мы сталкиваемся в коридоре, вообще разговаривают как с приятелем. Тот, кажется, заинтересовывается Таськой – во всяком случае, бросает на нее оценивающие взгляды, только вот моя подружка не обращает на него ни малейшего внимания, заинтересованно оглядываясь по сторонам. Стас склоняется к моему уху:

– Ты не обидишься, если я не стану провожать вас в зал? Нужно гитару чуть поднастроить, а времени уже мало…

– О чем ты говоришь, конечно, – говорю я, вдыхая ментоловый аромат, которым веет на меня, едва Стас оказывается рядом. Его глаза и губы так близко, и, стоит мне чуть-чуть потянуться… Я поспешно отстраняюсь, пока близость Стаса не затмила мне разум и я не сделала то, о чем потом буду жалеть. Он тоже выпрямляется.

– Ты спал? – окликаю я его, прежде чем он уходит по коридору. Он оборачивается и ласково улыбается мне:

– Спал, малышка, не переживай.

Он опять называет меня малышкой – и это так органично у него выходит, так легко. И так естественно, словно какого-то другого имени у меня и не может быть. Интересно, он сам замечает, что обращается ко мне так? Помнится, он говорил, что прибережет подобные обращения до тех пор, пока я не «перестану валять дурака». Или по моему поведению он понял, что я уже перестала?

Таська делает большие глаза и змеей шипит мне на ухо:

– Он назвал тебя малышкой!

– Ага, – говорю я и улыбаюсь как дурочка.

А потом снова начинается волшебство. Снова Стас выходит на сцену вместе с гитарой, снова проверяет микрофон, снова здоровается со зрителями – и снова поет. И снова его невероятный голос обволакивает меня со всех сторон, снова мощные потоки энергии, исходящие от него, подхватывают меня и несут на своих крыльях, и я лечу в эйфории, очарованная человеком на сцене и тем чудом, которое происходит благодаря нему, не видя и не слыша больше ничего, кроме него.

Сорок минут пробегают слишком быстро. Я не сильно обращаю внимание на то, что он поет, полностью поглощенная звуками его голоса и гитары, но все же где-то на периферии сознания отмечаю, что песни почти не повторяются со вчерашними. Сколько же песен он знает, если поет вот так дважды в неделю? Какая же у него память!

Стас, как и вчера, заканчивает свое выступление исполнением “Stringing a Line”. Как и вчера, всю песню он смотрит только на меня. Как и вчера, улыбается и подмигивает только мне. А потом он уходит со сцены, и я выныриваю на поверхность. Кирилл и Лео со стаканами в руках что-то бурно обсуждают с кудрявым барменом. Таська задумчиво сидит рядом со мной и смотрит в никуда.

– Тась? – зову ее я. Она не сразу поворачивает голову в мою сторону.

– Тась, ну как он тебе?

– Знаешь, – говорит она после недолгого молчания, – есть такая фраза «человек, поцелованный Богом». Мне от нее всегда смешно было. А сейчас я воочию убедилась, что есть такие люди. Стас – такой человек. Что он творит своим голосом, какой поток энергии от него идет… Уж на скольких я конкурсах была, сколько талантливых людей видела, но такого – никогда. Горжусь, что я его знаю.

Мне так приятно от ее слов, что на глазах выступают слезы. Отвернувшись от друзей, я быстро смахиваю их. Никогда не думала, что можно так гордиться другим человеком. Как же я хочу, чтобы у Стаса все получилось! Он как никто достоин того, чтобы его мечты исполнились…

Через несколько минут Стас присоединяется к нам. Как и вчера, он выглядит уставшим, но довольным. Получив свою порцию комплиментов и объятий, он перебрасывается парой слов с барменом – того, как выясняется, зовут Максим, – и мы отбываем восвояси тем же путем, каким и пришли.

В машине я сначала хочу сесть сзади, рассудив, что Таське будет тесно сидеть с двумя здоровенными парнями. Но Стас не дает мне этого сделать, подтолкнув к переднему пассажирскому сиденью и открыв передо мной дверь. В конечном счете Таське приходится ютиться между Кириллом и Лео, которые принимаются дурачиться и специально зажимают ее между собой. Таська сначала пищит, потом ругается, а потом выбирается из-под их тел и с триумфом укладывается обоим на колени. От победного блеска в ее глазах и растерянности на лицах Кира и Лео, которым приходится удерживать ее, чтобы она не упала, я не могу сдержать смех. Да и Стас, поглядывающий на все это в зеркало заднего вида, то и дело улыбается.

У него дома мы оказываемся ближе к полуночи. Как селедки в бочке, набиваемся в старенький кряхтящий лифт, и Стас крепко прижимает меня к себе – вот уж не знаю, чтобы все поместились или просто под удачным предлогом. В любом случае я, понятное дело, не возражаю.

Едва ключ поворачивается в замке, как на весь подъезд раздается истошное «мяу!» и нам под ноги выкатывается пушистый белый комочек.

– Мякиш! – радостно ахаю я и подхватываю его на руки. Я наслышана об этом коте, Стас показывал мне его фотографии. В первую секунду он настороженно выгибает спину, потом обнюхивает меня и неожиданно начинает мурчать. Я чешу ему за ушком и шейку, и его мурчание становится громче.

– Ну все, Мякиш тебя признал, значит, своя, – замечает Кирилл, избавляясь от верхней одежды.

– А что, не всех признает? – не переставая чесать Мякиша, оглядываюсь я на него.

– Ну да, – начинает было Кирилл, но наталкивается на предупреждающий взгляд Стаса и замолкает. Мне становится крайне любопытно, но я решаю вернуться к этому вопросу позже, когда удастся поговорить со Стасом наедине.

Его квартира оказывается просторной и очень светлой. Все помещения выполнены в одном стиле. Много светлых оттенков, зеркал, раздвигающих пространство, и целый сад домашних растений – их полно и в зале, и в спальне родителей, и даже в кабинете отца.

– Мякиш не ест их? – спрашиваю я, обходя комнаты вслед за Стасом. Он усмехается:

– У него есть своя трава на подоконнике. Пойдем, покажу мою комнату.

В комнате Стаса, такой же большой и светлой, как и остальные, стоят широкая кровать, заправленная плюшевым зеленым покрывалом, небольшой диванчик с зелеными же подушками, шкаф и компьютерный стол. На полке над ним высятся кубки. На стене висят гитары – одна черная с наклейкой ROCK на боку, вторая ярко-красная, похожая на всполохи пламени. Под столом притулилась черная квадратная коробка – я уже знаю, что она называется комбик, чтобы подключать гитару. В углу у окна скромно стоит небольшой синтезатор, и я удивленно оборачиваюсь к Стасу:

– Только не говори, что ты умеешь играть и на синтезаторе!

Он скромно наклоняет голову и говорит, подражая голосу кота Матроскина:

– Я еще и вышивать могу, и на машинке тоже…

– А еще на чем-нибудь играешь? – подозрительно спрашиваю я.

– На ударных немножко… Кирюха учит помаленьку. Я же музыкант, малышка. Если умеешь играть на чем-то одном – сыграешь и на другом тоже…

Он не перестает удивлять меня.

– Есть что-то, чего ты не умеешь? Поешь, играешь на инструментах, танцуешь…

– Я рисую хуже первоклассника, – серьезно говорит он, но глаза у него смеются.

– Сыграешь? – прошу я, кивая на синтезатор. Он улыбается:

– Конечно. Но, малышка, начало первого ночи, наверное, не самое подходящее для этого время…

Черт, да, он прав. Вылетело из головы, что уже ночь.

– Завтра сыграю, – обещает он. – Пошли к остальным?