— Скажи… чем я повелеваю, — прохрипела Ханна, управляя перетеканием органической брони под одеждой. Именно она создала впечатление серьёзных переломов, но при этом защитила от настоящих ран. Из-за свободной одежды и попросту фокусировки внимания на оружии и лице противницы Тартар не заметил, что Ханна немного прибавила в габаритах.

— Тебя это интересует? То, что ты первая богиня смерти, тебя не защитит, — Тартар ухмыльнулся, и, удерживая девушку за шею, поднёс её ближе к лицу. В другой руке он держал полный энергии меч, и это являлось основной проблемой… впрочем, всё было решаемо. — И, конечно, начнём мы с менее приятного — твоих планов. Что ты готовишь, и чей трон собиралась занять? А главное — как?

— Вы всё никак не запомните, — Ханна дерзко взглянула прямо в тёмно-красные глаза. — Я повелеваю не только смертью, но и жизнью.

Прежде чем Тартар успел понять, что не так, вытянувшийся побег вложил в до того пустую руку артефакт, и Ханна с безумной силой и скоростью, всадила его в шею. За исключением пробитых ладоней и повреждённого плеча, она не получила ранений, да и те уже зажили.

Круглое остриё цилиндра вонзилось в предплечье совершенно не ожидавшего подобного Тартара, и мощнейший луч алого света и магии души ушёл в тело демонического бога. С другой стороны в его бок, воткнулся пустой посох, что тут же начал прорастать в тело демона. Ханна много трудилась, чтобы он не страдал под плотной негативной энергией.

Тартар закричал, отпуская отражение Хранительницы. Напитанный мощью меч почти пронзил её живот, но она легко изогнула спину под невозможным углом, а собравшаяся броня отвела остриё по касательной. Конечно, Ханна пострадала, зато она освободила руки. Артефакты пока держались в теле демона.

Аккуратные пальчики покрылись прочной коркой и выпустили острые когти. Ханна сжала голову Тартара, впиваясь в глаза и выпустив мощь своей стихии. Хвосты отрастили костяные шипы, которые мгновением спустя вонзились в плечевые суставы.

Один из сильнейших демонов, дух разрушения, кричал как никогда в жизни. Световой меч сжигал его внутренности и разрывал на части душу, необычный посох стремительно выпивал его кровь и энергию, просто выбрасывая излишки на пол подобно безумному насосу. Тело иссыхало на глазах, из ран вырывался чёрный дым, а магия смерти разрывала его с величайшей силой. Ханна добавила удары мощнейшей магией и вцепилась в его душу.

— Нет! — успел пробиться предсмертный крик, но Ханна рывком вырвала суть Тартара и поглотила её. А то, что не смогла — просто развеяла. Величайшая река негативной энергии, которую она когда-либо видела, потекла в её тело. Даже разум Хранительницы пошатнулся от бесконечного океана ненависти. Она вспомнила свой первый момент, когда после появления ей захотелось бросаться на всех, как дикий зверь. Но слабость длилась всего лишь несколько секунд.

Ханна схватила посох и меч убитого демонического бога и метнулась к трону, взмахом клинка снеся выстрелившие из земли копья. Она вырвала свой камень из трона, а потом в один прыжок достигла старшего архидемона, заглянувшего в зал на крик. Клинок после поверженного Тартара всё ещё был наполнен силой, да и Ханна не могла полностью усвоить такое безумное количество. Вертикальный взмах рассёк демона пополам и послал вперёд волну, убивающую всех стоявших за ним высших.

Телепортация — она убила всех своих подчинённых, заранее собранных в своём замке. Некомата не испытывала к ним жалости. Всё это были демоны, служащие ей по принуждению, и она давно поняла, что они не могут быть союзниками. Убедившись, что вспышка бушующей силы изничтожила всех высших, Ханна снова телепортировалась.

У неё было всего два варианта, что делать. Она могла попытаться прорваться к ядру мира… но если её схватят, то останется лишь убить себя. А если поймают на использовании особой магии, то могут вновь заинтересоваться кристаллом. В худшем случае ей не позволят умереть и смогут считать разум, и это будет концом для всех. Да и она не была уверена, что сможет манипулировать ядром сейчас — слишком рискованно.

Потому она переместилась к разлому на шестой слой, а потом и на пятый, рвущимися наружу излишками энергии уничтожая всех встречных демонов. Перегруженная душа невероятно болела, едва не заставив её забыться. Но с помощью чудовищного усилия воли она достигла глубокой пещеры, ещё не обвалившейся или не восстановившейся после титанического червя. Некомата нырнула туда и применила геомантию, вскоре оказавшись под водой.

Глубокая впадина стала удобным путём под землю, а сеть никому не нужных заполненных водой подземных пещер простиралась на километры. Ханна нашла это место раньше и никогда сюда не возвращалась, чтобы не привлекать внимания. Сейчас она искала место глубже и удобнее.

Нашёлся воздушный карман и Ханна выскочила там, тут же потеряв сознание и распластавшись на камнях. Слишком много энергии и чересчур мощные удары ранили её. Но теперь её аура ослабла и не фонила. Она очнулась лишь через несколько часов, её так и не нашли.

— Съели? — демонически расхохоталась она и оскалилась, принимая сидячее положение. — Не зря я усиливала скрытность. И, настоящая я, люблю тебя! Вот вам мой подарок — я первая убила демонического бога, а не какого-то там тёмного идиота! Нужно отпраздновать!

Она достала спрятанные в броне шоколадки и принялась яростно уплетать их, заодно вынув ядро. Оно не пострадало и теперь подзаряжалось эмиртом, энергией эмилита, которая немного корректировала структуру. А после кошечка начала собирать итоговый артефакт.

Вскоре у неё в руках появилась сфера размером с большой кулак. Она поднесла её к посоху, что был на грани становления древесным демоном, но Ханна пресекла это, заставив избавиться от основной части негативной энергии. Хранительница долго вливала в него жизненную энергию, хитро используя органическую алхимию и артефакт выдержал. Ветви сплелись, удерживая ставшую зелёной сферу. Не такой яркой, как обычно у резонаторов, зато она лучилась невероятной мощью и продолжала впитывать аномальную энергию.

Ханна держала в руках первый резонатор, далеко превзошедший любые стандарты ранга А.

Довольная собой кошечка закинула в себя ещё кусочек шоколада, и с комфортом улеглась на камень, отключив дополнительное освещение. Теперь ей требовался длительный отдых, стабилизация внутренней энергии и терпеливое ожидание. Она выйдет наружу, когда придёт время, а пока требовалось спрятаться.

Конечно, её волновало, выбрались ли Гилен и оригинал, но она никак не могла им помочь.

[Несколько минут назад, во дворце Тартара]

Аид ошарашенно смотрел на труп одного из высших демонов, из которого ещё струйками лилась негативная энергия. Его словно высосали через трубочку. Впрочем, примерно так и было — огромная лужа демонической крови растекалась рядом, попало даже на стены.

— Как… эта хвостатая смогла? — ошарашенно спросила Эрида в пространство.

— Она пришла за штукой, с которой всюду носилась, — пробормотала Энио. — Тартар её отобрал и… она просто убила его?

Эмма, казавшийся небольшим на фоне остальных демонов, медленно прошествовал к трупу и выдернул из ключицы остатки расплавленного рассыпающегося артефакта.

— Откуда у неё это? — требовательно спросил он, оглядев присутствующих. — Где она нашла подобное оружие?

— Она обокрала Деймоса… но там был кинжал… — недоумённо пробормотала Энио. — И я ни разу не видела подобных.

— Владыки, позвольте, — резко заглянувший в зал чернокожий шестикрылый архидемон низко поклонился и на кивок Аида заговорил. — Бывший господин послал меня следить за ней, когда она ушла на пятый слой и собирала то копьё. А потом наверх из варпа прорывались двое богов и один странный дракон, вероятно — тот самый пришлый…

— Хочешь сказать… они принесли ей артефакты для убийства? — переспросил Аид. — Но как она смогла договориться с ними… и почему?

— Не могу знать, господин, — обозначил демон свою неосведомлённость. Аид жестом отослал архидемона. Ситуация была из ряда вон. Демоны никогда не были дружны, это было против их природы, но разум позволял осознать необходимость избрать общее направление. У них не было союзников наверху, только те, с кем они договорились. Но если она убила одного из них вопреки актуальному плану Вулкана и ей помогли его враги… значит, она договорилась с другой стороной.