Они направились на юг, мимо Большого Цирка, и начали подъем по пологому склону холма в скорбной тишине. Когда они приблизились к таверне на гребне холма, перед ними возникла знакомая фигура, лицо Альбинуса покраснело от воздействия послеполуденного солнца и вина, которое он явно выпил.  Эксцингус остался на своем месте напротив того, которое освободил сенатор, его веселая улыбка медленно исчезла, когда он оглядел суровых и мускулистых мужчин, сопровождавших тунгрийцев.

- Это становится немного рутинным, не так ли, Децимус? -  Скавр прошел мимо несущих труп с недоброй ухмылкой, покачав головой при виде гнева на лице своего бывшего легата.  -  Вы уверены, что хотите задержать эту торжественную похоронную процессию?

Альбинус утвердительно качнул головой.

- Ты попался, Рутилий Скавр! На этот раз не будет никаких сюрпризов и никакого неожиданного спасения. На этот раз ты будешь лежать лицом вниз, захлебываясь собственной кровью, рядом со своим ручным центурионом и этой гадюкой Коттой.  Сегодня вечером, молодой человек, я открою кувшин моего самого лучшего вина и отпраздную удаление трех особенно острых шипов из моей плоти.

Он щелкнул пальцами, и дюжина мускулистых мужчин, которые до этого стояли у стен вокруг них, выпрямились и окружили несших труп. Скавр оценивающе огляделся по сторонам, кивнув Альбинусу.

- Вы настойчивый человек, Децим, я отдаю вам должное. Тонкокожий, немного лишенный навыков реального восприятия, вспыльчивый, продажный приспособленец и тугодум, но, безусловно, настойчивый. И вы уверены, что эти люди сделают то, что вы им скажете?

Альбинус ухмыльнулся ему в ответ в предвкушении долгожданной мести за унижения, которым его подвергал тунгрийский трибун.

- О, я более чем уверен. В конце концов, они бывшие гладиаторы. Они пойдут на все ради денег.

- Что еще скажете?

Сенатор с важным видом шагнул вперед, ткнув пальцем в грудь Скавра.

- Что угодно! Их профессия устранила любые угрызения совести, которые у них могли бы быть, и любой статус, которым они когда-то обладали, и теперь все, что у них осталось, -  это погоня за деньгами.  Деньгами, которыми я одарю их в таком количестве, что им больше никогда не придется сражаться на Арене. На этот раз, Рутилий Скавр, ты у меня в руках...

Саннитус, выпрямил голову, оторвав взгляд от булыжников мостовой, показав свое лицо, и с вызовом огляделся по сторонам.

- Вы, ребята, узнаете, меня?

Ближайший к нему мужчина исполнив двойной поклон с почти показной комедийностью, недоверчиво покачал головой.

- Неужели Саннитус?

Ланиста медленно повернулся, оглядев каждого мужчину по очереди.

- Я сохраняю ваши лица в памяти, братья, чтобы потом выследить и лично расправиться с  каждым из вас. Тем, кто меня не знает, я скажу , что я ланиста из Дакийского лудуса и жрец культа богини Немезиды, забравший тело нашего прославленного брата Фламмы Великого для его погребения. И тех из вас, кто не подвергнется быстрому и кровавому правосудию со стороны гладиаторов моего лудуса за осквернение его памяти, Харон своими руками утопит в реке Стикс и не возьмет вас в свою лодку…

Скавр поднял бровь, глядя на Альбинуса, который с ужасом смотрел на Саннитуса.

- Снова осечка, а, Децим? Или вы настолько уверены в законности своего стремления к справедливости, что рискнете отдать приказ убить жреца, особенно такой неумолимой богини, как Немезида?

Очевидный вожак группы гладиаторов, крупный мужчина с одним глазом, прикрытым куском ткани, обернутым вокруг головы и завязанным сзади узлом, выступил вперед и поднял перед собой обе пустые руки.

- Не беспокойтесь, парни. Мы не собираемся навлекать на себя гнев богини и позволять ей преследовать нас всю оставшуюся жизнь.  Пошли отсюда, ребята!

Альбинус с открытым ртом наблюдал, как его эскорт, отдав честь похоронной процессии, постепенно стал таять вдали.

- Итак, Децим, вы снова пришли за мной с убийством в сердце, только чтобы оказаться в моей власти. Как вы думаете, есть ли у меня какая-нибудь веская причина, по которой я не должен приказать своим варварам разобраться с вами раз и навсегда прямо здесь, на улице?  Вон у того гиганта  достаточно сил, чтобы оторвать вам голову, что было бы интересным зрелищем.

Луго свирепо ухмыльнулся сенатору, который заметно побледнел.

- Я ...

Трибун наклонился поближе к своему бывшему легату, бросив взгляд на Эксцингуса, который, все еще сидя за столом таверны, изо всех сил старался казаться незаметным.

- Я не запятнаю это торжественное событие вашей кровью, но в следующий раз, когда я увижу вас, один из нас умрет, вы можете быть в этом уверены. И учитывая, что вы были достаточно глупы, чтобы позволить этой гадине-информатору водить вас за нос, и я бы сказал, что вы с этим самым носом и останетесь.

Эксцингус пошевелился, поднялся на ноги и бросил монету на стол.

- Водить за нос? Не слишком ли грубо, трибун?

- А разве это не так! Ведь это правда! Децимус, возможно, недостаточно умен, чтобы раскусить твою игру, но я в ней разобрался.  -  Скавр поднял руки в самоуничижительном жесте. -  Я признаю, что осознал это несколько позже,  но теперь я все вижу.

- Что вы видите?

Он снова повернулся к Альбинусу, покачав головой.

- Вы увеличили  ему плату на сколько, за две недели? То, что он получал деньги еще и с вашего коллеги - сенатора Сигилиса, это ладно, но вы не нарадовались на него, когда он  передавал вам информацию о наших делах и помогал планировать месть за то, что я имел безрассудство угрожать вам доказательством того, что вы присвоили себе часть золота с трона Дакии. - Он сделал паузу, вопросительно подняв бровь. -  Вы можете сказать, что все шло по вашему плану, а,  Децим?  Я не говорю о том, что ваши телохранители перешли на нашу сторону, но с тех пор вы либо слишком опаздывали на вечеринку, либо даже не подозревали  о предоставлявшейся возможности расправиться с нами, пока не становилось слишком поздно. Вам когда-нибудь приходило в голову, что вашему информатору могли платить еще кто-нибудь?  Кто  слишком влиятелен, чтобы он мог отказаться, даже если предложенная оплата не была такой заманчивой? Сколько Клеандр тебе платит..  а, Эксцингус?

Альбинус побледнел, его румяное лицо мгновенно утратило свой цвет.

- Клеандр?

- Да, Клеандр. Помните, Децим, что я сказал вам той ночью возле дома Пилиния..,  что я все понял. Он оказался намного хитрее, пытаясь казаться марионеткой распорядителя, когда на самом деле этот коварный ублюдок сам дергал  всех за ниточки от его имени, но, по крайней мере, я  вовремя понял, что происходит.

Информатор с полуулыбкой покачал головой.