– Я не понимаю, что у тебя в голове, Эдвард, – тихо ругалась Эльвира в гостиной, когда мы вышли из спальни Эллы.

Я все еще закрытыми глазами прижимался лбом к двери, борясь с желанием ворваться в комнату вновь. Это уже слишком. Я так и чувствую, как сильно тянется моя душа к объекту обожания. Неужели я правда настолько сильно полюбил?

– Эдвард… – послышался отчаянный, наполненный сожалением голос Эльвиры.

Я промычал, как бы откликаясь.

– Что с тобой происходит? Ты мой брат и можешь рассказать мне обо всем. Я вижу, ты мучаешься. Какого черта происходит?

– Я бы тоже хотел узнать.

Я открыл глаза, когда услышал строгий голос Деймона, а когда повернулся и взглянул на него, заметил, как он сдерживается, чтобы не наброситься на меня с кулаками. Его лицо полно гнева, и таким я его еще не видел. Деймон не был таким свирепым даже тогда, когда узнал, что его сестра оказалась в моей постели.

Он угрожающе начал приближаться ко мне.

– Деймон…

Я увидел краем глаза, как Эльвира дернулась и пыталась встать передо мной, но я выставил руку, не позволяя ей этого сделать. Она повиновалась, но я слышал, как тяжело Эльвира дышит из-за тревоги. Атмосфера в комнате действительно нагнетающая, но я спокойно смотрел на Деймона и выжидал его действий, уже морально готовясь к удару. И я позволю ему это сделать.

Когда он приблизился и находился в шаге от меня, Деймон уничтожал меня озлобленным взглядом. Я так и видел в его голубых ледяных глазах, как он желает избить меня до полусмерти или вовсе прикончить одними кулаками. Он свирепо дышал и практически задыхался от приступа гнева.

Если бы он знал, что мне плевать на физическую боль, то точно бы больше не жаждал избить меня.

Его кулак прилетел в мое лицо с такой силой, что моя голова повернулась в сторону, и я пошатнулся. Я почувствовал, как из губы просочилась кровь, и надавил на рану тыльной стороной ладони.

– Деймон! Джейн здесь, ты ее напугаешь! – выкрикнула дрожащим голосом Эльвира и все же встала передо мной, ограждая от своего мужа, который впал в бешенство от одного моего вида.

Она нашла точный аргумент, чтобы остановить Деймона, хотя тот уже намеревался пойти дальше. Когда я выпрямился, непринужденно вытирая кровь с нижней губы, он стоял на месте и сжимал кулаки, испепеляя меня убийственным взглядом. Во мне не проснулся ответный гнев из-за действия Деймона, хотя должен был. Все дело в чувстве вины, который сидит во мне и грызет маленькими кусочками. Я действительно виноват и, если бы Деймон так поступил с Эльвирой, то я на его месте поступил бы точно так же. Я не имею права сопротивляться.

– Нам нужно поговорить наедине, – хрипло проговорил я и кашлянул, накрывая грудь ладонью. Удар Деймона пришелся на славу, что даже дышать стало больно.

– Ты серьезно, Дэвис? – удивленно уточнил он, полностью изумленный моим предложением при такой нагнетающей обстановке. – Если мы останемся наедине и рядом не будет Джейн с Эльвирой, то я точно прикончу тебя.

– Брось, тебе важна твоя репутация. Ты просто разукрасишь мою наглую физиономию, но заметь… – Я пошевелил челюстью, помогая себе рукой – …крепкую. А потом просто отправишь за решетку, где обитают особо омерзительные и опасные преступники.

– Заткнись, – процедил он сквозь зубы.

– Тебя просто бесит, что я предугадываю каждое твое действие. Но разговор действительно важный и прошу тебя меня выслушать.

Деймон задумался на несколько секунд, изучая меня пристальным взглядом. Я выглядел слишком серьезным и убедительным, чтобы он засомневался и не пошел в другую комнату, чтобы уединиться. Открыв дверь, он дожидался меня, молча приглашая войти. Я взял Эльвиру за плечи, которая все это время внимательно наблюдала за своим супругом, и она вздрогнула. Отодвинув ее в сторону, я освободил себе дорогу и направился в комнату.

Мои дрожащие пальцы бродили по белым клавишам пианино и возрождали мелодию. Точнее, пытались. Она получалась не точной и совсем невыразительной. Скорее это были обрывки звуков, которые никак не могли соединиться в нужную мелодию, которую я желаю услышать.

Я не училась играть на этом инструменте. Даже не прикасалась к нему с последнего раза, когда он учил меня играть. Но сейчас я отчаянно искала хотя бы какой-то вариант, который мог бы стать успокоением моей души. Мое какое-то уравновешенное состояние снова пошатнулось, когда я увидела его. Но я помню, как эта мелодия, которую мы возрождали вместе, принесла с собой покой и наслаждение. Поэтому сейчас пытаюсь ее вспомнить и сыграть, но мои неумелые пальцы не желают считаться с желаниями моего сердца.

Что касается пианино. По стечению случайных событий миссис Финкель посоветовала мне слушать классику, когда я занимаюсь какими-то делами. Первое время я мало что могла сделать точно, поэтому просыпалось раздражение, а классика успокаивает. Тогда я ухмыльнулась и подумала о том, что он действительно везде и мне от него не избавиться. Я не стала сообщать об этой тонкости, потому что миссис Финкель тут же бы взяла свои слова обратно и запретила мне погружаться в классическую музыку, потому что она прямым образом связана с тем, от кого мой психолог старательно пыталась избавить мою душу.

Я думала, что мне будет ненавистен даже привычный звук пианино, но я полюбила классику. Особенно Бетховена. Но в голове все равно играли его мелодии, исходящие из самой души. Играл Бетховен в ноутбуке, а в голове была его музыка. Вместе с этим появлялся его образ, когда он плавно касался клавиш своими пальцами, которые на них казались изящнее. Он складывал хватающую нежно за душу мелодию, и меня уносило в мир, где все спокойно. Любая сухая работа становилась желанной и завлекала меня.

Этот человек действительно наполняет противоречиями мое сердце и разум. Я его ненавижу, но люблю его музыку.

– Элла, ты будешь обедать?

Я сморщилась, когда клавиша издала отвратительный резкий звук, потому что я нажала на нее под неправильным углом. Мне захотелось заплакать от того, что у меня так и не получилось пробудить желанную мелодию. Снова стало трудно дышать.

– Нет, даже не так. Пойдем обедать, – утвердительно проговорила Эльвира позади меня, а потом приблизилась ко мне.

Я схватилась за горло. Будто веревку натянули и намеревались задушить.

– Элла? – взволнованно окликнула меня Эльвира и положила свою руку на мое плечо.

– Снова трудно дышать. Воздух другой, – шептала я, будто в бреду, глядя в одну точку почти не моргая. – Тяжелый. Наполнен его запахом. – На глаза навернулись слезы. – Это яд. Он еще сильнее отравляет. Слишком тесно. Теперь нам тесно в одном городе.

– Элла, не пугай меня, прошу, – взмолилась Эльвира, и я словно выбралась из своего транса.

Посмотрела на напуганную Элю и улыбнулась ей, как смогла.

– Прости.

Она прикрыла глаза и тяжело выдохнула.

– Это ты меня прости. Я не должна была так поступать и звать его.

– Ничего. Эта встреча рано или поздно, но состоялась бы, – быстро проговорила я и опустила голову, снова уставившись на клавиши.

Я положила руки на свои бедра и сжала пальцы в кулаки.

– Оставь это и пойдем пообедаем. Я накормлю тебя.

Я услышала визг Джейн и улыбнулась.

– Она тоже тебя зовет. Пойдем. – Эльвира погладила меня по лопаткам и ушла на кухню.

Это пианино служит в частном огромном доме Эльвиры и Деймона как декорация. Оно стоит в гостиной и тоскует. Если бы здесь был он, то оно бы стало счастливее после его манипуляций с клавишами.

Я закрыла глаза и тряхнула головой. Теперь его слишком много в моих мыслях. Теперь он у каждого здания на улице. Он будто в каждом прохожем, которого я встречаю. Его запах в воздухе. Я снова помню, как пахнет от него, и этот аромат меня убивает. Я задыхаюсь. Я выбросила одежду, в которой была, когда встретилась с ним, потому что от вещей пахло им. Не понимаю, откуда у меня столько силы воли, чтобы сотворить такое, ведь в глубине души мне хотелось ходить в этой одежде вечно.