Посвящается,

моим читателям, которые полюбили всем сердцем эту историю. Благодаря вам я продолжаю писать.

2 года и 7 месяцев спустя.

Тишина обволакивает. Сейчас весь мир вокруг затих, будто позволял полностью погрузиться в разговор с самыми близкими мне людьми. Только вот, увы, мне придется вести монолог, и ни на одно свое слово я не получу комментария или ответа на заданный мною вопрос.

Так всегда бывает на кладбище.

Я склонилась и положила живые цветы на зеленый газон, который укрывает собой могилы моих родителей. Белые пионы – символ любви мамы и заботы отца. Для меня эти цветы особенные, несущие глубокий смысл. Как только я беру их в руки, на меня тут же хлынут воспоминания и все они яркие, живые и такие необходимые, чтобы мой внутренний мир снова зарядился позитивом.

Выдохнув, я выпрямилась и убрала выбившие передние пряди волос за уши, обнимая себя за плечи. Я молча уставилась на гранитные камни, на них выгравированы имена моих родителей, которые вот уже какой год покоятся в своих могилах, а мне до сих пор больно это осознавать.

Еще больнее это осознавать, когда я чаще, чем обычно, чувствую себя одинокой. Поэтому я часто прихожу к родителям, чтобы просто поговорить, излить свою душу. К монологам я привыкла и для меня это уже не кажется таким странным делом, и все благодаря тому, что часто их вела, пока Деймон и отец находились между двумя мирами.

Теплый августовский ветер мягко обдувал мое лицо, теребя мое черное легкое платье чуть выше колен. Мой траур по самой себе еще не кончился, и создается такое впечатление, что он уже навечно. Время летит, замуровывая мою душу в камень, где находятся в плену боль, страдания и ненависть. Но такой способ исцеления не приносит мне облегчения. Я чувствую тяжесть, и порой мне даже становится трудно дышать.

Я медленно села на корточки между могилами мамы и папы и поджала губы, не зная, что сказать сегодня, чтобы не ранить себя снова еще сильнее. Моя душа стала бездонной, там таится много откровений, и я всегда нахожу, о чем поговорить с родными, но сегодня мне тяжело сосредоточиться на главном, поскольку меня обволакивает острое чувство разочарования в своей жизни.

– Вот, мне двадцать два. Подумать только.

Я тяжело вздохнула и зажмурилась, прикусив нижнюю губу. Я уговаривала себя больше не ронять слезы на могилах моих родителей. Говорят, на небесах им тяжело от этого.

– Я знала, как сложится моя жизнь. В эти годы я должна быть счастливой, учиться, познавать любовь, все чаще думать о своей собственной семье.

Я усмехнулась и прикрыла рот ладонью.

– Но я оступилась, пока шла к этому. Поэтому настала задержка, я отстаю от такой жизни. Я только начинаю подбираться к ней. Вот скоро будет мой второй год на учебе. – Я взглянула на имя мамы на камне, а затем опустила голову. – Я продолжаю изучать окружающую среду и мне все больше нравится. Да, это далеко от психологии, но я вряд ли уже смогу стать компетентным психологом. Миссис Финкель посоветовала повременить с этой специальностью и отправила меня на этот путь. Сказала, что природа поможет мне восстановиться. И знаете, она права. На практиках мы выезжаем за город и изучаем различные местности, и я отвлекаюсь.

Я шмыгнула носом и посмотрела на голубое небо.

– В глубине души я понимаю, что это совсем не та жизнь, которую я хотела. Мои мечты и планы разрушились, и это принесло мне сильную боль. – Я вздохнула и снова посмотрела на могилы родителей. – Не все так плохо же, правда? Я учусь и мне нравится. Это пока все, что могу для себя сделать, чтобы вытащить себя из мрака.

Я облизала иссохшие губы и простонала, почувствовав в сердце болезненный укол.

– Это все, больше ничего не могу. Вторая часть моих мечтаний вовсе невыполнима. Я не могу больше представлять себя в роли хорошей жены и матери. Не могу увидеть рядом с собой мужчину. То есть…другого мужчину. Есть один единственный, который не выходит из моих мыслей и сердца, но я ругаю себя за это, потому что даже его тени не должно быть в моей жизни. Мама…мне тяжело. Ты хотела, чтобы я познала настоящую любовь, плескалась в счастье. Но я прыгнула в неизвестность и думала, что она меня там ждет, что я найду ее. Вместо любви меня поглотили замешательство, страдания, боль и разочарование. Я ошиблась. Любовь была иллюзией. Эта та разновидность любви, которая только губит и закрывает глаза на настоящее, что окружало меня.

Я смотрела на имя мамы и слезы вышли из глаз, скатившись крупными бусинами по щекам.

– Он посмотрел на меня, и я отдала ему свое сердце. Без вопросов. Я доверилась. Он всегда был моей слабостью. Чем-то, в чем я не могла себе отказать. Я за секунду расплывалась перед ним в улыбке, смотрела на него так, словно он весь мой мир. Я чувствовала счастье рядом с ним. И это он давал мне в самые тяжелые времена моей жизни, отчего я стала еще сильнее зависима. И теперь мне трудно избавиться от него. Он стал единственным, кому я готова была сдаться. Он был единственным мужчиной, которого я хотела отнять у всего мира и присвоить только себе. К которому я хотела уйти, спрятаться в его объятиях, зная, что его руки убили множество людей. Я готова была отказаться от всех своих принципов, только бы быть с ним и спрятаться от этого страшного мира. Но он все разрушил одним непростительным поступком, из-за которого твой муж сейчас лежит рядом с тобой.

Я прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать рыдания. Зажмурилась и всхлипнула, быстро вытирая мокрые щеки, по которым непрерывно текли слезы.

– Все говорят: «Забудь его», «Убей его внутри себя». Но как это сделать, когда мое неугомонное сердце все еще живет им? Мне паршиво от этого! – Я взглянула на могилу отца. – Папа, прости меня за это. Я должна отомстить за тебя, но твой убийца когда-то помог тебе отомстить за маму. Я не знаю, что мне делать. Мое сердце разрывается на части! Я продолжаю его любить и ненавидеть. Меня это убивает!

Я упала на колени, впиваясь ногтями в зеленый газон и разрыдалась.

– Я устала от этих чувств!

Что бы я не делала, но мне тяжело забыть его. Я вижу его во снах и, порой, впадаю в транс, когда пытаюсь вспомнить его запах. Иногда я настолько отчаянно хочу вспомнить его, что, когда обнимаю Эльвиру, пытаюсь найти знакомый мужской аромат на ней. Будто она, как его сестра, хранит этот запах.

Иногда мне хотелось поехать в ту самую квартиру, где мы погружались в счастье и удовольствие, чтобы вновь оказаться в мире, где продолжает бродить его аура. Но я снова и снова дергала себя от этих мыслей и множество раз повторяла себе, что это неправильно. Запретно. Как тяжело бороться с желаниями сердца. Но я все же рискнула бросить вызов и пока держусь. Я пытаюсь построить другую жизнь, где его не будет никогда. Это мучительно тяжело, но я хочу и могу справиться. Мне осталось избавить свой внутренний мир от него, и тогда я смогу ощущать жизнь так, как следует. Так, когда она ни от кого не зависит.

Миссис Финкель делает все для этого, но это уже длится слишком долго. Не придумали еще такую терапию, которая могла бы помочь избавиться от любви к неправильному человеку, с которым мы несовместимы. Все зависит лишь от меня самой.

«Ты должна заполнить себя чем-то. Занятиями, людьми. Отвлечься. Постоянно крутиться в противоположном русле и тогда у нас все получится.»

Слова моего психолога постоянно в моей голове, и я стараюсь следовать ее принципу. От безделья действительно мысли пожирают сердце и мозг, заставляют лезть на стены или спрыгнуть с крыши от невыносимого ощущения тоски. Поэтому я много и усердно учусь, выхожу на стипендии, чтобы жить полноценно и не зависеть от брата. Сейчас у него своя семья, и он не обязан опекать меня.

Я вернулась в квартиру, в которой уже как почти три года живу одна. Бросила сумочку на кресло в прихожей и сняла туфли, переобувая тапочки. Я планировала сразу же залезть под душ и освежиться, снять с себя напряжение, которое получила, пока изливала свою душу родным, а потом просто лечь спать. Да, я еще и бесконечно много сплю. Сны иногда бывают невыносимыми, поскольку связаны с темным прошлым, а иногда они яркие и заполняют меня энергией.