- А что? - встрепенулся Саид. - Здесь показывали? Приятель, великий любитель натурных съемок, уже
дважды видел фильм с участием Саида и Мадлен.
- Не знаю. Я просто спрашиваю, - ответил он как бы между прочим.
Саид, захлебываясь, рассказывал о «столице столиц», а приятель, которому уже осточертела вся эта болтовня, чуть приотстал от него, а затем смешался с толпой и был таков… Именно в этот самый момент мимо Саида, обгоняя его, проходила Севим. Сначала она приняла его за обыкновенного уличного приставалу и хотела прошмыгнуть мимо, но, задержанная встречным потоком пешеходов, поневоле пошла рядом с ним, А тот все говорил и говорил про свой Париж. Она прислушалась к рассказу, поняла, что ошиблась в своем предположении, и даже заинтересовалась забавной историей.
- Представляешь, протянул я руку, и что же? - увлеченно продолжал Саид. - Натыкаюсь на обыкновенные мужские усы… «Мадлен! - кричу я. - Чьи это усы?…» Хотя, сам понимаешь, я сразу догадался, что это мужские усы… Только спроси я понежнее, она наверняка бы сказала, что это ее усы…
Севим звонко рассмеялась, и тут Саид заметил, что уже не с приятелем идет, а с очаровательной девушкой.
- Извините, - смутился Саид, - со мной был приятель, но он, видно, отстал.
- Пожалуйста, не стоит извинений. Ваш рассказ, бей-эфенди, очень интересен, - еле сдерживая смех, произнесла Севим. - Что же было дальше?
- Если вам угодно, ханымэфенди, я продолжу…
Саид, конечно, изобразил дело так, будто он отдубасил усатого. Однако, глядя на него, Севим смекнула, что перед нею человек, который скорее сам получает удары, нежели наносит их.
- Жаль, что я не слышала с самого начала.
- Готов повторить, ханымэфенди, если вам угодно… Извините, я не представился: Саид Рыжисын.
- Севим Ферфейерверк.
- Простите?
- Ферфейерверк!
- Очень приятно… Ради бога, не подумайте обо мне ничего плохого, но мне так хочется пригласить вас в кафе и там рассказать все с самого начала.
- О'кей! - согласно кивнула Севим. - Я, правда, собралась в кино, но до начала еще есть время. Вы никуда не спешите?
- Нет, нет! - восторженно вскричал Саид.
Они зашли в кафе, в котором Севим бывала не раз. Саид принялся рассказывать о Париже. Севим слушала, весело хохотала и, как современная кокетливая девица, привыкшая вести себя непринужденно в обществе мужчин, невзначай касалась своего собеседника рукой или прижималась ножкой к его ноге… И тогда с Саидом начало твориться что-то непонятное: от нечаянных прикосновений будто ток пробегал по всему телу, его бросало в дрожь, он заикался, краснел, мысли путались в его голове, и он надолго замолкал, тупо уставившись в пол. Севим Грифон, словно почуяв добычу, хищным взглядом разглядывала его, стараясь понять, тот ли глупец попался ей в когти, о котором она вела разговор с мамашей.
«Вот кто мне нужен, - в трепетном восторге подумала она. - Я сделаю его отцом своего ребенка. Не может же человек так притворяться? В жизни не встречала таких простофиль».
- Я опаздываю в кино, - закинула она удочку. - Говорят, грандиозная картина. Жалко пропускать…
- Вы разве одна идете в кино? - несчастным голосом спросил Саид.
- Увы, -вздохнула Севим, потом решительно перешла в наступление. - Вам непременно следует посмотреть этот фильм!
- Я бы с радостью, только из-за плохого зрения не хожу в кино.
- Ах, какая жалость! - пришла очередь растеряться Севим.
- Я ничего не вижу даже с первого ряда, Севим-ханым.
- Если вы не возражаете, я готова объяснять вам все, что будет происходить на экране. - Севим возобновила наступление. - Ведь я перед вами в долгу за ваш чудесный рассказ.
В полном замешательстве Саид умолк, затем неуверенно промямлил:
- Мне бы не хотелось быть вам в тягость…
«Тоже мне тягость, слизняк несчастный!» - Севим начала сердиться, но, сдерживая себя, кротко произнесла:
- Ну, что вы… Я сделаю это с огромным удовольствием. Право, не стоит никакого труда… Только возьмите ложу, чтобы не мешать окружающим.
Ей хотелось выяснить всего лишь одно: кто же в конце концов этот долговязый альбинос? Дурак или хитрец?
В ложе Саид скромно сел чуть позади Севим. Когда свет погас и начался фильм, девушка потихоньку придвинулась к Саиду, но тот поспешил отодвинуться. «А он, видать, хитер», - подумала она и снова придвинулась к нему. Саид опять отодвинулся. Когда наконец двигаться стало некуда и Саид оказался прижатым к барьеру соседней ложи, Севим с тихим стоном прильнула к нему, прошептав:
- На экране линчуют негра!… Мне страшно!…
Несчастный, загнанный в ловушку Саид ничего не слышал. Близость Севим, тепло ее тела, запах ее волос опьяняли его, лишая рассудка. Он уже не понимал, что делает. Словно в волшебном сне, руки их сплелись, щека ее прижалась к его щеке, и губы его потянулись к губам девушки, но в это мгновенье в зале зажегся свет. Антракт перед второй серией, чтоб он провалился!…
Саид сидел багровый, он не смел поднять головы и за весь антракт не проронил ни слова. Севим не сводила с него глаз, изучая, как биолог-подопытную морскую свинку.
Наконец в зале погас свет, и теперь уже Саид сначала робко, потом все более решительно стал придвигаться к девушке. И, оказавшись рядом с ней, прошептал внезапно и страстно:
- Я люблю вас…
- Ты что, Зекерия, спятил? - услышал Саид в ответ.
«Зекерия, - завертелось у него в голове. - Зекерия? Неужели она так быстро забыла мое имя? Нет-нет, я не вынесу этого, это сверх моих сил, я жить без нее не могу!»
- Прошу вас, это очень серьезно! Я действительно полюбил вас с первого взгляда, - снова зашептал Саид и несмело погладил ее по спине.
- Да что с тобой, Зекерия, потерпеть до дома не в силах?
- Неужели вы не верите мне, Севим-ханым?
- Севи-им? - взвизгнула соседка, и вслед за этим раздался ее пронзительный крик на весь зал: - Зе-ке-ри-я-а!
- Чего орешь? - лениво отозвался грубый голос. Послышался звук пощечины… Фильм прервали и зажгли свет.
А произошло вот что: Саид сослепу принял бархатную занавеску ложи за платье Севим, придвинулся к ней и, тяжело дыша и шепча свои страстные признания, погладил другую женщину. Когда же та поняла, что столь пылкое нетерпение проявляет не муж, а какой-то незнакомый мужчина, она влепила ему пощечину.
На крик появился полицейский и вывел их из ложи… Здоровенный детина по имени Зекерия был горцем и поэтому знал, как следует поступать с нахалами, пристающими к чужим женам.
- Этот грязный развратник лез к моей жене! Сейчас я ему покажу!…
Только теперь Саид понял, что случилось.
- Миль пардон, мосье, - залепетал он, от смущенья вспоминая почему-то только французские слова. - Экскюзе муа…
Этот лепет привел верзилу в неописуемую ярость, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не Севим, которая, взяв под руку Зекерию, нежно заворковала:
- Бейэфенди, вы ошибаетесь… Слова моего жениха предназначались мне, и только одному Аллаху известно, почему ваша супруга приняла их на свой счет… Досадная ошибка… С кем не случается? Мой жених не из таких мужчин, чтоб на глазах у любимой невесты…
«Жених!… Она назвала меня женихом! - отказывался верить своим ушам Саид. - О счастье! Да будет благословен этот день!»
Сладостный голос Севим, ее ласковое прикосновение охладили Зекерию, и он тут же сменил гнев на милость.
- Извините, ханымэфенди, теперь я вижу, что и впрямь произошла ошибка…
- Зекерия, - прервала его жена, -чего стоишь, идем, досмотрим картину. Деньги за билеты плачены.
Супруги вернулись в зал, а Севим с Саидом остались в фойе.
- Мне так неловко, - произнесла Севим, опустив глаза, - Это все из-за меня…
- Я готов умереть за вас! - воскликнул Саид, который только что чуть не умер от страха.
Они вышли на улицу и сели в такси. Саида одолевали сомнения: «Ну, конечно, она назвала меня женихом только потому, что хотела избавиться от полиции. А что она думает обо мне на самом деле?…»
