- Вы действительно профессиональный детектив? – справедливо усомнилась она, - Что-то я не припомню, чтобы профессиональных детективов кому-то удавалось так налупить по лицу.
- Отчего же! – широко и добродушно улыбнулся ей Бочкин, - Когда детективу противостоят десять отчаянных головорезов, никакого профессионализма не хватит. Или вы телесериалы не смотрите?
Блондинка, похоже, обиделась. Во всяком случае, ее нижняя губка поползла вперед:
- Я что похожа на домохозяйку, которая смотрит телесериалы?
- Хм… - смутился Бочкин, - По роду своей деятельности я общаюсь со многими дамами, и практически все они смотрят телесериалы. Так что у меня сложилось уже некоторое представление…
- Вы полагаете, я приехала на другой конец Москвы в какой-то богом забытый район только для того, чтобы узнать о ваших представлениях? – она села напротив, слегка покачнулась на шатком стуле, но удержалась и даже умудрилась горделиво вскинуть головку. После чего, виртуозно удерживая вертлявую собачку в одной руке, другой она открыла небольшую сумочку и, выудив из нее визитку, строго посмотрела на карточку, затем снова на Петра, словно соображала, могла ли эта визитка принадлежать человеку с избитым лицом, сидящему сейчас напротив нее:
- Петр Бочкин. Частный детектив, - прочла она, - Любые расследования в сжатые сроки. Это ваша визитка?
Детектив согласно кивнул, не переставая лыбиться и понимая, что его оскал уже выглядит довольно глупым. Он попытался нахмуриться, однако это доставило ему такие страдания, что он снова расплылся в улыбке.
- Понятно… - многозначительно изрекла дама, - Я, конечно, уже не уверена, что обратилась по адресу… но вашу визитку мне дала Изольда Пушкина, которая раньше была Коноваловой, а когда она обращалась к вам, то как раз собиралась расстаться с фамилией Цыганова. В чем вы ей благополучно помогли, по ее горячим заверениям. Она сказала, что лучшего детектива в Москве просто нет. И я ей до сегодняшнего дня в этом вопросе доверяла, поскольку сама никогда раньше с частными детективами дел не имела. Однако, глядя на вас…
Она выдержала паузу, в течение которой Бочкин успел побагроветь.
- … глядя на вас, я уже сомневаюсь… Кстати, меня зовут Марго.
- Очень приятно, - криво усмехнулся Петр, - Так что вас ко мне привело? Вы хотите, чтобы я сделал пару, так сказать… изобличающих снимков вашего мужа?
Дама снова посмотрела на него строго и отчеканила:
- Во-первых, я не пошла бы на такое унижение, даже если бы застала своего мужа с пятью женщинами в собственной спальне. Это не в моих правилах. Во-вторых, мой муж никогда не захотел бы мне изменять. И, наконец, в-третьих, я не имела глупости выйти замуж.
- Тогда чем же я могу быть вам полезен? – Петр почувствовал, как виски его сдавила неприятная судорога. И захотелось поскорее избавиться от визитерши.
- На вашей визитке написано «любые расследования в сжатые сроки».
- Написано…
Она вздохнула и проговорила уже с грустью в голосе:
- Пропала картина.
- Что?! – Бочкин едва удержался, чтобы не подпрыгнуть на стуле.
- Послушайте, - возмутилась блондинка, - У меня складывается ощущение, что вы способны лишь выслеживать неверных мужей. А это не так-то трудно.
«Конечно! Пустяковое дело!» - Озлобленно подумал детектив и потрогал разбитую скулу.
- Ну, так что? – требовательно вопросила дама, - Вам интересно это дело и три тысячи долларов?
- Ох! – Бочкин не смог сдержаться и все-таки подпрыгнул на стуле.
- Так-то лучше, - усмехнулась она.
- А что? Что это за картина? Какая-то фамильная реликвия?
- Нет, это картина одного модного сейчас художника, которую он собирался продать бразильской галерее в качестве гуманитарной помощи.
- Как это? – тут уж округлил глаза Бочкин.
- Ну, что за глупый вопрос! – она вздохнула, - Бразилия, бедная африканская страна, угнетаемая кем-то там, кажется Штатами. И пусть в этом захолустье будет хоть один маячок прекрасного. Не находите, что это великая миссия?
- А вы уверены, что Бразилия – бедная, именно африканская страна, где нет никаких художественных ценностей?
- Не знаю, там я еще не была. Но по заверениям своего окружения и художника дела там обстоят совсем плохо.
- Вас обманули. Бразилия – процветающая страна, у которой самые высокие показатели по темпам экономического роста на южноамериканском континенте.
- Что вы говорите? – искренне удивилась она, но потом отмахнулась, - Однако дело не в Бразилии, а в картине. Ее похитили, и я хочу ее найти. А уж потом решу, стоит ее посылать в галерею Браззавиля или найти ей другое применение.
- При чем тут галерея Браззавиля? – опешил Петр.
- Потому что Браззавиль – это столица Бразилии. Это же понятно!
И тут на Бочкина снизошло озарение. Он посмотрел на красотку, вторгнувшуюся в его кабинет новыми глазами. Перед ним сидела настоящая, стопроцентная блондинка! Ему стало все ясно. Он вздохнул, постарался выкинуть из головы все анекдоты про этих особ, которые где-то в глубине души считал жизненными историями и вежливо пояснил:
- Столица Бразилии – Бразилиа, а Браззавиль – это в Конго. Конго – африканское государство.
- Вы уверены? – усомнилась она, и тут же возмущенно воскликнула, - Что за глупость называть свою столицу в честь страны, находящейся в другой части земного шара. Сразу видно, что в этом Конго живут недалекие люди.
- Конго – действительно небогатая страна. У них не хватает средств на образование населения, - усмехнулся детектив.
- Тогда понятно. Но сейчас меня больше интересует картина.
Петр вдруг осознал, что день у него выдался не из легких. Дамочку просто так из кабинета не выпрешь. Поэтому он постарался взять себя в руки и спросил:
- Ну, хорошо. Что это за картина? Что на ней изображено.
- Ах, ну, это самое простое.
Она закинула ногу на ногу, картинно откинулась на спинку стула, переложила собачку с левой руки на правую и замерла, горделиво вскинув голову.
Повисла пауза.
- И что, долго мне так сидеть? – некоторое время спустя поинтересовалась она, - Или может быть вы сфотографируете?
- З-зачем? – не понял детектив.
- Вы что получали образование в Конго? Я уже несколько минут показываю вам, что, вернее, кто изображен на картине, скопировав позу. Свет, конечно, не тот. Но костюм этот.
- А… - догадался, наконец, Петр, - тогда отомрите. Это изображение я уже никогда не забуду.
- Да, картина двусторонняя. Это значит, с одной стороны я изображена спереди, а с другой, соответственно, с обратной точки видения, понимаете?
- Понимаю. И при каких обстоятельствах пропала картина? Вы кого-то подозреваете?
- Картина была почти закончена. Остался один сеанс у художника. И тут она пропала.
- То есть она пропала из мастерской художника? – догадался Бочкин.
- Разумеется. Не думаете же вы, что я принимала его у себя.
- В таком случае, наверное, первое, что нужно сделать, так это поинтересоваться у самого художника, что он думает по поводу пропажи вашего портрета.
- Увы, это невозможно, - она вздохнула и опечалилась, - Его убили в той же мастерской. Но это уже ненужные детали.
- Что?! – на сей раз Бочкин не просто подскочил на стуле, он подпрыгнул на добрый метр и едва не приземлился на пол.
- Чего вы так разволновались, - удивилась блондинка, - Убийство Пабло Бурхасона громкое преступление, получившее общественный резонанс. Об этом все газеты уже три дня трезвонят. Или вы не слышали?
Разумеется, Петр слышал. Более того, он лично знал следователя Кутепова, с которым в прошлом работал в одном отделе на Петровке. И не далее как вчера, аккурат за два часа до своей роковой встречи с двумя амбалами, превратившими его физиономию в кровавое месиво, он пересекся с этим Кутеповым, чтобы потолковать об убийстве художника Пабло Бурхасона. Дело в том, что Кутепов, как и многие оставшиеся на госслужбе, пребывал в уверенности, что частный детектив если и не стал законченным бандитом, то, по крайней мере, свой в криминальной среде. Вот он и пытался, по старой дружбе, выяснить, не проговорился ли кто-нибудь из новых знакомых Бочкина про убийство Бурхасона. Бочкин же в свою очередь пытался довести до сведения Кутепова, что он как был честным человеком со всеми благодетелями и пороками, коими обладал, когда работал на Петровке, таким и остался. Кутепов верить ему отказался. В общем, разговор получился каким-то неприятным. Тем не менее, Кутепов успел поплакаться, что дело об убийстве сложное, разваливается за неимением подозреваемых, да еще генеральный прокурор публично объявил, что взял это расследование под свой контроль. А уж какой черт дергает начальников объявлять во всеуслышание об этом своем неусыпном контроле всякий раз, когда дело явно провальное и вряд ли когда-нибудь дотащится до суда, никому неизвестно. Но Кутепов посетовал, что теперь его будут дергать сверху до изнеможения, журналисты примутся наседать, общественность задавать ненужные вопросы. В общем, безрадостно обрисовал несчастный следователь свою будущность. А, учитывая, что дело об убийстве известного художника даже на первый взгляд выглядит явным висяком, то Кутепову обеспечено как минимум несколько месяцев нервотрепки до тех пор, пока случится какое-нибудь другое громкое преступление, генпрокурор опять поклянется честью мундира, что оно будет раскрыто, и внимание общественности, наконец-то, переключится. Но пока такое не предвидится. Кутепову с этим явно не везет. И убийство Бурхасона уже четвертые сутки остается лидером в десятке самых ярких новостей со всеми вытекающими отсюда последствиями.
