Присаживаясь за каменной глыбой, чуть приподнимаю калаш, проверяя его на целостность. Повернуть на одну сторону, после на другую. Передернуть затвор, ухватиться поудобнее и выглянуть. О, полетел!

Один из четырех кораблей пришельцев начал подниматься в воздух. Тут же по нему прилетело две ракеты, но без толку. Полупрозрачная изумрудная пленка, за секунду до столкновения, вспыхивала искрами, покрывая корабль целиком. Облако взрыва пропадало практически сразу, словно ракеты не несли в себе той мощи, что была в них заложена.

Ничего не выйдет?

Корабль пришельцев уже практически развернулся носовой частью к вертолету, как в дело вступили истребители. С громким шипением к цели понеслись ракеты уже с них и вот здесь пришелец ждать не стал. Резкий наклон корабля и тот уходит в сторону, разворачиваясь уже к ракетам. Изумрудная вспышка, два тонких луча и два же взрыва от ракет. Под их аккомпанемент вертолет запустил свой носовой пулемет. Понятное дело, что, если уж ракеты не смогли пробить защиту корабля, здесь уж и вовсе толка не будет.

Так и оказалось.

Пули бились в защиту, лишь порождая искры, а нос корабля поворачивался строго за самолетом. Вот искры с обшивки потухли, а в сторону самолета устремился зеленый шар пламени, как мне показалось на первый взгляд. Это после, где-то через секунду, когда сам снаряд вырвался вперед, стало понятно, что это лишь облако активации. Сам снаряд больше походил на зазубренное копье, обрамленное синеватым маревом.

Дальнейшее случилось одно за другим.

Понятное дело, что наших истребителей было больше, чем один.

Задняя часть корабля пришельцев, вдруг вспыхнула взрывом, от чего его повело вбок. Защита пропала, позволяя пулеметным выстрелам добраться до обшивки. Правда, без толку. На металле оставались лишь небольшие вмятины, будто это не крупнокалиберный пулемет вовсе.

В это время то самое «копье», достигло цели, напрочь игнорируя попытки пилота увернуться. Он даже успел катапультироваться, но взрыв оказался слишком обширным. Самолет поглотило изумрудным пламенем, в стороны от которого разнеслись толстые, зеленые же молнии. Одна из них и пронзила кресло пилота, разрывая того в клочья.

Эхо гулкого выстрела вклинилось в мои мысли следом. Очередной взрыв с другой стороны корабля пришельцев смог-таки разорвать обшивку. Накренившись на бок, он понесся к земле, закручиваясь винтом. Столкновение! И корабль корежит, протаскивая по земле, пока еще две ракеты не входят в корпус.

Хотелось бы мне выдохнуть с облегчением, только вот его не было.

Поднимаясь на ноги, столкнулся взглядами с Викой. Девушка, словно сомнамбула, шла в мою сторону, в нелепом движении дергая головой. Левая рука висит плетью, а правая вытянута по направлению ко мне. Губы двигаются, повторяя одно и то же слово: «умри», тогда, как глаза, словно подернуты белесой пленкой.

Разум без эмоций отработал четко. Упереть калаш в плечо, навестись на голову девушки и одернуть собственные мысли. Палец, что уже начал давить на спусковой крючок вернулся в упор выше, а взгляд заскользил по округе.

О, ссучоныш!

Хм, эмоции? Ладно.

Один из пришельцев, разорванный пополам, но, тем не менее живой, нашелся метрах в сорока слева. Уперевшись спиной в породу земли, что вздыбилась после взрыва, его черные глазки испускали еле заметное синеватое свечение. Точное такое же колыхалось и вокруг головы Кати. Сложить два и два труда не составило, поэтому прицел ушел уже на незваного гостя. Вдох, палец выбирает свободный ход спускового крючка и одиночный выстрел теряется в окружающем грохоте. Отмечаю, что кровь у пришельца темно-зеленая, а мозгов особо не видно. Зато пропадает всякое свечение и Катя ничком падает на землю, будто кукловод вмиг обрезал удерживающие нити.

— С почином, Тох, — ровно проговорил я. — Вот и первый пришелец на твоем счету. Будет чем перед пацанами козырнуть. О!

Еще один корабль пришельцев смог взлететь. Сейчас, набирая высоту, он явно собирался уйти куда-то в стратосферу. Взлет носом строго вверх и следом белые росчерки, устремляющихся вдогонку ракет. А там и два истребителя, так же поднимающиеся выше.

Боль, что резанула левую сторону тела, не позволила досмотреть, чем всё закончится.

Нихрена не понимая, сполз по камню на землю, пытаясь найти источник боли. Но его не было. Ни раны, ни крови, ни каких-либо других физических проявлений. Что за? Физических! Мать его!

Когда близкий взрыв слегка оглушил, только и смог, что прикрыть глаза. Попытка подняться? Хрена с два. Новая вспышка боли, что темнотой перед глазами затмила сознание. Еще один взрыв, на этот раз буквально за моим укрытием и осколки щебня, разлетающиеся в стороны. На этот раз оглушением не ограничилось и это явно была контузия. А уж когда, в считанных метрах от меня, пронеслась пулеметная очередь, выбивая из земли комья грязи, впервые за несколько последних минут, сквозь толщу пустоты пробился страх.

Хотелось мне подорваться и хоть как-то себя обозначить. Хотелось, но не моглось. Боль сковала тело, причем боль была не моя! Я четко это понимал, какой-то частью сознания разделяя источник. А он было в стороне, метрах в десяти от меня. Как раз там, куда устремилась пулеметная очередь. И вот здесь страх вспыхнул с такой силы, что вытеснил к черту и пустоту и всё остальное. Если передается боль, то, что будет, если тот «источник» умрет? И словно в ответ на мой страх пришла волна спокойствия — точно не моя.

С трудом поворачиваю голову на бок и вижу, как в мою сторону ползет пришелец. Нижняя часть его тела раздроблена, но обе передние пары рук целы. Ими он хватается за землю, а взгляд направлен точно на меня. Округлая пасть кровит и искажается, будто что-то шепча. А на фоне всего этого поднимается вертолет. Винты его медленно разрезают воздух, будто замедляя своё движение. Вижу, как ствол носового пулемета чуть наклоняется, нацеливаясь на пришельца. Вспышка! И очередь разрезает воздух, устремляясь к нему. Секундное понимание и ожидание боли. Время явно замедлило свой бег, иначе объяснить тот факт, что я четко и словно кадрированно вижу, как с держателя срывается ракета, объяснить не получается. Еще успевает мелькнуть мысль — это конец и четкое её осознание взрывается в мозгу сверхновой.

Взрывается, чтоб медленно угаснуть под напором чужих мыслей. Желание, хотя нет, больше требование защитить и гордость за свой поступок.

Пришелец последним рывком оказывается в метре от меня и за мгновение до прилета ракеты, нас окутывает сфера голубоватого марева. Взрыв вижу практически вплотную. Вал племени разносится в стороны, а ударная волна буквально вгрызается в сферу. Земля, камень, щебень — всё это разлетается в стороны, чтобы после, буквально через пару секунд, добраться и до меня. Ощущение, сродни мягкого удара под дых. Хоровод картинок перед глазами, вспышки боли по различным участкам тела и агония затухающего сознания. Последнее, за что пытался ухватиться это сюр всего произошедшего. Но не удалось. Темнота накрыла целиком, совершенно не считаясь с моими желаниями. Миг и всё закончилось ничем, выбивая меня в ничто.

— Всё было рассчитано! Они действуют малыми группами! Два-три аппарата и всё! — громкий, сухой голос, в тоне которого еле угадывались нотки злости.

— Дебилы! — вторил ему второй, что совершенно не стеснялся на обороты и тон. — Где эти ваши расчеты? У меня сотня убитых! Сотня! Про уничтоженную технику я даже говорить не хочу! Вы вообще осознаете, что натворили⁉ Да я вас само лично под трибунал отравлю!

— Товарищ генерал, успокойтесь! — уже окрик в ответ и гулкий хлопок по ладони по столу. — Эта операция согласована в верхах! Ни нам с вами оспаривать правильность этого решения! И, если вы так переживаете, то к вам, относительно потерь, никаких претензий не будет. Мы на пороге больших перемен, или того хуже, большой войны! Не зря же они собирают по всему миру образцы. Это был идеально проработанный сценарий! Теперь и у нас есть их некоторые образцы не только тел, но и механизмов. А, что касается солдат, так работа у них такая — за родину умирать.