— Австралию накрыло полчаса назад, — вздохнул Саня. — Никогда бы не подумал, что когда-нибудь смогу получить подтверждение тому, чем грезил. Черт. Не по себе как-то.

Что ж, понять его можно. Скорее всего, он и сам уже понимал, что ничего сверхъестественного не существует. Только юношеский максимализм не позволял дать заднюю, да врожденная упертость. Сейчас же всё иначе. Если только всё это на самом деле правда.

— Ладно, — выдохнул я, — ты меня подловил. Признаться, даже мозги немного заклинило. Ты, когда так видосики монтировать научился? Прям профи! Нейросетку задействовал?

— Я. Ничего. Не монтировал, — глядя мне в глаза, медленно и на удивление спокойно проговорил Саня. — Верить или не верить — твоё право. А я, пожалуй, домой. Возможно, нашей планетке недолго осталось.

Проводив взглядом друга, только головой покачал.

Аудитория, в которой мы находились, размерами не отличалась. Небольшой класс на цокольном этаже, где на данный момент находилось еще десятка полтора студентов из разных групп. Остальным хватило вступительной, десятиминутной речи преподавателя, после чего он засел за какой-то научный трактат, вставив наушники в уши, да напоминая о себе лишь шелестом страниц.

— Ладно, — пробормотал я, и повторил. — Ладно.

Бросил прощальный взгляд на так и незаконченный курсовой проект, да, недолго думая, закрыл тетрадку, закинув её в пакет. Всё равно сейчас уже ничего толкового в голову не полезет. Взбаламутил меня дружбан, чего уж тут сказать. Но в век цифровых технологий, слепая вера в видео из инета как-то не располагает.

Тем не менее, абсолютно все мысли вертелись вокруг этого события. А вдруг всё это на самом деле? И, тогда, что? Тогда конец всему, так или иначе. Не факт, конечно, что всё пойдет по плохому сценарию, но глобальных изменений не избежать.

Именно из-за всех этих мыслей я как-то упустил факт наличия одной злобной стервозной особы. Вышел на улицу, витая где-то в облаках и даже не заметил, как стоящий слева от входной двери парень, выкинул в мою сторону кулак. Удар, не то чтобы сильный, но благодаря неожиданности, отправил меня на землю. Нелепо взмахнув руками, отправил в полет самое ценное, что было при мне: практически законченный курсовой проект.

— Слышь, сучара! — подлетел ко мне парень. — Тебе хана!

Удар под дых принял на согнутые в локте руки. Получилось больновато, но зато дыхалку сохранил.

— Чтоб я тебя больше рядом с ней не видел! Ты понял? — какой пассаж! Какая экспрессия!

Замахиваясь ногой второй раз, взгляд этого юного индивида так и пылал злостью. Но в таких делах злость плохой советчик.

Резкий удар каблуком туфля ему по голени и тело спотыкаясь, падает прямо на меня. Ну, а здесь уже дело техники: выставить локоть прямо под челюсть и в момент столкновения чуть докинуть вперед.

Удар получился хорошим. Да настолько, что, кажется, даже переборщил. Тело рухнуло на меня, словно мешок с картошкой. Вырубил что ли?

— Сука, — выдохнул я, скидывая с себя этого неудачника.

Поднявшись на ноги, дотронулся до места удара и сморщился. Синяк будет.

К счастью, больше никого вокруг не было, так что сейчас инцидент можно считать завершившимся. Ан, нет. Поторопился я.

Чеканя каждый шаг, из-за угла вышла Катя, но со зрением у неё всегда были проблемы. А так, как очки мы не любим, разглядеть с двадцати метров наши лица сразу она не смогла. Лишь подойдя ближе сбилась, да замедлилась, в недоумении переводя взгляд с меня на лежачего на земле парня и обратно.

— Грязно играешь, Катюх — криво усмехнулся я. — Что, одногруппники уже не ведутся? Решила малышей подбивать?

— Ты всегда был не особо далек умом, — выбросила она так, будто помои вылила.

И, собственно, всё. Прошла мимо, словно ничего не случилось. Даже своего поверженного поклонника взглядом не одарила. Дернула ручку двери и гордо удалилась внутрь института, походкой, будто на подиуме.

— Господи, за что мне всё это, — протянул я, воздев глаза к небу.

Дружили ведь, с первого класса. Не разлей вода в начальной школе, после за одной партой, от звонка до звонка. И, как я не замечал, что растет такая стервозина? Зря я, наверно, тогда в своих чувствах признался. После этого, собственно, всё и пошло по одному месту. Сначала холодок в разговорах, после подшучивание на грани фола, а потом уже и откровенные насмешки. Когда я ответил в первый раз, она лишь поджала губы. Правда, уже вечером пришлось вести диалог с двумя не самыми обремененными разумом сокурсниками. На следующий день с другим, уже с параллельного курса, парнем. А после и еще пара случаев омрачили мои и без того нерадостные деньки. Только вот отец — боевой офицер это вам не домашних мальчиков за углом лупасить. Да, батя у меня ух! Был. Но его наука выручает и по сей день. И не только в таких вот случаях, когда надо поставить на место зарвавшихся уродов.

Ладно.

Подойдя к парню, перевернул того на спину, да похлопыванием по щеке вернул в сознание.

— Подойдешь ко мне ближе, чем на два метра, — веско начал я, давя взглядом, — и буду ломать конечности.

— Ты, сука, — начал, было, он, но после замычал, когда мои пальцы стальной хваткой сдавили ему болевую точку в плече.

Неприятно, да. До ора и искр из глаз, неприятно. Эта боль не такая, как от уличной драки, разбитых костяшек и синяков. Здесь совершенно другой уровень и зачастую даже взрослые мужики превращаются в сопливых девчонок. Видел, батя показывал.

Вот и сейчас сработало на ура. Хватило лишь трёх сдавливаний, когда после второго он всё еще пытался что-то сделать, а дальше банально сломался. Прям, бедняга. Теперь либо будет меня избегать, либо подкараулит в темном переулке с монтировкой в руке. Но это будет уже другой разговор, где детскими играми с болевыми точками я явно не ограничусь.

Путь до дома пролетел быстро, благо живу недалеко. Пятнадцать минут ходьбы, под теплым летним солнцем, когда жара еще не выламывает кости, но приятно согревает макушку. Суета сует, как сказал бы батя, хуета хует, как ответил бы я. Мысленно, естественно. Ибо мат — это грязь! А грязь только во время боевых действий, либо на даче, да.

Отбросить ностальгические мысли удалось только возле подъезда. Панелька на двенадцать этажей, и моя однушка на третьем. Наследство и самостоятельная жизнь! Мать его так… Сколько подростков мечтают о подобном? Дохрена, наверно. Только вот я с удовольствием бы променял эту самостоятельность на живых родителей. Мамку-то я не помню даже, три года было, как её не стало. Только смутный образ где-то на грани сознания и остался. Батя вот, два дня до моего совершеннолетия не дожил. Но человека из меня сделать успел. И за это я буду ему благодарен до конца дней своих.

Повернуть ключ до упора, надавить снизу и докрутить оборот. Дом, милый дом. Куцая прихожка, где старые, допотопные обои уже практически выцвели. Вешалка с тремя крючками, тряпка на полу вместо коврика и старая, еще советская люстра.

По пути в комнату, закинул вещи в стирку, натягивая спортивки. Пакет с курсачем на вешалку: пока нет желания им заниматься, и к ноуту. Так, какой бы поисковой запрос забить?

Старенькая машина, что хранила в себе самое ценное — макеты разнообразных курсовых, да дипломных проектов, заскрипела жестким диском, разбавляя тишину квартиры.

Когда восемнадцатилетний парень остается один, без средств к существованию, а услуги ЖКХ оплачивать надо, да и выучиться хочется, приходится вертеться. Вот поначалу и пропадал на тупике, разгружая по вечерам вагоны, а по утрам бегая от точки к точке, с метлой и мусорными пакетами. Работа дворника не приносила много денег, но, когда точек несколько, на жизнь хватает. Пусть и приходилось вставать в четыре утра, дабы после успеть на занятия.

Ну, а после, на третьем курсе стало легче. Так как ответственность для меня не пустой звук, то и к учебе я подходил серьезно. Отсюда и курсач, написанный за несколько дней и пара просьб от сокурсников. Оказывается, на этом можно было нехило зарабатывать. Правда, вникая в сторонние предметы для других групп, приходилось забивать себе голову лишними знаниями. Хотя, знания и лишние?