По перрону кто только не шлялся. Вроде и вагон первого класса, лишние должны отсекаться, но и дамы чуть ли не с ценником на физиономии фланировали, и офицер сильно подшофе проследовал, и явный альфонс престарелую барыню сопровождал. Я, чтобы ни с кем ненароком не столкнуться, пошел в купе, и стал ждать отправления, хотя оставалось еще минут двадцать. Зашел вовремя — на улице начался мелкий, противный дождик. Осень добралась и до Германии.

В дверь постучали, и я лениво буркнул «Битте». Проводник, наверное. Кузьма уж точно церемониться не стал бы. А больше я никого не жду.

— Герр Баталофф? — спросил незваный гость.

Причем явно для порядку вопрос задал, точно знает, к кому шел. Лет сорока, солидный, тянет на президента правления крупного банка. И дешевого шика, которым сейчас часто грешат всякие жулики, не заметно. Чуть полноват, коротко стрижен, залысины уже растут и ширятся. Усы и борода ухоженные, скорее всего, сюда прямо из парикмахерской приехал.

— Да?

— Извините мое вторжение, выглядит, будто коммивояжер пришел продавать швейные машинки. Постараюсь не мешать вам слишком долго. Позвольте представиться, Эдуард Сандоз, глава правления химической компании «Сандоз», — он подал мне визитку. — Раньше мы назывались «Керн и Сандоз», но мой компаньон в прошлом году…

Все-таки «коммивояжер». Просто солидный.

— Прошу вас, герр Сандоз, увольте от выслушивания истории вашей компании. Вне всяких сомнений, она заслуживает внимания, но не сейчас. От меня что требуется? Простите, я устал, и мне хочется отдохнуть.

Да, я знал, что за компания. Они благополучно дожили до девяностых, пока не слились с «Новартис». Вряд ли швейцарцы затеяли какую-то аферу. Хотя кто знает? Как там Рокфеллер говорил? Готов отчитаться за каждый миллион кроме первого?

— Мы встречались на медицинском конгрессе, в первый день. Возможно, вы не запомнили, было много желающих с вами пообщаться. И на мое предложение поговорить ответили, что позже. И тут я смотрю — мы едем в одном вагоне. Вот и подумал — почему бы и не попробовать.

Визитки, которые во время конгресса мне совали, я малодушно сваливал в кучу. Было их несколько десятков, разбираться не хотелось. Возможно, и Сандоз там есть. Вот наберусь терпения, и просмотрю все. Надо только достать из чемодана тот пустой несессер, в который я их сгреб. Ведь не выбросил, хотя и мог!

— Давайте, герр Сандоз. Вам повезло, — показал я на диванчик напротив своего. — Излагайте.

— Наша компания хотела бы приобрести эксклюзивные права на производство в европейских странах всех ваших препаратов.

— Не интересует. Обратитесь в представительство «Русского медика», там вам помогут.

— Я имел в виду и будущих препаратов тоже. Мы заплатим сто тысяч за лекарство от сифилиса и тот препарат, который сейчас разрабатывается.

Сумел, гад, заинтересовать. Естественно, там много кто пытался узнать, что мы делаем, но промышленный шпионаж сейчас находится на весьма скромном уровне, Жиган справляется.

— И что вы знаете об этом?

— Буду честен — только в общих чертах. Скорее всего, это препарат на основе плесени. Вы просили участвовать в этом герра Манассеина, который опубликовал статью о подобном веществе. Он заявил, что вы украли все. Из-за того, что работали под руководством его коллеги, профессора Талля. Но мы пришли к выводу, что это новая разработка. Наш источник сообщил, что Август Талль никогда не возвращался к этой теме.

Дорогая редакция, как мне можно вернуть веру в человечество? Швейцарские химики в курсе всего, что и кому я говорил, даже про содержание таинственного архива Талля имеют представление. Хотя, если совсем немного подумать, я знаю, о ком они. Круг подозреваемых слишком узок.

— На вашем месте проверил бы несколько раз всё, что рассказывает фрау Талль. Иногда она принимает желаемое за действительное. Сказал бы, довольно часто.

Хорошо держится, ни грамма удивления. Или он и не собирался скрывать?

Ничего Сандоз от меня не получил. Мало того, что я не планировал никаких договоров на бегу подписывать, так и будущим торговать… как-то не комильфо. Деньги на расширение исследований и у самого найдутся. Зато от чужого дяди зависеть не буду. Который обязательно захочет залезть в дело по самое никуда. А Елену Константиновну надо за длинный язык наказать как-нибудь, а то с такими партнерами… Короче, пока отделался пустыми обещаниями изучить предложение.

От вокзала в Франкфурте до Вольфсгартена километров пятнадцать, я смотрел на карте. Извозчик согласился везти нас за восемь марок. С одной стороны — многовато, а с другой — и вправду далеко ехать. По уму если, он после этой поездки кобылку свою должен в стойло поставить. Пришлось наступить на горло собственной жабе и заплатить. Деньги есть, но за такие деньги у меня лаборант почти неделю трудится.

Гессены о своем имуществе заботятся, дорога к охотничьему замку в идеальном состоянии. Да и вокруг всё — как на открытке, до того прилизано и подстрижено. Может, у них по лесу зайцы с оленями строем ходят? Впрочем, охота меня не волнует. Я здесь совсем не за этим. Хорошо бы оперативненько разобраться с малоинтересными для хирурга проявлениями женского организма, и на волю, в пампасы.

На въезде тут натуральный контрольно-пропускной пункт. А как же, Вольфсгартен принадлежит герцогу Гессену, сюда то и дело катаются венценосные особы, в том числе и кайзер с нашим отечественным императором. Но говоря уж о всякой мелюзге типа бельгийцев и датчан. А великих князей и прочих графьев они и не считают уже, наверное.

Извозчика запустили, чтобы он мог довезти меня до конца маршрута. А то гостевой домик этот от ворот не виден даже. И покатили мы по дорожке, засыпанной мелким гравием, мимо чудес садово-парковой архитектуры. Территория громадная, механизации труда садовников практически никакой. Отсюда вопрос: а сколько же человек здесь стригут газоны и рыхлят землю на клумбах? Стирают постельное белье и протирают пыль на люстрах с финтифлюшками? Ужас. Страшно подумать только, в какую сумму обходится такое счастье. Даже если владелец сам себе в герцогскую казну налоги не платит, на одних свечах разориться можно.

Неприличные, но такие сладкие размышления о чужих деньгах прервала остановка. Приехали, значит. Кто-то снаружи открыл дверцу экипажа, и я выбрался на свежий германский воздух. Встречал меня дворецкий. Одет довольно аскетично, никаких позументов с аксельбантами. Простой сюртук, неплохо пошитый. Лет пятидесяти, на лице отпечаток причастности к высшим сферам. Вернее, служения. Такие ребята свое место крепко знают, поколениями состоят при одной и той же фамилии, и ни один господина не продал. За деньги не покупается. Примерно как английский газон — посадить траву и подстригать триста лет.

— Герр Баталофф, рад приветствовать вас в Вольфсгартене! — с изрядной долей пафоса произнес он. — Меня зовут Фриц, я старший дворецкий. Сейчас вас проведут в вашу комнату. Ужин через два часа.

Операция внедрения прошла на «отлично». Горничные забегали, готовя мне ванную, ливрейный лакей со знанием дела помогал Кузьме распаковывать чемоданы, мне с дороги предложили чего-нибудь выпить, пока среда обитания придет в состояние, достойное гостя высоких хозяев. И ведь даже паспорт никто не спросил, довольно было представиться на въезде.

Комната, если честно, сильно моему номеру в «Бристоле» проигрывала. И в «Англии» тоже. Три звезды, максимум. Четыре с большой натяжкой. Скромненько: гостиная, спальня, ванная. Кровать, правда, двуспальная, на всякий случай, наверное. Но без балдахина. Тумба прикроватная, столик, шкаф. И в гостиной диван, парочка кресел, бюро, если поработать надумаю. Ну хоть на письменный прибор средней паршивости и стопку писчей бумаги расщедрились. Никакого антиквариата, сплошной новодел. Картины на стенах — уровня барахолки в Битцевском парке. Жмоты, одно слово. Так мировое светило встречать — себя не уважать. Хорошо, не с дворней столоваться посадили, и за это спасибо.