Разговор оставляет неприятный осадок. Тарасов в бешенстве. Он зол даже больше, чем я мог бы себе представить. Что-то тут нечисто.

Несмотря на общий бардак, который вызвало похищение Снежинки, теперь я начинаю даже радоваться, что всё вышло именно так. Кто знает, что с Лерой сделал бы её отец, если бы поймал её первым?

Сажусь на тачку и еду до ближайшего супермаркета. Из нашей глуши пилить до него полтора часа в одну сторону. Затариваюсь продуктами и беру пирожные для Леры. Твою ж мать, даже не знаю, что она есть любит! Я привык к простой еде, готовлю себе сам, но вот Снежинка… всю жизнь жила как принцесса в замке, макаронами с курицей её явно не удивишь!

Беру всякую мажорскую хрень. Авокадо, масляная рыба, дорблю… Она же такое ест?

Расплачиваюсь за еду и возвращаюсь обратно уже в первом часу ночи.

В гостиной никого. Только залитый кровью стол напоминает об уроке, который я преподал Серому. Надеюсь, они с Вовой его усвоили, и повторения не нужно.

Принимаю душ на первом этаже, а потом поднимаюсь наверх.

В доме тихо. Видимо, все уже спят.

Вынимаю ключ и вставляю его в замочную скважину. Тихий щелчок, и я вхожу в тёмную комнату.

Осколки стекла уже не скрипят под ногами. Замечаю их аккуратно собранными в урну. Ладно, по крайней мере, она прибралась…

Останавливаюсь около кровати и складываю на груди руки.

Снежинка спит.

Завёрнутая в одеяло, укрытая почти с головой…

По телу проходит сладкий трепет. Воображение с лёгкостью дорисовывает изгибы её нагой фигурки. Покатые бёдра, небольшую, но красивую грудь с розовыми и охрененно нежными на ощупь бутонами сосков…

Во рту собирается слюна. Пах простреливает похотью.

Нет, я не животное. В отличие от того, кем меня считает Лера, я могу держать себя в руках. По крайней мере, до встречи с ней, у меня это отлично получалось… Интересно, получится ли теперь?

Все прошлые разы, когда мы с ней оставались наедине, мой самоконтроль шёл по пизде в прямом и переносном смыслах. Я чувствовал её желание. Каждый раз она сопротивлялась, но в итоге всегда сдавалась. А сдастся ли сейчас? Если я расскажу ей правду? Если признаюсь, что так и не смог забыть? Если… скажу, что всё равно бы её выкрал после свадьбы? Присвоил, сделал своей…

Да, эти шальные мысли не давали мне спокойно спать всю прошлую неделю.

Пока она готовилась выйти замуж за другого, я сходил с ума от ревности. Пару раз чуть не наплевал на последствия и не отменил операцию. Но… в итоге дело пришлось закончить.

После него я планировал заняться Лерой, но…

В итоге всё вышло совсем не так, как я того хотел. Криво-косо. Она попала в самое пекло. Познакомилась с моей реальной жизнью, и… с другим мной. С тем, от кого я пытался её защитить.

Что ж… раз мы уже знакомы, значит дальше притворяться лучшим человеком, чем я есть на самом деле, не имеет смысла. Хуже всё равно не будет. Она, итак, меня ненавидит.

Она ненавидит, а я всё также дико её хочу!

Стягиваю с себя футболку, сбрасываю брюки.

Откидываю край одеяла и ложусь рядом.

Прислушиваюсь к её мерному дыханию и пододвигаюсь ближе.

Чувствую грудью вязанную ткань её платья, прижимаюсь к ней. Ладони уже скользят по горячей коже. Опускаются на бёдра и подхватываю низ платья. Тяну его вверх, лаская шёлковую кожу. Сердце ускоряется от её близости. Зарываюсь носом в гладкие волосы и глубоко вдыхаю. Пиздец, как соскучился!

Нет, я бы её не отпустил. Если бы не был уверен, что её женишок голубых кровей, то и свадьбу ей сорвал… Это был просто вопрос времени, как скоро бы она снова стала моей…

Касаюсь пальцами кромки трусиков протискиваюсь между плотно сжатых бёдер. Касаюсь губами чувствительного места на её шее. Слышу, как Лера судорожно выдыхает, а потом…

Она вдруг резко разворачивается и, быстро сгруппировавшись, перекатывается назад, седлая меня.

Её глаза широко распахнуты. Горят огнём, пронзают меня ненавистью.

Чертовка не спала! Она меня поджидала!

— Эй… — только и успеваю прохрипеть, когда моего горла касается острый блестящий осколок стекла.

Лера давит им на кадык, дыша тяжело, сумасшедше…

— Ты что творишь? — рычу, снова чувствуя ярость.

— Я же предупреждала тебя, Ярослав! — шипит змеёй. — Я же сказала, чтобы ты не приходил!

Осколок вдавливается сильнее и вспарывает кожу.

В глазах Снежинки — яростная решимость.

Твою ж мать… она что, зарезать меня хочет?!

Лера

Тяжело дыша, сжимаю пальцами острое лезвие стекла. Одно неосторожное движение, и я перережу ему глотку!

Удары сердца отбивают по рёбрам сумасшедшую чечётку. Вся сила воли уходит на то, чтобы ладонь не дрогнула.

В ночи взгляд тёмных глаз Ярослава кажется демоническим. Вена на его шее пульсирует, и эта пульсация отдаётся мне в руку. Брови мужчины с удивлением взмывают вверх. Чувственные губы, что когда-то дарили мне столько наслаждения, изгибаются в злой усмешке:

— Смерти моей хочешь?

Он был удивлён моей смелостью. Даже растерялся. Но лишь на секунду. Мгновение я чувствовала власть над ним, а сейчас… он снова до жути спокоен. И это бесит! Его непрошибаемость ужасно злит! Мне хочется, чтобы и он тоже захлёбывался от паники, чтобы боялся меня! Чтобы ощутил каково это, когда ничего не контролируешь!

— Хочу! — выдыхаю резко.

Меня бьёт дрожь. Платье задралось до самой талии. Я сижу на полуголом мужчине и чувствую попкой, как в меня упирается его эрекция.

— Ну так давай, не томи, — он прищуривается, внимательно следя за моей реакцией. — Режь!

Дыхание перехватывает. Что?! Что он такое несёт? Хочет, чтобы я его убила?

Глупо хлопаю ресницами и давлю сильнее. Во мне сейчас столько ненависти к нему, столько ярости, что хватило бы на целый отряд наёмных убийц. Я бы уложила их как героиня фильма «Убить Билла»! Вот только… внезапно замечаю тонкую струйку крови, что стекает на белоснежную простынь.

В глазах темнеет. Пальцы становятся липкими от пота…

— Давай же, Лера, — сильная ладонь внезапно сжимает моё запястье. — Если уж начала дело, доведи до конца!

Яр цедит сквозь плотно сжатые зубы, а потом… внезапно двигает бёдрами вверх.

Головка его члена упирается между моих распахнутых ног, и я с ужасом вижу, как осколок стекла сильнее царапает широченную шею.

— Знаешь, сколько раз меня пытались убить? — он говорит это так спокойно, что у меня кровь стынет в венах.

Глаза расширяются, а губы немеют. Я смотрю на того, кого так сильно полюбила и просто не могу сделать это! Он… такой огромный, живой, горячий… Если я вонжу это стекло… я больше никогда, никогда…

— Ты окажешь миру услугу, детка, — я не понимаю, он издевается, или серьёзно?! — Ты, ведь, считаешь меня куском дерьма, да? Не понравилась тебе правда?

Губы предательски дрожат, а глаза заволакивает слезами.

Мышцы ноют от слишком долгого напряжения. Я… не думала, что всё произойдёт вот так! Не думала, что он не будет сопротивляться! Просто хотела его напугать! Хотела пригрозить, чтобы даже не думал приставать ко мне, а в итоге… Сама сижу на его обнажённом торсе. Наши тела разделяет лишь узкая полоска моих трусиков…

— Яр, зачем ты так со мной? — хриплю сквозь рвущиеся наружу рыдания. — Я не понимаю! ЗА ЧТО?!

В следующий момент он делает одно точное движение и тут же переворачивает меня на спину.

— Ой! — только и успеваю пискнуть.

Яр до боли сжимает моё запястье. Пальцы онемевают, и осколок падает на пол…

— Я же тебя учил, — его лицо в миллиметрах от моего. — Забыла?

В панике смотрю на него, не понимая, о чём он говорит.

— Плохая ты ученица, Лерка, — он обхватывает моё лицо свободной ладонью, сдавливает щёки, заставляя распахнуть губы. — Я учил тебя не вступать в открытый бой, если не уверена в своих силах. Нужно уметь застать противника врасплох… и тогда действовать, — его палец чертит по контуру губ мягкой подушечкой. — Надо было дождаться, пока я засну, Снежинка. И только потом перерезать мне глотку!