Прикладываю ухо к тонкой полоске между дверью и косяком, как вдруг щёлкает замок, и…

— Яр, дружище! — звучный незнакомый мужской голос заставляет всё внутри сжаться. За время своих злоключений я перестала быть оптимисткой. Всё новое теперь подсознательно воспринимается моим телом как угроза.

— Ник, — сдержанно отвечает Ярослав. — Ты зачем приехал?

— На чашку чая, — в хриплом низком голосе слышится усмешка. — Что, не даже пустишь старого друга на порог?

— Я тебя не ждал, — Яр, кажется, не рад видеть этого человека.

Приникаю к двери как можно ближе, чтобы не пропустить ни слова, но в этот момент, как на зло, ноги путаются в длинной простыне, я оступаюсь, и… падаю на дверь. Она распахивается с грохот ом, и я чуть ли не вываливаюсь в коридор.

— Лера! — Ярослав спешит ко мне. На его скулах играют желваки. Он недоволен тем, что я обозначила своё присутствие перед незнакомцем.

Когда Ярослав помогает мне встать, я вижу незваного гостя.

Такой же как Яр высокий и мощный, безотрывно следит за мной своими дьявольскими ярко-синими глазами. Холодными, сатанински-пронзительными.

Короткие волосы, кривоватый нос, словно высеченная из камня квадратная челюсть. Внешность этого мужчины пугающе-притягательна. Его хочется рассматривать примерно также, как вглядываться в бездну, в которой не видно дна.

Однако, смотреть на него слишком долго я не могу. Опускаю взгляд, чтобы он не дай бог не подумал, что интересен мне.

— Хера се, — комментирует мужчина моё появление. — Ну привет, блонди.

От хрипотцы в его голосе у меня по коже бегут мурашки.

От незнакомца так веет опасностью, а мне она совсем не нужна. Прячусь от него за спиной Яра, и вдыхаю с облегчением. Гораздо легче, когда эти глаза-ледышки не прожигают моё лицо жидким азотом.

— Иди в комнату, — шепчет Яр, отгораживая меня спиной.

— Да хорош, Яр. Даже не познакомишь меня с крошкой? Мы же с тобой старые друзья, разве нет?

— На кухне меня жди, — обрубает Ярослав, обращаясь к своему знакомому.

— Полегче на поворотах, брат, — в голосе гостя слышна жёсткая сталь.

Мужчины застывают в коридоре. Напряжённые, пышущие опасной озлобленностью. Два хищника, готовые вцепиться друг другу в глотку.

— Я… сейчас переоденусь и заварю чай! — решаю разрядить обстановку. — Пройдите, пожалуйста, на кухню, подождите нас там!

— Лера… — начинает было Ярослав, но я уже беру его за руку и тяну обратно в комнату.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох, Лера.

Соберись с силами и принимай гостя.

Лера

Дзынь-дзынь-дзынь…

Носик чайника дребезжит по чашке.

Я дико волнуюсь, наливая кипяток в кружку гостя Яра.

Никита. Так, вроде, его зовут?

Мужчина вальяжно откинулся на спинку стула. Он огромный. Мощные раскаченные крылья плеч бугрятся под тонкой тканью футболки. Его бычья шея как две моих руки. Заострённые черты лица добавляют свирепости.

В крохотную кухоньку хрущёвки плечистый Яр и его не менее крепкий знакомый явно не вписываются. Они словно заполоняют собой всё пространство, а мне и вдохнуть сложно.

Мужчины молча смотрят друг на друга. Ярослав явно напряжён. Это угадывается в его осанке и бугрящихся мышцах. Он словно застывший перед прыжком лев.

Два хищника, волей судьбы оказавшиеся в одном вольере.

По виду Никиты сложно сказать, о чём он думает.

Я чувствую, как его холодные, расчётливые глаза прожигают во мне дыру.

От присутствия этого человека и от беспокойства Ярослава по поводу него мне очень страшно. Реально страшно, потому что я привыкла к тому, что Яра никто и никогда не пугает. Ни мой отец, ни свёкр, ни его подельники…

В то время как этот незваный гость…

Что ж ладно, попробую убедить себя в том, что мне всё это просто показалось.

— Что тебе надо? — не усев отпить чай, Ярослав сразу переходит к делу.

Рвано выдыхаю. Я бы, наверное, не осмелилась вот так резко обратиться к этому пугающе холодному человеку.

— Я оказал тебе услугу, — голос низкий и хриплый. Сперва мне показалось, что Никита и Яр одного возраста, но теперь я вижу — знакомый Яра минимум лет на пять старше него. От него веет зрелостью и жестокостью. Будто он давно примирился с собственными демонами и даже сумел заставить их служить ему.

— Ты знал, это небесплатно, — продолжает он.

— Ты хочешь денег? Я готов заплатить. Назови цену.

— Деньги, Яр, вещь приходящая. Сейчас они есть, потом их нет. Меня же интересуют более постоянные материи, — он усмехается, снова глядя на меня.

— Чего ты хочешь? — цедит сквозь зубы Ярослав.

— Ответная услуга, брат. Всего лишь услуга. Я помог тебе, а теперь ты поможешь мне. Кажется, всё справедливо?

Яр медлит с ответом. Я чувствую, что он по какой-то причине не доверяет Никите, хоть, видимо, и обращался к нему за какой-то помощью.

— Выйти, Лера.

Быстро киваю. Меня дважды просить не нужно. Тут же подрываюсь с места и ухожу из кухни. Однако, дверь в комнату не прикрываю. Если честно, собираюсь подслушивать.

С замиранием сердца приникаю ухом к двери, на этот раз убеждаясь, что стою надёжно и точно не выпаду.

— …я не могу пойти на дело сейчас, — напрягая слух, разбираю голос Яра. — Я не один, не могу её оставить.

— Так я был прав? Всё из-за этой соплюхи? Похожа на королеву красоты. Моделька?

— Нет. Не твоё дело, кто она, — отрезает Ярослав. — Оставить её не могу и точка.

— Давай я её постерегу, м? — хмыкает Никита, а у меня душа в пятки уходит. — Оставь её под моим присмотром.

— Ни за что.

— Не доверяешь старому другу? — Никита как-то хрипловато посмеивается. — Боишься, я ей больше приглянусь?

— Иди на хуй, Зверь. Я её с тобой не оставлю.

— Тогда возьмём с собой?

— Тоже не вариант. Я не могу ею рисковать.

— Дорогая птичка? — с пониманием хмыкает его собеседник.

— Для меня — бесценна.

Что-то внутри дрогает. Сердце захлёбывается от жаркой волны, что поднимается из живота. Быть может, это непростительная, глупая доверчивость, но в этот момент я всей душой верю Ярославу. Я верю, что дорога ему не из-за того, что он может получить в обмен на меня, не из-за денег, что отец переписал на моё имя. Я дорога ему как женщина. Как его женщина. И, несмотря на напряжённость ситуации, губы трогает дурацкая счастливая улыбка.

— Охренеть, — цинично усмехается Никита. — Ты втюрился в эту принцессу?

Яр молчит в ответ, но в его молчании я слышу оглушительный ответ.

— Смотри, брат, как бы не пришлось из-за этой любви сдохнуть.

— Не сдохну, — буркает в ответ.

— Не думай, что я охуеть как умилился и теперь отпущу твою наивную задницу. Ты, блядь, должен мне, Яр. И мне до пизды на твой конфетно-букетный период. Сегодня намечается очень важное дело, и ты отдашь мне то, что должен.

— Ладно. Я помогу тебе, но на этом всё. Будем квиты?

— Смотри, Яр. Как бы потом не пожалел, что так нос от меня воротишь.

— Я выхожу из дел. Закончу и выйду.

— Ты чё как пацан? Обманываешься себя. Так не бывает, Ярик! Никто из такого дерьма, в котором мы с тобой с малолетки увязли, по собственной воле не выбирается. Наш бизнес как прирученный волк. Не трогает до поры, пока ты его кормишь. Но стоит перестать — живо откусит яйца.

Дальше мне приходится отойти от двери, потому что в коридоре слышатся шаги мужчин.

— Всё же, зря ты её со мной оставить не хочешь, — раздаётся насмешливый голос за дверью. — Я умею развлекать цыпочек.

Яр заходит в спальню, а его пугающий друг облокачивается о дверной косяк, демонстрируя мощные мышцы. Скалит зубы, подмигивая мне.

Стараюсь не глазеть на него, хотя, надо признать, что его кривоватая усмешка выглядит на удивление харизматичной:

— Эй, конфетка, не хочешь со мной остаться, м? Нам будет очень весело.

— Н-н-нет. Спасибо за предложение, но… нет, — взволнованно лепечу.

— Спасибо за предложение, — ехидно усмехается. — Ну надо же! Какая воспитанная кисуля. Это ты её так воспитал, да, Ярик?