Хах!

— Сейчас слишком поздно что-то менять. Правда выйдет наружу! Что это было?

— Печенье, — признался наконец Олаф.

— Где ты это нашел? — спросил я, застигнутый врасплох, поскольку у нас только что закончились продукты. Я сам рылся в наших припасах в поисках чего-нибудь съедобного, пока все остальные спали.

Неужели я это пропустил?

— Человек Кублай-хана принес это для своей сестры, государь.

Ах.

В последние недели мы так медленно двигались, что караван успевал за нами. Кублай-хан часто навещал нас, чтобы повидаться с сестрой и поговорить с домовым о торговле.

Я не согласен ни с чем из этого. Но я не могу заставить рабынь и их упрямого ослика двигаться быстрее. Это просто медленный кошмар.

— Только один? — допытываюсь я, глядя, как девушка чистит щеткой одеяло, разложенное на земле.

— Он принес коробку, государь. И подарил ее вашей сделке, — объяснил Олаф.

Этот термин раздражал меня. Алтынсу, хоть и кажется послушной, но на самом деле она — искусительница.

Гадюка в овечьей шкуре.

Алтынсу повернулась, чувствуя мой взгляд, и широко улыбнулась. У нее такие милые ямочки на щеках, что даже улыбка кажется обещанием чего-то приятного. Но это все ловушка, и я помахал ей в ответ.

Я вздохнул. Она так чертовски убедительна. Нужно признать это.

Соблазнительна, как богиня Лада, и, возможно, вдвое искуснее.

Да простит меня богиня за такие слова.

Алтынсу соблазнительна, как богиня Лада, и вдвое искуснее.

— Алтынсу нужно где-то остановиться, — произнес я. Рядом со мной Олаф, моргнул и встретил мой взгляд.

— Вам нравятся дома, государь?

Дом звучит дорого

— Ну, возможно, небольшой. В городе, — поморщился я. — Она продолжает намекать на это, плача даже по ночам.

— Нелегко спать под звездами, государь. Без крыши над головой, — прокомментировал Олаф, и это прозвучало довольно эмоционально.

Они притворяются, чертовы идиоты!

У меня не было проблем со сном на улице.

И я, черт возьми, Повелитель Княжества!

— В любом случае, — продолжил я. — Это не обязательно должен быть дом, достаточно комнаты в гостинице.

— Там довольно дорогая аренда, государь, — прокомментировал Олаф.

Я посмотрел на него.

— Это действительно так?

— Да, государь. Пустая трата хорошей монеты.

Черт возьми, даже этот дурак видит правду!

— И все же я должен найти для нее что-нибудь, — вздохнул я. — Сначала, конечно, мне нужно найти монеты.

— Чертовски жаль, что Дана украла ваше золото, государь, — печально добавил Олаф, никогда не упускавший возможности обвинить кого-нибудь другого в проказе.

— Она этого не делала. Меня пырнули ножом и бросили умирать, Олаф. — Она, наверное, думает, что я мертв.

«Черт,» — подумал я. — «А ведь там было прилично, хоть и часть.»

Проблемы просто продолжают накапливаться!

— Мне нужно найти работу, — бросил я. Окинув взглядом степи, я понял, что нужно найти приличное занятие.

— А что насчет золота вашей жены, государь?

— Ее брат ведет управление финансами, — ответил я. — Хотя он обещал выделить ей долю, я сомневаюсь, что он будет помогать мне. Мне не хочется, чтобы он приближался к ней.

— Так о какой работе идет речь, государь? — спросил Олаф.

— Сначала мне нужно кое-что проверить, — рассеянно проговорил я, все еще размышляя о том, как получить доступ к состоянию Алтынсу, не привлекая внимания ее брата.

— Можем попробовать работу в поле, скоро сезон, — предложил он.

Я вздрогнул и взглянул на него с яростью.

— Ты, черт возьми, серьезно? — мой голос был пронзительным.

— Государь? — Олаф отступил на шаг, переспросив. — Прошу прощения, я думал, вы говорили о поиске работы, и я предположил…

— Я не имел в виду заниматься рытьем или вспашкой полей! — моя реакция была резкой.

— Конечно, государь.

Велес, помоги мне сохранить спокойствие!

— Я имел в виду поиск возможностей, Олаф, — терпеливо пояснил я.

Мужчина скривил губы, его борода и волосы, ставшие жесткими от солнца, придавали ему дикий вид.

— Например, что, государь?

С меня было уже вполне достаточно.

— Знаешь что? А как насчет того, чтобы ты внес что-то свое в разговор, Олаф? Неужели так сложно предложить идею? Не жди от меня всего, что подается на блюдечке! — Я тяжело вздохнул, осознав, что немного переборщил с громкостью, и люди повернулись, чтобы посмотреть на нас.

Не лучшее зрелище, безусловно.

— Прошу прощения, государь. Но правда в том, что единственное, чему я научился в жизни — это искусство грабежа, — сказал Олаф, слегка поклонившись мне.

Мои глаза засияли от интереса.

— И это приносит доход? — спросил я.

— А как же, государь. Если вам нужно что-то «получить», я готов помочь. Главное — знать, куда идти и немного удачи. Хорошая разведка тоже никогда не помешает, — Олаф продолжал говорить, пока я внимательно слушал.

— Это верно для любого дела, — добавил я, и Олаф нахмурился.

— Есть риск, что невинные люди пострадают, государь.

— Люди постоянно умирают, будучи на работе или просто выполняя свои обязанности. Это неизбежно. — Спокойно заметил я.

— Это правда?

— Конечно, но ты, вероятно, об этом не задумывался, — добавил я, понимающе глядя на него.

— Хм.

— Что не так, Олаф? Ты не согласен?

Бывший пират облизал губы и уставился на свои сапоги.

— Говори, дурак! — Рыкнул я на Олафа.

— Вам понадобится что-то вроде корабля, государь, — выдал Олаф. — И это будет нелегко, взять с собой ваших рабов.