— Тебе приснился кошмар? — Его голос прозвучал устало.

— Я не могла уснуть. — Я почувствовала его беспокойство по тому, как он слегка напрягся. Прежде чем он успел что-то сказать, я повернулась к нему лицом и добавила: — Не потому, что я боюсь спать. Мой мозг не отключается.

Уставившись на меня сверху вниз, он убрал с моих глаз несколько прядей, выбившихся из пучка. — Хочешь поговорить об этом?

Я покачала головой. — Мне пришлось потратить слишком много времени, размышляя об этом. Я лучше просто испеку.

— Что ты готовишь? — спросил мужчина, оглядываясь по сторонам.

Я снова повернулась к плите. — Шоколадную глазурь к шоколадно-банановым пончикам, которые я испекла.

Он прислонился к краю острова позади меня. — Все еще хочется шоколада?

Я улыбнулась, выключая плиту и отправляясь за охлажденными пончиками. — Нет. Вчера у меня закончились месячные. Так что тяга к шоколаду не такая сильная. Шоколадные пончики я приготовила потому, что купила так много всего, что можно испечь с использованием шоколада.

Он кивнул и стал наблюдать, как я несу пончики к плите. Я почувствовала, что он подошел ко мне сзади, чтобы посмотреть, как я окунаю одну сторону пончика в глазурь, а затем откладываю его подсушиваться.

Закончив обмакивать еще несколько пончиков, я немного испугалась, когда Нокс схватил меня за руку. Это была та самая рука, которой я обмакивала пончики и которая должна была испачкаться. Он потянул мою руку вверх и немного назад. Я повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как он втягивает в рот один из моих покрытых глазурью пальцев.

Мужчина издал глубокое, урчащее «м-м-м», когда обсосал мой палец, а затем перешел к остальным, на которых был шоколад.

Этот человек видел меня голой. Он делал непристойные вещи с моим телом. Но звук, который он только что издал, и ощущение его языка, скользящего по моему пальцу… о-ми-ланта. Это возбудило меня, как по щелчку. В одну секунду я наслаждалась приготовлением пончиков, а в следующую мое тело уже спрашивало: «Какие пончики?»

— Вкусно? — спросила я слегка писклявым голосом.

Его взгляд метнулся к моему, когда он вынул изо рта мой последний шоколадный палец. — Каждый дюйм тебя приятен на вкус.

— Я… — Я прочистила горло, чтобы взять свой голос под контроль. — Я имела в виду глазурь.

Греховная, знающая улыбка, украсившая его лицо, заставила мое сердце заколотиться. — Нет, не имела, — сказал он.

Я выдернула руку из его хватки и встала между ним и плитой, нуждаясь в пространстве.

Он нахмурился еще сильнее. — Что случилось?

— Мне нужно прийти в себя, пока я не опозорилась, — сказала я.

Он нахмурился еще сильнее. — Как бы ты опозорилась?

— Я чуть не растеклась возбужденной лужицей у твоих ног, — пролепетала я, отступая еще на шаг.

Он на мгновение замолчал, но его хмурое выражение исчезло. — И почему тебя это смутило?

— Мне кажется, что для того, чтобы возбудить меня, нужно нечто большее, чем то, что ты сделал.

Мой ответ, похоже, понравился ему, и он щелкнул пальцами между нами. — Иди сюда.

Я отодвинулась еще немного назад. Я не хотела так легко падать в его ладонь. Конечно, бывали случаи, когда я была бы склонна к этому, но не сегодня. Может быть, я чувствовала себя наглой в этот момент, а может быть, была настроена на то, чтобы почувствовать себя заслуженной. — Если ты хочешь меня, подойди и возьми меня.

Его брови слегка приподнялись, а затем на его лице появилось решительное выражение. — Ты собираешься убегать от меня?

На моем лице медленно расплылась улыбка. — Может быть.

Не успела я договорить, как он бросился на меня. Я рванулась в сторону гостиной. Руки обхватили меня за талию, когда я добралась до дивана. Нокс крутанул меня и приподнял за задницу.

— Это было легко, — сказал он, обнимая меня.

— О, тише, — сказала я, прежде чем накрыть его рот своим.

Наш поцелуй начался страстно, но с первым же движением его языка желание стало разливаться по моим венам, почти доводя меня до безумия.

Он пронес меня несколько шагов, пока не уложил на диван. Мы быстро и неистово срывали друг с друга одежду. Когда мы оба оказались обнаженными и Нокс достал презерватив, он опустился на колени у меня между ног. Его крупные ладони пробежались по моему телу, начиная от ключиц. Теплые руки остановились на моих грудях, чтобы он мог сжать ее и провести большими пальцами по твердым соскам. Я выгнулась навстречу его прикосновениям, желая большего. Его указательные пальцы соединились с большими, и он потянул и пощипал твердые бутоны, заставив меня задыхаться.

— Ты чертовски красива, — сказал он, скользнув руками по моему животу и обхватив талию.

Просунув руку между нами, я обхватила основание его твердого члена. Он позволил мне погладить его всего два раза, после чего приподнял меня и усадил так, что я оказалась у него на коленях.

— Я хочу, чтобы ты оседлала меня, — сказал он и взял презерватив с того места, где положил его на подлокотник дивана.

Как только он разорвал его, я забрала его у него. Он не стал протестовать и с сексуальной ухмылкой наблюдал, как я натягиваю на него латекс. Но эта ухмылка исчезла, стоило мне положить руку на его мускулистую грудь и приподнять бедра, чтобы он оказался на одной линии с моим входом.

Я медленно опустилась на него. Его грудь расширялась под моей рукой, Нокс вдыхал и задерживал дыхание, пока полностью не вошел в меня. Он выдохнул проклятие и схватил меня за бедра, когда я начала подниматься. Сжал меня крепче, когда я снова попыталась опуститься на него. Он хотел, чтобы я опускалась медленно. Я так и сделала, и он наблюдал, как его член глубоко проникает в меня.

Он ослабил хватку на моей талии и просто положил на нее руки, когда я восстановила контроль. — Катайся на моем члене, пока не кончишь, Шайлох.

— А ты? — спросила я, покачивая бедрами.

Его ухмылка вернулась, а вместе с ней и обещание, что когда придет его очередь, я получу от этого истинное удовольствие. А до тех пор он будет смотреть, как я использую его. Я чувствовала себя так, словно меня только что попросили продемонстрировать самое непристойное шоу в моей жизни.

Я с радостью приняла этот вызов.

Я держалась за его плечи, подпрыгивая и насаживаясь на него, пока не расслабилась настолько, чтобы переключиться. Он хотел шоу, и я устроила бы ему такое, где он мог бы все увидеть.

Я выгнулась назад, положив руки ему на колени. Когда я насаживалась на его член, стремясь к тому восхитительному ощущению, которое принесет мне освобождение, мои груди подпрыгивали. То, как он смотрел на меня потемневшими, полуприкрытыми глазами, было так сексуально, что подстегивало меня к краю. Словно зная, что я так близка к этому, по вырывающимся из меня хрипам, его рука скользнула с моей талии на шею и крепко стиснула ее. Он еще сильнее прижал меня к своему члену, подаваясь навстречу. Я вскрикивала каждый раз, когда он делал это, и когда я кончила, мое тело напряглось, он продолжал опускать меня на него снова и снова, доводя мой оргазм до того, что моя голова откинулась назад.

Его рука, лежащая на моей шее, притянула меня к себе, и он поцеловал в промежутки между моими учащенными вдохами. Пока я все еще приходила в себя и чувствовала слабость в конечностях, Нокс усадил меня на диван. — Перевернись лицом к дивану, — приказал он.

Я встала на колени лицом к спинке дивана. Стоя сзади, он схватил меня за бедра и толкнулся в меня. Застонав, я ухватилась за верхнюю часть дивана.

— Не отпускай диван. Я собираюсь взять тебя жестко, — предупредил он, отстраняясь и снова входя в меня.

От силы его толчков я едва не потеряла сознание. — О, Боже! — простонала я.

Он усмехнулся. — Если ты так хочешь меня называть.

— Я не… — Толчок. — Называла… — Толчок. — Тебя так. — Мои слова прозвучали сбивчиво и с придыханием.

Продолжая вбиваться в меня, он убрал одну руку с моего бедра и сжал в кулаке мои волосы, потянув их ровно настолько, чтобы провести границу между удовольствием и болью. — Я единственный, кто трахает тебя, Шайлох. Если ты не хочешь, чтобы я считал себя богом, тебе лучше начать стонать мое имя.