– Доставили, доставили, – небрежно произнесла Сильвия, словно передразнивая. – Только я его выбросила. Не люблю, знаешь ли, слишком броские платья. А вот штанишки мне к лицу, правда? – она протяжно протянула, при этом властно глянула на стражника. Тот, покраснев и опустив глаза, лихорадочно закивал.

– Идемте, барон де Монд, – проговорила девушка, рассматривая компанию. Широкоплечему бородатому воину чертовка скрытно подмигнула, рассмеявшись.

Город Коломбо находился не так далеко от моря, и воздух здесь стоял более влажный и холодный. Несколько крайних лачуг портили первое впечатление. Казалось, что в этом месте и быть ничего не может более весомого.

В центре же было все намного лучше. Широкие дороги тянулись по всем направлениям. Каменное покрытие было удивительно ровным и гладким. Повсюду находились небольшие деревца, с удлиненными листьями, украшенные пестрыми алыми ленточками. Дома сделаны здесь из искусственного камня. При технологии строительства использовали особый минерал – соль Мирного моря. Благодаря чему, камень был гораздо тверже и выглядел более гладко. Гладкие белые домики располагались с двух сторон по улице. Чуть дальше располагались различные купцы, ремесленники и люди, зарабатывающие различными промыслами. Их караваны и палатки заняли большую часть улицы. Издалека можно было услышать крики торгашей и весь этот городской шумный гул.

– Сир Ульрих, – обратилась синеглазка к Ульриху, – прошу вас пойти за мной одному, пусть ваши люди подождут. Уверена, они найдут, чем себя занять. О безопасности не беспокойтесь – у моего отца здесь все схвачено. И у него есть для вас важное поручение.

– Как скажешь, Сильва, – барон украдкой дал понять, чтобы отряд дальше не шел за ними. – Только можно тебя попросить идти чуть медленнее. Такому старику не угнаться за столь юной особой. Что за поручение от вашего отца? У нас с ним особый договор.

– Я не в курсе ваших дел, – резко отрезала девушка. – Признаться честно, мне это и не особо интересно.

Дальше они шли одни в глухом молчании, лишь гул с улицы отдалялся все дальше и дальше, словно разделяя улочки на торговые и обычные. Ульрих давно не был в данном городе. За последнее время город сильно изменился. Стал более оживленным и красивым. Более современным и перспективным.

«Дела можно было б тут проворачивать очень даже прибыльные. Будь я немного моложе и посвежее», – думал барон, все еще отталкиваясь тростью, боясь сильнее напрячь искалеченную ногу.

Они практически пришли. Нога уже прилично ныла и требовала отдыха. Ульрих мысленно проклинал юную чертовку, ведь после того как он высказал просьбу двигаться медленнее, эта стерва пошла только быстрее. А гордость старика не позволила жаловаться. Пренебрегая болью, он тоже ускорился – это было незамедлительно вознаграждено. Они оказались у дома его друга, отца этой избалованной сучки – барона Шольта де Виски.

Дом особо не выделялся среди остальных по материалу. Фасад был таким же из солевых камней Мирного моря. Сам же дом был явно выше и шире. Красная крыша из черепицы имела сразу несколько труб, из одной шел черный дым, из другой – серый. Около дома обильно росли постриженные кустарники и цветы. Деревья также были ухожены, а алые ленты придавали им поистине волшебный облик.

– Вот мы и пришли, – улыбаясь, сладко произнесла Сильвия. – Отец, скорее всего, в своем кабинете.

Барон уже было попятился к широкой дубовой дверце, как девушка окликнула его:

– Кстати, – громко проговорила она, немного краснея, – кто тот высокий и мускулистый бородач в вашей компании? Как его имя?

– Они все наемники, – небрежно вставил Ульрих. – Советую не иметь с ними никаких дел!

Его неимоверно злила юная девка, которая напрочь забыла, что такое этикет и уважение к старшим.

«Нужно будет намекнуть старому другу», – зло подумал он.

– Я сама разберусь, сир! – взгляд юной девы преобразовался, сейчас она выглядела так, словно ей запретили трогать некую игрушку. Запретили той, для которой нет запретов. Пусть даже игрушка и не ее.

***

Торговые площади были очень обширны. Казалось, когда идешь сюда, издалека видно, что это небольшой закуток, однако заворачивая за угол, все быстро меняется. И площади предстают во всей красе. Здесь находилось множество различных палаток, кто-то продавал прямо на огромных завьюченных мулах. Некоторые просто клали деревянный поддон на землю, затем покрывали его яркой тканью и раскладывали товар. Одежды из чистейшего шелка, украшения, товары первой необходимости, экзотические звери и птицы, оружие, доспехи, куртки со стальными пластинами – всего было навалом.

Множество торговцев и еще больше разного люда, и простые рабочие, и дворяне. Стоял невыносимый галдеж, крик, смех, ругань и благодарности. Ларри мельком смотрел на товары, его особо ничего не интересовало. Да и денег не было. Когда барон ушел с той немного странноватой красоткой, Седрик дал ему пять серебрушек. На них особо не разгуляешься, но все же лучше, чем медяки. Ларри хотел побыть один. Немного прогуляться. О месте и времени они также договорились. Ближе к вечеру он должен будет подойти к главному перекрестку – сети дорог, началу всей этой торговой деятельности.

Настроение у мага было отличное. Стоял уже полдень. Солнце спряталось за небольшие облака. На миг почувствовалась прохлада. К несчастью, это было ненадолго. Скоро снова вернулась жара и духота.

– Десять, десять серебряных и этот волшебный птенец твой, – громко басил один из местных торговцев, чуть ли не бросая в лицо юного мага хлипкого малыша неизвестной птицы.

Видя, как потенциальный покупатель остановился, продавец начал еще громче орать, стараясь перекричать шум, хитро улыбаясь при этом:

– Золотой феникс тебя озолотит путник. Всего десять серебряных, и ты больше никогда не познаешь неудачу и безденежье. Успех ждет тебя во всех начинаниях. Покупай, не думая…

– Не буду я брать твою полудохлую курицу! – резко процедил Ларри. – Точнее, птенца полудохлой куры!

Не дожидаясь ответа, маг прошел дальше. Его интересовали исключительно магические предметы. Как раз таковых здесь и не было.

«Куча ненужного барахла и хлама, и ничего, пусть даже намекающего на магию, – досадно думал тот, оглядывая десятки прилавков и палаток. – Хоть бы что-нибудь найти».

***

– Вот так… ах… – послышался протяжный стон. Звуки наслаждения и магия страсти, возникшей между пылкой девушкой и не менее пылким кавалером. Те располагались в очень узком пространстве между плотно прилегающими домами.

Здесь в небольшом проулке, закрываемым хламом и досками, он грубо взял ее. Задрав кверху ее белую блузку, Иво небрежно щупал небольшую, но аккуратную грудь партнерши. Девушка даже не успела толком раздеться. Обтягивающие коричневые штанишки были приспущены, льняное белье порвано.

Он входил в нее все жестче и жестче. Партнерша сначала глухо постанывала, потом пыталась сдерживаться, но у нее плохо выходило… Тогда она уже не в силах скрывать наслаждение и умопомрачительное удовольствие начала кричать. Ей было все равно, что ее услышат. Только она, только он и дикий безудержный драйв. Ее отец здесь был не последним человеком, поэтому было плевать на свою репутацию. К тому же она была по-настоящему красива и женственна.

Иво, не останавливаясь, продолжал. Партнерша, извиваясь от удовольствия, требовала еще продолжения… Много продолжения!

Ему было приятно, что девушка так на него реагирует. Обычно женщины относились к кочевнику с опаской. Он не был красавцем, но мускулистое стальное тело, уверенность в его горящих глазах и действиях – делали свое.

Однако он хотел немного проучить эту избалованную отцовскую сучку… Темп усиливался и усиливался. Послышались более горячие вздохи и стоны девушки. Ей было не совсем удобно: улочка настолько была узкой, что они едва помещались вдвоем.

От интенсивных движений блузка на ее плечах слегка протерлась. Сильвия осмотрелась, пытаясь немного унять ноющую боль в плечах. Мужчина железной хваткой вцепился ей за ягодицы, притягивая сильнее и жестче. Мельком увидев небольшую железку, девушка схватилась за нее, тем самым избавляя себя от ноющей боли. Иво, при этом, придерживал ее, жадно трахая. Она чувствовала его, каждое его движение в ее разгоряченное лоно. Снова и снова… и снова. Страсть, похоть и дикое желание владели ею, вводя в транс наслаждения и счастья.