Наверху в это время происходили не столь динамичные, но не менее увлекательные события. Разминувшись со злосчастным Москвичом, Фольксваген начал перестроение в правый ряд. И хотя плотность машин на этом участке дороги была уже не столь высокой, но делал он перестроение уж очень грубо, а потому совершил боковой удар с не пожелавшим пропус­тить его Жигулёнком.

Переместившись в правый ряд, фургон продолжил перестроение на троту­ар, а затем и вовсе съехал с дороги. Здесь по обеим сторонам Ростокинско­го проезда располагается лесопарковая зона, и Фольксваген, совершив ко­роткий дриблинг между часторастущими деревьями Парка культуры и от­дыха «Сокольники», стукнулся бампером в берёзу средней толщины и за­тих...

Ринат Фахрутдинов и Серёжа Нечитайло остановили свою машину у обочины и, выбежав, заняли оборонительную позицию в десяти метрах от броневика, трезво рассудив, что укрытие у преступников выгоднее, чем у них, и громко потребовали у своих оппонентов выйти из машины с подня­тыми руками.

С их позиции им был виден водитель, который наверно мёртв, либо в отключке, так как он полулежал за рулём, безвольно уронив голову на бо­ковое стекло. Посовещавшись, милиционеры решили брать фургон штурмом, но претворить в жизнь задуманное им было не суждено, потому что в какой-то момент внутри Фольксвагена прогремел страшный взрыв, а через секунду второй, и следом за ним третий.

Мощность взрывов была такова, что у фургона слетели с петель двери, и вылетело лобовое стекло, кроме того, на глазах очумевших и оглушённых милиционеров, рухнуло несколько деревьев, одно из которых угодило Фахрутдинову прямо по голове, но так как он уже был контужен взрывом, то не придал этому особого значения.

Ринат Равилевич не мог оторвать глаз от представшей его взору печальной картины, а именно, с ветвей стоящей рядом уцелевшей берёзы свисали отдельные фрагменты тела водителя фургона, почти что как новогодние украшения на рождественской ёлке.

Несмотря на шоковое состояние, обоим милиционерам в Сокольниках, а равно и уцелевшему охраннику в универмаге на Рижской, уже через полчаса пришлось давать показания прибывшим на место эфэсбешникам. Причём инкассатор, который вывалился из броневика до погони, хотя и сравнительно легко отделался (по крайней мере по сравнению с милиционерами) лишь средним зарядом «черёмухи», с первого взгляда производил впечатление человека чокнутого, потому что с отсутствующим взглядом вот уже битый час твердил о каких-то вертолётиках и танчиках, которые якобы и захвати­ли приступом Фольксваген.

ПОЛЕЗНЫЕ СОВЕТЫ ИЗ ОПЫТА БЫВАЛЫХ ВОДИТЕЛЕЙ.

Чтобы выправить вмятины на двери автомашины, внутрь её вкладывают два куска толстой фанеры, а между ними спущенный волейбольный мяч, который затем накачивают насосом. Распрямляясь, мяч выдавит вмятину.

Скромный номер в недорогом отеле, затерявшемся где-то на окраине Европейского Сообщества.

Наш доблестный Генерал, он же Макар Коновалов, смотрит в окно на унылый городской пейзаж.

Европейская зима. Не то зима, не то осень. Не зима, не осень не весна, не то дождливая осень, плавно переходящая в ненастную весну. Снег вроде бы идёт, но до земли не долетает. А если долетает, то сразу тает...Тоска... Скукотища... Ипохондрия.

С самого утра Макару неймётся. Он ходит из угла в угол, не находя себе места. Наконец он решает позвонить своей маме в Москву. Бодрый радо­стный материнский голос на некоторое время разгоняет, неведомо откуда налетевшие, мрачные предчувствия:

- Да, милый, у меня все нормально. Вчера ходила к зубному. Теперь вот шамкаю, как старушка. Завтра будут наводить мосты. Я теперь как Тигр и Евфрат. Тут звонил какой-то твой давний приятель. Шутник. Просил передать тебе, чтобы ты отгружал апельсины бочками. Прямо так и сказал: передайте Макару, чтобы грузил апельсины бочками. До­словно. Ты что, теперь фруктами торгуешь?

Короткое молчание на другом конце длиннющего провода, проползающе­го, как гигантский удав, через несколько стран, немного взволновало сер­добольную маму:

- У тебя что, проблемы какие-то?

- Нет, мам, всё в полном порядке. Действительно кто-то просто пошутил. Ну, давай. Я, возможно, скоро приеду в Москву, тогда и поболтаем по- человечески. Ладно? А то тарифы, знаешь ли...

Повесив трубку, Макар впал в оцепенение. Застав друга в таком состоянии, вернувшийся с работы Коля, слегка разволновался:

- Ты не заболел?

- Да нет, мамка звонила. Там что-то случилось серьёзное. Звонил ей ка­кой-то крендель, сам не представился, просил, что б она передала мне отгружать апельсины бочками.

- Ну и что?

- «Золотой телёнок» не читал?

- В детстве.

- Ну и телёнок ты сам после этого. Это же дежурная фраза первого русского рэкетира. «ГРУЗИТЕ АПЕЛЬСИНЫ БОЧКАМИ БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ» - такой была телеграмма, которую Остап Бендер послал Корейко.

- Да ладно, пошутил кто-нибудь. Кто-то из твоих старых приятелей.

- Нету у меня таких приятелей. Все мои друзья хорошо знакомы с моей мамой. И она их всех знает не понаслышке. Если бы это был мой това­рищ, он бы наверняка представился, и не нёс бы ахинеи.

- Тогда, действительно, дело плохо. А ты Ленке не звонил?

- В том то все и дело. Тишина полная, и мать ей уже три дня дозвониться не может.

Надо ехать.

- Во-во, я и собираюсь.

- А я?

- А ты как хочешь. Бизнес ждать не будет.

- Ничего, ради такого случая подождёт малость. Тем более что неделю здесь точно делать не фига. По большому счету. А потом поглядим. Тебя бросать на произвол судьбы тоже как-то не хочется. Ты ещё там нашу­мишь сгоряча, а мне потом расхлёбывать. Ты же у нас мужик горячий, практически джигит…Так что давай, как договорились: вместе в шо­коладе, вместе и щи лаптем...

Вечером другого же дня Макар и Николай были уже в Москве.

Первым делом, по плану Генерала, они отправились на стадион Сан-Сиро, тот, что на Изумрудной улице, с целью поиграть в шарикбол (НЕ ПУТАТЬ С КАРМАННЫМ БИЛЬЯРДОМ!) Что такое шарикбол, и чем стадион Сан-Сиро на Изумрудной улице отличается от своего итальянского тёзки, я расскажу тебе, мой любимый читатель, чуть позже. Пока же я ограничусь лишь коротким разъяснением, что шарикбол это такой популярный в узком кругу игровой вид спорта, которым можно заниматься, не выходя из дома, и который же является отличным средством для снятия стресса. А равно очень помогает, когда не знаешь, что делать и как быть, то есть, об­разно выражаясь, оказался в тупике.

А именно там и оказался мой предсказуемый герой, который где-то в глубине души все ещё надеялся, что ничего серьёзного не произошло, и беда, нависшая над ним дамокловым мечом, вот-вот развеется как апрельский туман. Но надежды рухнули карточным домиком, и спорт лишь на время снял напряжение и отвлёк от разрозненных мыслей, мучивших его все по­следнее время. Вот уже третий день кряду Генерал практически не спал, не знал, что делать, не думал - не гадал, не жрал, в общем, не делал ничего, что рифмуется со словом «генерал».

Вдоволь наигравшись, друзья отправились на окраину Москвы, на границу Лосиного острова, в генеральскую обитель в материнской гавани. Через час после того, как они переступили порог гостеприимной квартиры, там раздался телефонный звонок. Как-будто их ждали, типа знали, что они здесь. Может, даже наблюдали. Бес его ведает.

Слава богу, что Макаровской мамы дома не было, и потому она не видела, как в процессе минутного разговора три раза кардинально меняло цвет ли­цо её любимого сына.

Невидимый телефонный собеседник говорил очень культурно, но с сильным кавказским акцентом. Обычно так не бывает, бывает или культурно, или с акцентом. А тут с сильным акцентом, но очень культурно. Буквально до тошноты.

- Всё в порядке. Ради бога не волнуйтесь. Ваши родственники у ме­ня, с ними всё хорошо. Нет, никаких условий, никаких угроз. Всё не по телефону. Чисто приглашаем Вас на ужин. Только без охраны... Да, это обязательное условие... Встречаемся там-то во столько-то... С нетер­пением ждём-с.