Пошарив руками по затхлому дну дупла, он случайно поймал в куче гниющих листьев огромную жирную лягушку, и тут же съел её целиком, не поморщившись и с явным аппетитом.

Сегодня он разгромит это гнездо разврата. Не взирая на трудности. И всё-таки Генерал дождался Баклана. Слава появился откуда-то со сто­роны леса, будто вырос из-под земли. Он уверенно шествовал к дому в своём белом плаще, и, несмотря на непогоду, плащ был вызывающе чис­тым и вроде, как только что выглаженным. Высунувшись наполовину из дупла и уперевшись для пущей верности локтями о толстую ветку, Гене­рал поймал Баклана на «мушку», но в тот момент, когда он уже готов был выстрелить, ему на голову нагадил пеликан.

Макар вытер с лица пернатые испражнения и поднял голову вверх. Он увидел на самой верхушке своего дерева огромное гнездо, в котором уве­ренно сидела обгадившая его птица. Пеликан нагло посмотрел вниз на Макара и дерзко подмигнул ему своим красным навыкате глазом.

Нет, он точно разгромит этот притон!

Наконец Генералу надоело выжидать чего-то неизвестно чего, и он от­крыл прицельный огонь по коттеджу из гранатомёта. Снаряды ложились точно в цель, и уже вскоре трёхэтажный особняк был полностью объят пламенем. Здоровенные огненные языки вырывались из зияющих окон­ных провалов, кирпичные стены раскалились и теперь злобно шипели, окутываясь белым паром. Черепица стреляла как пулемёт, пока крыша не рухнула (охнув) вниз, а на её месте разбушевался адский шквал огня, из­рыгивающий в небо клубы чёрного дыма...

И вновь Годзилла вылетела из самого центра пожарища, словно Челленджер и унеслась вверх, прямо в небо и скрылась из вида на неведомой ор­бите. (Не путать с одноименной жвачкой). Эта картинка настолько напоминала старт космического корабля, что Макар не удержался и негромко произнёс: «девять... восемь... семь... шесть... пять... четыре... три... два... один ...пук».

Прошептал негромко Генерал и проснулся.

Он проснулся весь мокрый (пот). Возле изголовья его кровати сидел Баклан, недовольно поглаживая свои гренадерские усы. Весьма вероятно, что именно аромат Славиной туалетной воды Макар и принял во сне за фимиам.

- Поднимайтесь, несчастный! Вы даже во сне мечтаете о моей гибели!

- Всё-таки это был сон...

- Конечно сон. Но, это к делу не относится. Ответьте-ка лучше мне на один вопросик. Вот этот наш всеми горячо любимый сосед, Пётр Пет­рович, поняли, о ком я веду речь?

- Да.

- Вы его раньше не знали?

- В каком смысле?

- В прямом. Меня терзают смутные сомнения. Поэтому ответьте по возможности прямо, - с кем вы раньше познакомились, со мной или с ним?

- Я так сразу не могу. Мне надо подумать.

- Ну, что ж, спасибо за откровенность. Всё, что мне хотелось узнать, я уже выяснил. Итак, мы переезжаем. Причём сейчас.

- Простите, это мой ответ на ваш вопрос повлёк за собой такие последствия?

- Нет, хотя, в какой-то степени, и он тоже. И вообще, передайте своему музыкальному другу, что мне и без него хватает неприятностей, и, если он не оставит меня в покое, то я огорчу его до невозможности и весь остаток жизни ему придётся работать на лекарства. О чём я вас, кстати, кажется, уже предупреждал!

Однажды Слава Бакланов проснулся, и, с нескрываемым удивлением случайно обнаружил, что в совершенстве владеет английским языком. Особенно в его непечатном разделе. Хотя раньше, с самой, что ни на есть, школьной скамьи, явно не блистал познаниями в этой области.

А тут вдруг проснулся, услышал по радио заморскую речь, и отчётливо осознал, что понимает буквально каждое слово. Не говоря уж о смысле фраз.

Никто из его окружения так и не смог объяснить этот феномен, да и не пытался, за исключением Чудика, смело предположившего, что это есть следствие пагубного увлечения Босса просмотрами программ про Бивиса и Батхеда...

Я же полагаю, что область сновидений, до сих пор не изучена, и потому никому не известно, как различные части мозга реагируют на что бы то ни было ночью, то есть во время сна. Говоря другими словами, я имею в ви­ду, что ему могло присниться, что он знает английский язык, и после про­буждения Слава его некоторое время помнил. Тем более доказывает своё право на существование моя гипотеза в связи с тем, что уже к обеду СБ всё забыл за исключением той нецензурщины, которой владел в совер­шенстве и ранее...

ПС: нет слов (одни эмоции) ...

Здесь, помимо полусотни обывателей, которые всё ещё верят в то, что две отменённые электрички в обоих, имеющихся в наличие направлениях, все же прибудут на какой-нибудь путь, мы и найдём наших героев, которых на некоторое время потеряли из своего поля зрения...

За этот недолгий промежуток времени (что-то около двух месяцев) мои друзья умудрились поменять не только место постоянной дислокации, но и коренным образом изменили свою внешность. То есть сбрили усы, если они имелись в наличие, или, наоборот отрастили, если таковых не было. То же самое они проделали с бородами, и, наконец, кар­динально изменили причёски. Не хотелось бы вдаваться в детали, касаю­щиеся очков, часов, носков, кроссовок, брюк, рубашек, контактных линз, полупальто и нательных украшений. Да и не придётся. Я так думаю... В общем, в смысле конспирации им просто нет равных.

Говоря, наши герои, я имею в виду В. Бакланова, М. Коновалова, А. Чудина и жену последнего, на чьи неширокие загорелые плечи легло нелёгкое бремя обслуживания, кормления и обстирывания всех перечисленных. То есть контингент управленческого аппарата Великой Непобедимой со­кратился за последнее время до минимума. Чего нельзя сказать о рядовых сотрудниках, чья численность за тот же промежуток времени наоборот возросла.

Одного из них, скажем так «наркокурьера», и поджидают сейчас Макар и Слава в здании вокзала, а Андрей остался покемарить в машине.

Данный наркокурьер самый лучший в штате Великой Армии, потому что внешне неотразимо похож на популярного эстрадного певца Николая Расторгуева. Несомненно, что, в связи с этим обстоятельством внешность его никогда не вызывает подозрений у милиционеров. То есть они, (милицио­неры) полагают, что у такого человека, ну никак не может находиться в сумке взрывчатое вещество, или ещё какая-либо хрень вроде героина и все­го такого... Он же Колян! Он же СВОЙ в доску! Нормальный пацан! Ну, как такого обыскивать? Да и зачем? И не обыскивали, несмотря на взры­воопасную обстановку в городе, да и во всей стране, и напряжённость, и то, что обыскивали какое-то время всех подряд ... но не «Коляна».

Курьер должен был подъехать на одной из отменённых электричек где-то минут сорок тому назад, и, поначалу скучавшие в автомобиле, мои конспираторы решили слегка размять ноги, и потому покинули мягкие сиде­ния своей новенькой Волги (ГАЗ 21029) и проследовали в зал ожидания. Где Макар купил себе бутылочку то ли русского светлого, то ли тёмного потного, а Слава какую-то адскую смесь в железной баночке - что-то вро­де джин-тоника или водки вперемежку с газировкой. И вот теперь они пьют, облюбовав широкий мраморный подоконник, и думают про себя о чем-то невесёлом.

Слава думает приблизительно о том, что вероятно всё-таки не очень хорошо перевозить крупные суммы денег в спортивных сумках и использо­вать при этом железнодорожный транспорт (хотя это была его идея). И ещё он думает о том, что все эти люди, мечущиеся в суматохе между рас­писанием и доской объявлений об изменениях в расписании, полные при­дурки и убогие, и что он сейчас сам им уподобляется.

А Макар смотрел сквозь пыльные стекла окон на беспрерывно падающий снег и размышлял, что вероятно из-за снежных заносов и произошла вся эта мутота с электричками...

Пауза затягивалась...

Когда Генерал в очередной, вот уже в который раз, бесцельно обошёл все имеющиеся здесь в наличие прилавки разнообразных торговых точек, и задал очередной же бессмысленный юмористический вопрос молоденькой продавщице сигарет, то вдруг с ужасом заметил, что она, отвечая, улыба­ется ему и вроде даже как заигрывает (с ним). Тогда он сознательно ещё раз пытливо заглянул в огромные голубые глаза и сказал ей, что-то типа того, что женщина в соседнем ларьке похожа на обезьянку из мультфильма про 38 попуга­ев. Когда девушка в ответ на эту откровенную глупость рассмеялась и посмотрела на него с восхищением, он ещё раз, на всякий случай заглянул в её голубые озера и понял, что про­пал...