«Искушение № 2 успешно преодолено!» — прошло сообщение.

Понял! Почапали дальше.

От пепелища «Гавани» я в третий раз вышел к ней же, отстроенной заново. На сей раз войти в таверну меня не тянуло — я просто перенесся внутрь, в один из коридоров, и увидел Меченого с Жюстиной. Несомненно, они направлялись к ней или к нему в комнату посоревноваться изобретательностью в сексе с Ингервольдом и Мирандой. А куда еще можно идти и какие намерения иметь вот так сладострастно хихикая и тиская друг дружку на ходу? Меня они не видели: я находился позади них, и чуть не сдох в муках, пытаясь сдержать ярость. Помогая себе, зажмурился до слез и убрал правую руку подальше от меча. Она тут же наткнулась на кинжал. Сука!.. Где-то впереди хлопнула дверь. Идиотское хихиканье смолкло. Отдышавшись, я осторожно открыл глаза и убедился, что коридор чист, а не забрызган до потолка кровью и не завален расчлененкой. Талисман против ревности я как-то не догадался завести; вот и пришлось справляться самому. Бли-и-ин, а если б я не в коридоре, а в той комнате очутился, куда парочка вперлась? А ведь так хорошо расстался с обоими, даже порадовался за них. Еще больше радовался за Мыка с Живчиком, что они пристроены. Не просто так — идеально пристроены, полноценно усыновлены… И новую девушку давно нашел, и она мне уже надоесть успела. А оказывается, для предельного озверения на бывшую девушку и давнего верного друга мне достаточно нормальной семейной сцены. Не настоящей, к тому же, из их теперешней жизни, а воображаемой.

«Искушение № 3 успешно преодолено!» — буркнули мне как-то недовольно, с долей удивления — чего это я так все подряд преодолеваю.

«Похоть, страх, гнев, — думал я, не трогаясь с места, дабы нечаянно не переместиться куда-то еще и не попасть в очередную подлянку без надлежащей моральной подготовки. — Это же первые три страсти из девяти главных по версии Всецеркви! Дальше меня стопудово проведут по остальным — даже неинтересно. Если хоть раз оплошаю, могут заставить начать сначала. И это уже совсем неинтересно! Следовало „Твердыню воли“ освоить, прежде чем соваться сюда. И гайд по „Путешествию“ прочитать полностью, а не только краткое описание. Девять долин, девять стартовых искушений, — а чего еще тут будет столько? Девять ям с дерьмом? Возможно. Но вдруг такая примитивная логика подведет, и ям окажется десять? Девять обойдешь, расслабишься, и утонешь в последней».

Однако прерывать медитацию я не спешил. Бросать ее насовсем вообще не собирался. Надежды на полное обезвреживание эфемера Велиара до предполагаемой даты встречи с Анзенкамом не было — и в то же время я не хотел посылать вместо себя в замок вампира Айка. «Путешествие» давало шанс на то, что ситуация с эфемером будет на определенный срок заморожена системой ради поощрения меня на дальнейшее освоение внутреннего мира, и обмороки когда ни попадя в ближайшие дни исключены. Ведь я с помощью медитации всего лишь ищу другой способ взаимодействия с засевшей во мне субстанцией. На новом уровне, исключающем случайности. И не пытаюсь избежать самого взаимодействия — напротив, стремлюсь к нему. Хозяйка Версума не может это не оценить.

Значит, искушения придется пройти до конца. Пусть даже их окажется не девять, а девяносто девять. Хоть они и не имеют отношения к моей задаче: поиску «кладов» с частями разбитой сущности у меня в сознании. Кому, строго говоря, эта задача важна, кроме меня? Мне не дадут приступить к ее выполнению без прохождения начального этапа. Оно, кстати, полезно. И есть просто знакомство с особенностями прогулок по долинам.

Я вышел из транса, что заняло около трех минут. Гинкмарский лес и наш лагерь в нем появились вокруг не сразу, а медленно проступали из серой мути, сквозь которую продолжали просвечивать стены коридора «Сухой гавани». И еще долго перед глазами плавали бесформенные пятна, похожие на парящие в воздухе пухлые комья ваты.

Просидев полчаса в базе знаний и посвятив вдвое больше времени упражнениям «Твердыни», я вновь погрузился в «Путешествие», и не без труда, но все-таки сносно прошел оставшиеся искушения. Все они так или иначе были связаны с давно или недавно пережитым: пришлось и в Каритеке побывать, и в зоне инферно, и еще раз вскрыть мавзолей Нагибатора. Что касается жизни до попадания в Версум, она никак не дала о себе знать. То ли «Путешествие» такого в принципе не предусматривало; то ли совсем старые воспоминания настолько поблекли перед произошедшим во Вселенной Дагора, что система побрезговала их использовать.

Ну и да — что там, на Земле, со мной примечательного случалось-то? Морду пару раз набили? Я кому-то набил? Здесь же одного прохождения Зальма хватило бы на послужные списки десятка кровавых наемников. Побег из ополчения стоил любого голливудского блокбастера. Битва на Полях Будущей Славы органично вписалась бы в финал фэнтезийной саги о противостоянии Добра и Зла. Неловко и сравнивать эти события с былой пресной повседневкой, в которой главная угроза — внезапное увольнение с работы.

«Вы достойно выдержали проверочные испытания, — погладила меня по головке система. — В дальнейшем полученный опыт поможет вам успешнее ориентироваться в вашем внутреннем мире, лучше управлять чувствами, видеть скрытое. Добро пожаловать на первую малую ступень познания себя».

Как я и думал, искушения оказались всего лишь тестами, по которым выяснялась сама моя способность существования в непривычной среде и изучения ее. И одновременно разминкой. Покончив с ней, я оказался точно на том же месте, на котором впервые появился здесь. Даже трава впереди не была примята. И опять пришлось решать, куда идти. Снова — куда глаза глядят? Подумав, я вызвал в интерфейсе карту. Йес! Вместо Аусанга, герцогства Каритекского, Гинкмара и прочего там теперь были долины. Все. Но какие-то подробности отображались лишь для первой — в которой я находился.

У меня за спиной, если верить обозначениям, не было ничего кроме дикой природы: деревьев, скал, нескольких озер. За последним озером местность повышалась, а еще дальше обрамлявшие долину горы смыкались друг с другом. За рощей прямо передо мной приютилось селение, и я направился к нему. Ничего себе деревушка оказалась — безбедная. С добротными деревянными и каменными домами, иногда в два этажа.

В деревушке также присутствовали жители. Они занимались своими делами, не обращая внимания на вышедшего к окраине чужака. А может, пока меня не заметили.

Я снял шлем и вошел в горло улицы прямо передо мной. Теперь на меня начали посматривать, — но не больше, чем на случайного путника там, где посторонние не редкость. Спустя минуту слева попался прокопченный кабачок с кованой вывеской над входом. Изнутри тянуло вином, дымом и чем-то вкусным. Зайдем?.. Полутемное помещение забегаловки делила на две неравные части длинная штуковина, напоминающая барную стойку. За ней виднелась дверь в кухню и стоял красномордый мужик — владелец заведения. Ну, если судить по его важному виду, не подобающему прислуге.

— Принимай, хозяин! — сказал я. — Как насчет кружки доброго пива?

— Здорово, доблестный! — обрадовался красномордый, готовясь меня обслужить. — Со службы небось идешь? В родные края?

«Респект тебе за подсказку, — подумал я и кивнул. — Только не спрашивай, где мои края расположены. Сам не знаю. Точнее, они тут все мои».

— Вот, оцени! — предложил хозяин, надуваясь от гордости, точно подавал мне напиток богов. — Пиво у нас в самом деле доброе — такое не всюду сыщешь. А уж в компании как идет! Не успеешь оглянуться, как усидишь с дружками цельный бочонок.

— Компании у меня нет, — ответил я. — И здесь, вижу, найти ее непросто будет. Что-то пустовато у тебя: ни одного посетителя.

— Дык день же! Все работают. Кому опохмелиться следовало, с утра уж это сделали. Вот погоди, вечером что будет! Опять соберутся и пойдут спорить да препираться, чего там за Ракитниками упало. А под такие разговоры пива еще больше требуется, чем обычно.

— А что упало за Ракитниками? — заинтересовался я.