— Ну вот, придется искать Януса, куда он так дернул? — взволнованно проговорил Жан К.

— Может, он вернется сам, ведь это необычный кот? — сделал заключение Альберт Д.

— Кто его знает, что ему взбрело в голову на этот раз? — сердито возразил ученый.

— Послушай, Жан, тебя никогда не посещало такое чувство, будто бы ты знаешь, что будет именно так…

— Как сейчас. Ты хотел сказать, что знаешь, что будет сейчас? — перебил его Жан.

— И да, и нет. Это какое-то двойственное чувство, — и Альберт присел на зеленую траву, — вот сейчас ты понял, что мы внутри пирамиды, но ведь мы и за ее пределами.

— Да, последнее, что я видел, так это уносящий нас поток яркого света. Трудно сказать, где мы находимся.

— Странно.

— Что странно? Ты что-то чувствуешь Альберт?

— Странно, но мне казалось, что это сниться.

— Что сниться?

— Мелодия…

— Какая мелодия?

— Эдия где-то здесь…, — и Альберт вскочил, вслушиваясь в звенящие голоса окружающего их весеннего леса, — в звуках леса я отчетливо слышу ее мелодичный напев, как раз тот, что мне снился… Я понял… Эдия — это и есть весенний лес, наполненный звенящими голосами ее живой души…

Через некоторое время, Жан К. сделал окончательный вывод. Окружающий лес — это и есть эдическое пространство, созданное службой безопасности в качестве ловушки и в которую они так легко попались… В результате, они твердо решили, что нужно найти Януса.

Янус пробирался сквозь кусты, тщательно принюхиваясь. Благоухающая растительность пьянила кота. Он осторожно переступал, пытаясь сохранить равновесие, и оставался поэтому незамеченным в этом диком лесу. Кроме того, необычные путешествия отразились на зрении кота. Нельзя сказать, что он стал видеть хуже или лучше. Он просто стал видеть по-другому. Аналитические способности и генетическая природа кота давали осмыслить ему совсем ничтожную часть происходящего. Мозг периодически отказывался обрабатывать информацию, приходящую из окружающего пространства, и тогда кота просто трясло. После очередного такого «припадка» организм Януса расслаблялся. Тут и начиналось самое интересное. Кот вдруг для себя обнаруживал, что в полном объеме контролирует свою собственную левитацию. Итак, Янус, гонимый чувством голода проникал все дальше в лес. Выйдя на небольшую полянку, кот остановился, потому что его внимание привлекли медленно плывущие светящиеся точки на фоне небес. С противоположной стороны за происходящей картиной также наблюдали Жан и Альберт. Им блистающие точки показались ничем иным как сияющими на солнце семенами незнакомых растений, наподобие семян земного тополя, то есть пуха. Однако, Янус видел в них совсем другое…

— Вы называете нас на Земле в своих сказках и легендах то ангелами, то демонами, совсем не догадываясь о том, что и вы были относительно недавно ангелами. То ли вам наскучило жить в одном измерении, то ли захотелось новых ощущений — непонятно, но в результате огромного желания вы переместились в параллельность для продолжения своих исканий, — говорил житель планеты Фаэтон, зависнув в воздухе под куполообразным потолком вверх ногами и выпучив свои темно-зеленые глаза на Яру, Кия и Сиду. Путешественники затаили дыхание, стараясь не удивляться ничему, что могут увидеть.

— Передавать вам информацию крайне тяжело, так что пока Я один, но поверьте, Я — а это очень много — решился с вами «поболтать», — продолжал ангел, — и знаете, почему у меня получается? Потому что вы и я очень музыкальны. Язык музыкальных звуков нам понятен обоим, так что пока это единственный канал связи. Ваши мысли я воспринимаю, как, впрочем, и вы мои в виде приятного вокализа. В связи с чем прошу называть мою обитель не Фаэтоном, что звучит крайне резко и жестко, а Юоной, соответственно, жителей — юонитами. Хотя понятие «житель» подразумевает существо, в своем роде напоминающее человека. Как объяснить, кто мы? Мы — кирпичики вечно рождающей вселенной. В вашем понимании, например, заметить частицу квантового мира можно лишь в движении, а предметы механики — в статике или в динамике, хотя это не столь важно. Нас же в приведенных случаях заметить невозможно, и не потому, что мы, скажем, меняем форму, а просто мы находимся в таком состоянии, которое вашей наукой еще не открыто. Поэтому юониты и есть и нет — и они везде и нигде. Перед прыжком «обратно», а вам, поверьте, находиться здесь крайне небезопасно, стоит отдохнуть и переосмыслить информацию, которую каждый из вас здесь получил за время пребывания. Оценивая происходящее, и, таким образом, изменив сознание, вы, вероятно, сможете спасти реальный мир, в котором живете, но вот какую версию его вы выберете — никто и никогда из вас этого не узнает. Преобразующая вселенная — вот, пожалуй, точное понятие, передающее смысл вашей версии реальности, в которой произойдут изменения, поскольку пульсация Юоны уже меняет ритм. И мы, и вы станем другими, но это уже следующая эпоха иной вселенной…

С этими словами «ангелоподобное» существо рассыпалось на миллиарды юонитов, которые отправились творить свои собственные варианты живых вселенных…

Еще какое-то время Сида, Яра и Кий находились словно в сладком сне, постепенно осознавая происходящее.

— Итак, давайте подведем итог, — начал Кий, — насколько я понял, и вы, пожалуйста, поправьте меня, если не прав, существует множество параллельных версий вселенной, но параллельные прямые (а это ни что иное, как течение времени в какой-то определенной вселенной) в пространстве все равно где-то пересекаются.

— Да, — поддержала Яра, — и можно представить, что события, протекающие в двух и более вариантных вселенных параллельности начинают оказывать влияние друг на друга. Это «не дыры», в прямом смысле этого слова, во времени пространства вариантных вселенных — это порталы (выходы или входы) в параллельные вселенные. Такая связь между параллельностями дает возможность обмениваться информацией, которая может быть выражена в чем угодно: будь то энергия, предмет материального мира, действия или бездействия людей, события, наконец!

— Значит, так создается новая информация! — воскликнула Сида, следя за ходом рассуждений коллег, — именно так продолжается жизнь и творение ее во все более совершенных формах! Следовательно, задачей каждого из нас является удержание своего места в этой реальности (одной из параллельных вселенных), дабы не сгинуть, и с каждым моментом времени, приближаясь к неизбежному порталу, оставлять след — то есть информацию о своем вариантном «я» и пребывании его в творимой тобою же вселенной, ибо это информация будет творить новую информацию, по этой причине опознать себя в новой параллельности, увы, — невозможно!

— Тогда зачем нужна жизнь? — возмутилась Яра, — в чем суть жизни при таком плачевном исходе?

— Думаю, — продолжала Сида, — что жить ради порождения версий (множества версий) самого себя в одной реальности, таким образом, создавать «пищу» для информации, а значит оставлять себе возможность влиять на эволюцию одного из вариантов вселенной.

— Ты хочешь сказать, — вмешался Кий, — жить ради информации?

— Можно сказать так: информация ради информации, — ответила Сида, и продолжала, — поскольку бесконечный процесс создания информации порождает бесконечность вселенной. Бесконечность вселенной создает бесконечную параллельность. А бесконечные параллельности все-таки пересекаются. «Точки» или «места» их пересечения образуют новую бесконечную информацию, и процесс этот не прекращается!

— Одним словом, дорогие коллеги, — произнес Кий, — пора «домой». Вопрос лишь в том, в какой из его вариантов мы попадем и как это осуществить?

— Теперь я понимаю, о какой опасности шла речь в кабинете у профессора Энтони Д. — о Юоне, изменяющей ритм своей пульсации, — сказала Сида.

— Для себя, — проговорила Яра, — я осознаю Юону, как реальную версию нашей старушки Земли.

— С чего ты взяла, что Юона реальная версия? Может быть как раз наоборот, Земля — реальная версия Юоны, и те изменения в природе, произошедшие на нашей планете, отразились и на ее параллельной соседке, а это, в свою очередь, дало цепную реакцию в другие параллельные версии, в итоге пострадает настоящая Земля, — сделала умозаключение Сида.