— Пошли, — согласилась Эра. Она уже обмахивалась шляпой. Её щеки покраснели.

У двух камней они остановились. Свития стала снимать туфли.

— Ты знаешь, что шагнёшь то ли в воду, то ли в грязь? — спросила Свитию Эра.

— Да. И ты уже знаешь. Всё правильно. Поэтому снимаю туфли. Заливной луг!

Они оказались на лугу. В этом мире наступили сумерки, с потемневшего неба светила полная луна. Трава вокруг них была высокой, крепкой. Кое-где после паводка до сих пор поблёскивали лужи.

Вдалеке замычала корова. С пригорка, из маленького деревянного дома послышался плач грудного ребёнка, затем голос женщины запел колыбельную песню.

Свития, обернувшись, посмотрела на пригорок и сказала:

— Это не мы внесли в их мир беспокойство. Нас они не видят. Да и пригорок довольно далеко.

— Она пошла туда, — указывая на речку, тихо произнесла Эра. Зрачки её глаз опять были красного цвета. Она находилась на «охоте», и инстинкты охотницы проявлялись в ней всё сильнее и сильнее.

— Верно. Там брод. Ты была в этом мире?

— Нет, раньше не была.

— Это Новый мир.

— Я запомню.

— Мы на третьей разминочной базе. Дальше начнётся самое интересное. Посмотрим, чему научилась Багряна за год.

Свития пошла по мелководью. Вдруг крупная рыба ударила хвостом почти у её ног, во все стороны полетели брызги. Эра исчезла. Рыба, разрезая спиной воду, промчалась метров двести и затихла, найдя глубокую яму.

— Эра! — позвала Свития.

Мелодично прозвенел колокольчик. Эра появилась и с опаской посмотрела на мелководье.

— Это был сом, — объяснила Свития.

— Очень большая рыба!

— Да, согласна.

— Мы обычно уходим домой, если нам что-то угрожает, — заговорила Эра. — Это вовсе не значит, что унеры всего боятся. Это рефлекс, который сильнее нас. Вот ты, например, отдёрнешь руку, если уколешь палец иглой?

— О рефлекторных способах самосохранения я знаю. Всё нормально, Эра.

Преследовательницы перешли реку, и вышли на сухой берег. Поблизости на пригорке стояла роща белых берёз.

— Отсюда ей было легко уйти и она…

— Колонны, статуи, — подсказала Эра.

— Верно, — надевая туфли, согласилась Свития. Она всё ещё находится в Новом мире. Очень короткий переход. Геркуланум!

Они оказались в длинном просторном коридоре, увидели ряд колонн с одной стороны и мраморные статуи с другой.

— Древний Рим, — объяснила Свития. — Чья-то вилла. Богатый хозяин.

— Богатый? — спросила Эра. — Это как?

— Позже объясню.

Проходя мимо статуй, Свития обратила внимание, что у одной представительной дамы на голове был венок, а вот вместо мраморной сандалии на ноге красовалась туфелька зелёного цвета.

Свития улыбнулась и пошла дальше. В конце коридора Эра забеспокоилась.

— Кажется, мы прошли мимо Багряны! Я это чувствую! Впереди её нет! Она нас обманула!

— Давай вернёмся и внимательно всё осмотрим, — согласилась Свития.

Теперь сандалия у той статуи была, как и положено, мраморной.

— Она уже ушла, — разочарованно произнесла Эра. — Пряталась где-то тут, а мы просмотрели.

— Значит, создавать мороки она хорошо научилась. Даже нас может обмануть. Ставим ей большой знак поощрения… А теперь она…

— Ушла в мир циклопов.

— Верно. Мир циклопов!

Они появились на большой поляне перед высокими каменными воротами, увитыми плющом. Забор из каменных столбов и досок охватывал большую территорию, на которой стояли беседки, лавки, столбы для сушки белья и игры в мяч. Огромный дом циклопов стоял вдалеке на пригорке. Почти от самых ворот к дому вёл серповидной формы пандус. Он плавно поднимался вверх и примыкал к дому на уровне второго этажа. Всё было побелено, дорожки посыпаны мелким камнем. Рядом с домом росло несколько фруктовых деревьев.

— Странно, — сказала Свития. — У Багряны нет допуска в мир циклопов. Значит, она не видит тех, кто тут живёт.

Шагая по дорожке, Свития обратила внимание, что в дальнем углу участка нет того порядка, который царил вокруг. Свития сначала замедлила шаг, затем и вовсе остановилась.

— Я поняла, — сказала она. — Багряна говорила, что у неё есть полигон. Вот он! Это работа разрушителя. Разбитые и посечённые куски камней, щепки от досок. А тут, по-моему, была беседка. А там, смотри, прореха в заборе. Она всё это время считала, что приходила тренироваться в заброшенные развалины… Что-то мне не хочется встретиться с хозяином этого дома. Уверена, что он крайне возмущён. Все шишки посыплются на наши головы. Тем не менее, я уверена, что Багряна уходила домой из какого-нибудь дверного проёма. И теперь по привычке поступила именно так. Значит, нужно войти в дом.

Они вернулись к воротам и по пандусу вошли в дверь второго этажа.

— Не здесь, — прошептала Эра. — Дальше.

— Да, к сожалению.

В доме стояла тишина. Пахло ароматной выпечкой. Все стены были выкрашены в белый цвет. Вокруг окон кто-то красиво нарисовал зелёной краской ветви и листья, а красной — большие цветы. На мебели лежали белые салфетки, окантованные узорами.

Впереди была ещё одна дверь.

— И не здесь. Дальше, — сказала Эра.

— Всё верно.

Свития шагнула в огромную дверь. По комнате навстречу ей шла девочка-циклоп. Она была ещё совсем ребёнком, но ростом уже выше Свитии на голову. От неожиданности глаза «малышки» расширились, и она взревела трубным голосом:

— Бабуля! Тут опять пришли двуглазые чудовища!

— Сейчас, детка, сейчас! — раздался снизу громкий голос взрослой женщины.

Послышался шум тяжёлых шагов. Кто-то очень массивный стал подниматься по лестнице с первого этажа.

— Очень хочу увидеть тех, кто не даёт нам покоя! — послышался тот же голос. — Поломали забор, разворотили беседку! Мне привезли семена цветов с далёкой…

Свития решила, что не стоит выяснять, откуда хозяйке дома привезли семена. Она прошла, улыбаясь, мимо отшатнувшейся «малышки», пересекла комнату и в дверном проёме почувствовала, куда ушла Багряна.

— Она ушла в поле! — воскликнула Эра. — Теперь она от нас не уйдёт!

— В поле? Туда, где нет дверных проёмов? — удивилась Свития. — И не побоялась? Неужели она освоила «переходы с места»? И опять ушла в Новый мир. Похоже, ей там очень нравится. Ладно, посмотрим. Поле!

Перед ними раскинулось широкое поле, которое рассекал мелкий ручей. На берегах ручья росли невысокие кусты. Вдалеке возвышался сосновый бор. Свития стояла на тропинке, которая вела к ручью, а затем за небольшим ветхим мостиком терялась вдалеке. Почти у горизонта темнели постройки небольшого селения.

— Мы с тобой двуглазые чудовища? — с обидой в голосе спросила Эра.

Свития улыбнулась.

— А ты кем считаешь эту девочку?

— Ну, она… вообще!

— А она нас считает «вообще». Пошли к бору, там получим подсказку.

И тут они услышали:

— Девонька!

У мостика стояла старушка, одетая в какие-то разноцветные балахоны.

— Я приняла её за небольшой куст, — сказала Свития.

— И я.

— Старушка тебя не видит, — на всякий случай предупредила Свития.

— Допуска нет, — согласилась Эра с улыбкой.

— Девонька! — повторила старушка. — Хоть одна живая душа появилась! Чур меня, чур!

— Что случилось, бабушка? — спросила Свития.

Старушка поправила одной трясущейся рукой съехавший на глаза платок. Второй рукой она опиралась на потрескавшуюся сухую палку.

— Да вот иду ж это я, — заговорила старушка дребезжащим голосом, — иду себе спокойно…

— Откуда идёшь, бабушка?

— Чавой-то? Громче говори! Я плохо слышу!

— Откуда идёшь, бабушка! — громко спросила Свития.

— Ась? Так от подруги! От неё, милой! За лесом она живёт! Кузякиных знаешь?

— Нет, бабушка! Я издалека!

— Ась? Оно и видно, что издалека! Одёжка-то у тебя больно маркая! Больше надеть, что ли, нечего?