В этот момент глаза Филипа снова засияли красным цветом: - Да я не ошибся. Сидя в оборон невозможно победить особенно в нашей ситуации. Поэтому мы пойдём на риск и попытаемся ликвидировать главную фигуру противоположной стороны. Поэтому выступаем сегодня в двенадцать ноль ноль по полуночи! А чтобы избежать возможных утечек, всем, кто стоит в дозоре, приказываю! Убивать каждого кто посмеет покинуть крепость! Никак предупредительных выстрелов! Никаких сомнений! Если видите тень, слышите шорох, да даже если ваша жопа вам подскажет, что где-то что-то происходит, просто стреляйте! Все последствия станут не актуальными уже завтра днём. А сейчас всем, кто не в карауле отдыхать. Питание по расписанию… Офицерам встреча на КП через час.

Закончив на этом речь, Филип покинул площадь, стараясь не показывать, что прижимает руку к своему горлу. Зато это заметила Светлана, которая стояла придерживая небольшую сумку на плече.

- Господин?

- Что там Иван? Информация подтвердилась?

- Так точно Генрих находиться в Вюрцбурге. Прибыл туда из полевого штаба для проведения переговоров. Его друзья аристократы также сейчас находятся вдали от него, сдерживая ваших союзников на флангах. Фланги в принципе были усилены прибывшими подкреплениями.

- Значит осталось лишь выполнить «Blitzschlag».

*****

- Не понимаю. – Аутенбург стоял над столом и пытался осмыслить предложенную тактику: - План абсурден, как не посмотри. А как же фронт, фланги? Магазины снабжения? Бред всё это!

- Филип, я с ним соглашусь. – Лиис тоже дослушав план своего визави, держался за голову: - Мы делаем ставку… делаем ставку…

- Мы делаем ставку на шок и перевес в огневой мощи на небольшом участке фронта.

- Не сработает! – снова выступил Аутенберг: - Ваше предложение по атаке противоречит общеизвестным тактическим правилам! Я не могу поддержать ваш план, он просто самоубийственен.

- Краус? Броуни?

- Если вы командир не будете нудеть по поводу моего пьянства, я готов принять даже ваш абсурдный план. – ответил Броуни, смотря без особого интереса на карту.

Краус сомневалась дольше, но в итоге ответила: - Командир, я готова пойти за вами.

- Тогда вы двое возглавите вторую и третью колону. Аутенберг, вы остаётесь в замке как наш тыл. Если мы проиграем, то даю разрешение вам капитулировать без боя. С вами останется двадцать человек инвалидной команды, которые сейчас заступили в караул. Что ж на этом мы заканчиваем совещание, с личным составом вы уже знакомы. Подготовку к наступлению начинаем в двадцать два ноль-ноль, начинаем атаку в полночь. В Вюрцбурге мы должны быть край к двум часам ночи.

- Ночная атака рискованная вещь.

- Атак днём ещё более рискована. Поэтому атакуем ночью.

- Мы точно помрём… - подвёл итог плану Стефан, начав молиться Экалрат о ниспосланию удачи.

Фея услышала молитву, но лишь немного приоткрыла глаза. Рука девушки поднялась, а губы издали тихое: - Я не приношу удачи, но могу сказать тебе одно Стефан… - подросток смотря краем глаза за спину, слышал каждое слово отчётливо: - … Бойня, которую устроит твой визави… будет великолепной. Так или иначе.

*****

Как и предсказывал Стефан и лейтенанты брожение в рядах началось весьма серьёзное. Были среди солдат и те кто подумывали сбежать немедленно. А потом всё внезапно успокоилось. Натерпевшись страху за последние две недели, замазавшись в крови сослуживцев, многие просто приняли тот факт, что теперь им осталась лишь одна дорога. Дорога за странным пацаном, что в один момент может вести великосветскую речь, а спустя несколько часов отчаянно сражаться за свою жизнь и без лишней рефлексии избавляться от тех, кто посягает на его жизнь. И конечно многие помнили о том, что мальчишка аристократ, а значит рядом с ним всегда можно шагнуть на ступеньку выше по социальной лестнице. Так что среди отчаянных сорвиголов, многие из которых оставляли позади множество проблем, готовились рискнуть. В первый, но как предполагали многие далеко не в последний раз. Поэтому когда в десять часов солдат начали поднимать по боевой тревоги среди людей царил некоторое неумесное веселье.

Может быть из-за этого в том числе подготовка к выходу и построению заняла не два запланированных часа, а три, а первые «бронемашины» с приваренными на специальные стойки пулемётами, едва не заглохли из своих водителей. Но пусть как это часто бывает, было выявлено сотни мелких недостатков, ударный кулак выдвинулся вперёд.

Смотря на гудящую и пыхтевшую колону, светящая фарами как новогодняя ёлка, Филип благодарил богов, что у противника нет даже псевдоавиации в виде дирижаблей. Слишком уж удобной целью была колона машин. Удобной, но зубастой.

Первые заслоны противника на направления наступления, они уничтожили не сходя с машин. Просто при приближение к позициями противника, который похоже находился в некотором шоке от появления противника, близнецы сидящие в головной машине, нанесли мощный психический удар. Чтобы бойцы выдерживали ненаправленную атаку, Филипу пришлось загонять своих людей под психический удар близнецов в течение недели. Некоторые не выдерживали и их отправляли в лазарет, чтобы позже собрать ту самую инвалидную команду, которая и осталась охранять крепость. Но то что бойцы Лиис привыкли к психическим ударам детей, ни сколько не умоляло мощь совместного удара близнецов под управлением юноши. Первая линия обороны заслона на границе регионов сложилась как карточный домик, а спустя двадцать минут колона выезжала с руин, в которые превратились небольшие брустверы и палаточный городок. А позади раздавались стоны, просьбы о помощи и требования добить из милосердия.

Второе столкновение под «стенами» Уффенхайм, закончились для войск Генриха также кроваво и бездарно. Наваренная противопульная защита справилась с наложенной на неё задачей и даже когда кому-то из выживших после первой атаки, удалось организовать сопротивление всё обошлось всего несколькими лёгкими ранениями.

Эксперс допрос проведённый с ранеными позволил определить новое направление удара. На часах уже было почти три, люди начинали понемногу уставать, но колоны понеслись вперёд. Но именно третий марш бросок принёс первые потери. По какой причине оказалась заминирована эта дорога, Филип так и не смог себе ответить. Но факт это не отменяло, одна из машин с грохотом взлетела на воздух забирая с собой почти два десятка бойцов. Одновременно повреждая ещё три транспортных средства в том числе один из броневиков.

- Предупреждение для гарнизона! - сообщил несколько громче чем нужно Броуни, пальцем пытаясь просверлить ухо: - На полное минирование дороги они бы не пошли. Сам фугас тоже был в стороне и с замедлителем!

- Тогда ускоряемся! Нужно обрушиться на врага раньше, чем они успеют приготовится!

Они едва-едва успели. Первые роты уже успели окопаться на передовых позициях, но железный кулак в сочетании с психической атакой позволил прорваться. Но прорыв оказался недостаточно глубоким. Почти полторы тысячи солдат оказались разделены и потеряли единый центр координации, но всё-таки смогли дать отпор.

Отчаянный бой длился почти час, но уже начавшее светлеть небо встретило, окровавленный отряд чья боеспособная численность упала до ста восьмидесяти трех. Количество трупов солдат Генриха никто не считал.

- Командир мы...

- Краус, Броуни поздно поворачивать, у нас пока ещё остался козырь. - прервал своих людей Филип заканчивая заменять железную грудную пластину в своём импровизированном бронежилете. Прошлая позволила обойтись лишь синяками, однако юноша был не готов полагаться на неё дальше. Собравшиеся вокруг занимались примерно тем же. Правили броню, меняли повреждённое оружие, пытались перевязать резанные раны после коротких, но яростных рукопашных схваток. Именно во время них, когда превосходства огневой мощи не хватало на короткой дистанции, и принесли наибольшие потери в ряды Филипа. Но даже так план работал, ведь захваченный офицер сообщил, что никто так и не сообщил в местную ставку о произошедшем. Только выяснилось и то, что численность противника уже перевалила за две тысячи человек, что делало штурм самоубийством.