Так поступил и человек-собака. Заручившись разрешением распорядителей сафари, он вошёл в тело слонёнка и счастливо развивался в нём, делая описания слоновьего быта, записи органов чувств, разбираясь в их повадках, которые не разглядишь и не опишешь ниоткуда - только изнутри. Человеческое существо, заходя в носитель животного, теряет часть осознания - какую именно, зависит от типа носителя. Человек-собака предпринял однажды попытку прожить жизнь червя, зашёл в него и отключился до самой смерти. Разумеется, ни о каких записях и исследованиях тут речи не идёт, и способ, как их получить, человеком-собакой ещё не найден, он работает над этим. Но вот слон - другое дело, человек-собака... человек-слон чувствовал себя в этом носителе достаточно хорошо, чтобы осознавать себя и иметь возможность делать записи.
Человек-слон рос в своей семье пять лет - собственно, он ещё оставался ребёнком, - и за всё это время передал мне множество полезной и любопытной информации (я, разумеется, жил всё это время неподалёку). И тут настало время сафари. Слонов к этому никак не готовят. Неожиданно с неба падает капсула с охотниками, они выходят и начинают охоту. Оружие у всех не причиняет болевого шока и достаточно слабое - слона нужно бить несколько раз, чтобы он почувствовал усталость, и затем ещё несколько - чтобы он покинул носитель. Но в этом вся соль - сафари это игра, и она должна вестись на равных условиях.
Охотники высыпали на равнину и на ранцах с антигравами полетели в разные стороны. А надо сказать, что антигравы создают неслышимый звук некой частоты, который действует на животных не очень-то. Один из охотников подлетел к спокойно пасущимся матери и отцу человека-собаки... человека-слона, и сделал пару предупредительных выстрелов в родителей, чтобы раззадорить их.
Выстрелы в совокупности с излучением антиграва произвели эффект разорвавшейся бомбы. Железы человека-слона выбросили в кровь слона огромное количества гормона, соответствующего страху, и человек-слон закричал от первобытного ужаса, а затем вступили в действие гормоны гнева - и носитель человека-слона затрубил в атаку.
Обычные слоны в таких случаях оголтело бегут прочь, сминая всё на своём пути, или же, наоборот, бросаются в лоб на врага без какой-либо идеи о самозащите. Но не наш слон - потому что наш человек-слон был ещё и человеком.
Находясь под отравляющими организм гормонами, человек-слон сначала упал от неведомого внутреннего удара и краем глаза увидел, как падают под ударами оружия его отец и мать. Краем сознания ощутив, что ситуация вышла из-под контроля, человек-слон попытался выйти из носителя - и не смог этого сделать: зашкаливавшие эмоции вкупе с изрядно сниженным уровнем осознания сделали своё дело. Вместо этого он смешно поднялся на ноги, тут же свалился, смешно дрыгая ногами в воздухе.
Его настигла одна из обезболивающих пуль охотника, уже предвкушавшего победу. Но пуля сделала совсем другое: она опустила человека-слона до какой-то точки решения - неосознанного, странного, но мощного и мгновенного.
В одно мгновение он словно резко изнутри ударил по носителю силовым хлыстом. Раз - и все эмоции загнаны в самый угол трепещущего хвоста и забыты! Два - и разум - холодный, пронзительный, уже не человеческий или слоновий, а какой-то новый, слитый из предшествующих двух, спокойно и даже грациозно поднял тело и хладнокровно осмотрел поле боя. Других охотников уже не было видно, они разлетелись по разным сторонам в поисках других стай. А охотник, подстреливший родителей человека-слона, стоял неподалёку и поднимал на него ружьё.
Человек-слон рванулся вперёд и пулей полетел на обидчика, однако внимательный взгляд не затуманился яростью. Человек слон вовремя увидел, как начало дёргаться ружьё, только собравшееся послать дозвуковую пулю в его грудь, и со всего маху бухнулся наземь, несколько раз перекатившись кувырком вокруг своей оси и подняв тучу пыли.
Пуля прошла поверху. Пыль же несколько секунд была достаточно плотной для того, чтобы человек-слон встал на ноги и рванул в сторону охотника по траектории обхода. Как правильно просчитал новый разум, охотник, не видя жертву, выстрелил пару раз наугад туда, где висело пыльное облако. Человека-слона там, однако, уже не было. Он молчаливым локомотивом, который не остановит даже каменная стена, нёсся на охотника, больше не собираясь падать и увиливать.
Охотник успел выпустить в человека-слона одну пулю, пока человек-слон не врезался в него, отбросил мгновенно переставший функционировать носитель на двадцать метров, догнал его в полёте, прыгнул сверху и методично начал месить кашу из разорванных мясных волокон, крови и костей. Он продолжал танцевать свой победный танец, пока носитель охотника не превратился во влажную лужу.
Человек-слон подошёл к родителям и потыкал их хоботом: они оказались оглушены, но не при смерти, через несколько часов будут как новенькие. Но только в том случае, если не придут другие охотники. А они придут - им уже пришла информация о гибели носителя товарища, а жертва, что смогла обмануть охотника и сама стать охотником, - лакомый кусочек для игры.
Неподалёку стояла скала, оставшаяся на планете-саванне с незапамятных горообразующих времен, и никогда ни одному слону не пришло бы в голову забираться на нёе. Но человек-слон был не только слоном. Он вскарабкался по осыпи на высоту около пятидесяти метров - такую, выше которой летать антигравы охотников были не запрограммированы, а затем затаился в одной из расщелин.
Охотники не были столь умны - притащившись на своих чудо-машинках к скале, они даже не подумали искать слона в её складках, а в недоумении летали вокруг как сонные мухи. Человек-слон аккуратно и тихо подобрал с земли один из валявшихся рядом булыжников, выглянул, прицелился и кинул его хоботом в ближайшего охотника.
Промахнулся - но это было неважно: теперь охотники оглянулись на место падения камня. Совсем плохие охотники, не то что в древние времена - подсказали человеку-слону его гены.
Он быстро подобрал один из рядом лежащих камней и кинул его в сгустившуюся кучку охотников. Камень диаметром в двадцать сантиметров молнией сверкнул слюдяными гранями в воздухе и сшиб двух охотников сразу - одному оторвав голову, а другого задев так, что тот более даже не пытался подняться вверх.
Наконец, даже глупые охотники поняли, что смотреть надо в начало траектории камня. Их осталось шесть человек. Кучкой неторопливых мух они направились к скале - кто напрямую, а кто окружая её со всех сторон.
Человек-слон осторожно перелез в соседнюю трещину и схватил хоботом ещё один камень, но теперь охотники были готовы к этому. Они внимательно высматривали местность впереди, и человек-слон понял, что отстреляться ещё раз ему не дадут. Однако в его голове забрезжила ещё одна идея. Он выскочил из трещины и помчался вверх по наклонной скале на виду у охотников.
Они рванулись за ним, сразу рядом просвистело три пули, одна из них которых впилась в его зад. Пуля замедлила скорость человека-слона, но не слишком. Он приблизился к тому месту, где подошва горы переходила в ущелье, и побежал вверх по нему. Видно, когда-то здесь была река, а недалеко впереди виднелась насыпь камней - один из бывших её порогов.
Охотники пустились в ущелье за ним. Из последних сил человек-слон на подгибающихся ногах забрался на порог, получил в бок ещё одну пулю и стал прыгать на камнях, создав небольшую каменную лавину. Камни скакали вниз по ущелью, отталкиваясь от её дна и стенок как резиновые мячики - и нечаянным рикошетом сбили ещё двоих охотников, которым некуда было выскочить из ущелья из-за настроек антигравов.
Это был конец - человек-слон почти не мог двигаться и не мог больше ничего противопоставить охотникам. Однако он всё ещё был сверху. И тогда человек-слон прицелился и прыгнул с порога в сторону одного из охотников.
Тот успел увернуться от туши, однако человек-слон задел его в полёте хоботом, и тот полетел вместе с ним вниз, на острые камни. Там, тридцатью метрами ниже, носитель человека-слона перестал жить, и человек-слон, наконец, вышел наружу.
