Девица была мила собой, но и не красавица. Курносый нос, карие глаза, рыжие волосы, забавные веснушки золотили её смугловатую кожу. Витязю она была едва по плечо ростом.

– А что, все были ростом раньше, как ты?

– Да. Я так невысоким тогда считался. В колоде Царевны Ульны..

– Да ну… промолвила она, – а сами Царевны? – просто выдохнула славница.

– Ульна, она как я ростом, – говорил он, вспоминая Царевну.

Словно встала перед его глазами Повелительница, с любимым оружием в правой руке – кривым мечом из серебристого металла. А ветер раздувал её стяг в левой руке- дракона, сшитого из кусочков ткани и войлока. Только что висел бессильно обвисший, а подул сильный ветер- взвился вверх, и яростно забил хвостом!

Моргнул Евпатий, и пропало виднне, и стояла рядом лишь рыжая невысокая девушка.

– Я чего-то не доросла, – огорченно выдала Краса, – буду потом, когда время придёт, жениха повыше ростом искать, что бы детки высокими удались.

– А разве Девы-Защитницы замуж выходят?

– Ну а то. Проходят служение, и потом покидают остров. Я вот, из деревеньки Большие холмы рядом с Серпоновым.

Призадумался Евпатий. Да и, сказать честно, было от чего. Даже толком не знал, какой сейчас год. Как было спросить получше?

– Сейчас какой год? – с трудом всё же произнёс эти слова витязь.

– Что? – сузила глаза девица, – Святовитова дружина злесь была сто лет назад. Они приходили на Алатырь. Про то быстро весть прошла, Витень был тогда ваш старшина, а Салит- кормщик.

– Сто лет прошло? – не сдержавшись, прошептал Евпатий, – а на этот берег, за мыссом часто приходите? Где меня нашли?

– Дым увидели. Редко там берег посещаем. Туда только иногда мёртвых китов волна выбрасывает.

Витязь замолчал. Сколько же он времени провёл проглоченным китом? Ну а затем… Тут слегка повело воина от отвращения. И, оказался на берегу, где заново плотью обрастал… Сколько же он так лежал ? Год, два или больше? А оживал? С месяц, не меньше, хорошо, что чайки не обглодали…Да ладно, чего зря переживать? Не в первый раз умирает, так и не в последний. Вот, про Кошея -Тивду сказывали, он на колу пятьдесят лет висел, пока его Альма не выручила.

– Вот и изба. Дрова там рядом имеются, немного крупы и сухая рыба. Ну. тебе хватит.Скажу Маре, что ты просишь встречи. Одеяла я тебе принесу, – добавила Краса, и покинула его здесь, у гавани.

Не привыкать было витязю так дни дневать, одному. Всё же лучше, чем в брюхе у кита. Ладно, хоть вовек там не остался.... Теперь придётся ждать, когда лодья из Гандвика придёт. Но и вправду, есть захотелось, и взялся Евратий за стряпню. Сначала дрова нарубил. потом печь натопил. Огонь пришлось разводить огнивом, солнце пропало и зажигательное стекло ему не могло помочь. Почти как в сказках всё выходило. Вода в ручье, а крупу сам из зерна смолол, аж два раза в мельничку сыпал.

Но заниматься таким делом нарочитому витязю было привычно. А то если отроки какой урок выполняли, и не могли кашеварить на всю артель. В боях да походах и такое бывало. что сами трапезу готовили, когда еда хотя бы была. Ну, то есть в дружинном обозе конина или какие корешки. А тут, было всё неплохо, грех жаловаться.

В избе стало тепло , Евпатий согрелся. Горшок попал в прогретую печь. Витязь присел на резную лавку, и осмотрелся. Всё таже хоромина, окна, прикрытые бычьим пузырём, с украшенными резьбой рамами. В плошке было масло, не совсем высохшее, зажег фитиль, всё веселее стало.

Сидел и ждал и есть ведь так захотелось! Вот ведь бывает- мертвым лежал на камнях, и еда не нужна была, а опять воскрес – и кашу ждёшь. Да, Царевнам, тем легче не едят ничего… Но и им мёд надобен, а он может и простенькой пищей обойтись, кашей к примеру. Провёл рукой по щеке- и вот, и здесь непорядок. Бриться надо. Зеркала не было, хватило жира и своего ножа. Спасало то, что сталь клинка на диво хороша, и ис этим он управился. И в баню бы....

Пока отвлекался, обед доспел, и горшок с варевом занял почётное место на столе. Само приготовление к трапезе было радостным. Нашёл и помыл деревянную миску, ложку. Обнаружил и пару липовых чашек. Получилось уже неплохо, правда, без расшитой скатерти на столе, но что же делать? Только в деревянную миску легла ложка перловой каши, как в дверь постучали. Если бы был сцчас дома, в Арконе, можно было спросить «кто пришёл?». А здесь? Кому прийти сюда, кроме той девицы, Красы? Не оборачиваясь, и сказал:

– Заходи, не закрыто. Садись на лавку, будем кашу есть.

Прозвучали шаги, и на лавку сели. Кто, пока не заметил, следил за взваром в печи. Повернулся, благоарил себя долго, за то что смолчал. На лавке сидела женщина, укрытая чёрным войдочным плащом. Витязь низко поклонился гостье. Евпатий был рад,что пришла именно она.

– Ну что? Где же каша? – было сказано женщиной без возраста.

– Отведай Мара, – и Евпатий придвинул мису к гостье, и положил ложку на край деревянной посудины.

– Да и себе накладывай, и садись рядом…

Женщина привыкла повелевать, и уж неясно стало, кто кого угощает? Но витязь сел, ведь Мара везде госпожа, а пришла бы к ним на Аркону- приказывала бы и там. Никто бы её Власть не оспорил.

Мара не говорила пока ничего, лишь степенно ела. Ложка поднималась и опускалась, пока миска не стала пустой.

– Худо оставлять пищу, – наконец, произнесла она, запивая простую перловку ягодным взваром.

Но, угощалась так, словно Евпатий дал в её честь пир из трёх подачь, и все они были на серебре, если не на золоте. Умела Наставница явить свою Царственность даже в таком простом месте. Ну а всё же не знала много Мара о Бессмертных. Витязь запоминал всё о Наставнице Избранных, ему был важен даже её запах. Теперь он бы узнал её даже в тысячной толпе людей и не ошибился бы.

– Так с чем пожаловал, Бессмертый? – и её цепкий взгляд словно впился в его лицо.

– Худо у нас стало, Мара. Беда за бедой идёт. Помощи прошу, самим никак не справится.

– Так сказала. Белый Царь угров посылал. Так и с ними вы не смогли с саксами и данами совладать. Значит, не судьба…

– Мало этого, Госпожа. Яви милость, даруй Жезлы Силы. С ними мы всех врагов сокрушим! – тихо произнёс Коловрат.

– Не понимаешь ты, о чём просишь, Бессмертный! Не смогли аы поднять Мёртвую Царевну?

– Нет, не смогли… – и он повесил голову, – Может статься, не все пробовали…

– Так камень и не разжалобили? – усмехнулась она, – не очнуоась Эльга?

– Недостойны значит…Время не пришло....

– Начинаешь понимать… И только Царевна, или волхв Бессмертный, по её слову, сможет повелевать Мёртвой ратью. И сам думай- даже Бессмертная сможет полнять и повести лишь триста Мертвецов, не больше. А они лишь раззадорят рыцарей, не испугают. И они тысячи поднимут на вас, многие тысячи… Обвинят в нечестии, колодвстве. И люди пойдут за ними, а не за вами. Ведь не Мёртвая Царевна поведёт войско. Перед любой из Спящих пали бы на колени, а вас захотят лишь изрубить всех до последнего. Поэтому сиди злесь, лови рыбу и жди лодью с Гандвика. Через месяц придёт судно.

Евпатий лишь кивал в ответ словам Мары, да вспоминал уроки Витеня. И старшина вещал тоже, да не слушал Колорат. Привык жить своим умом, да видать, умишка маловато оказалось!

– Слово вам Вечные дали, Ты знаешь их ответ,– и она прознесла опять Предсказание:

«Сам узнает, Сам придёт

Сам он Мёртвую возьмёт

В годы Ивана войдёт

Все покровы он сорвёт

Лёд растопит поцелуем

И очнуться все, ликуя

Но полюбит лишь одну

Сердцем милую ему

Все же Семеро Царевен

В силе тяжкой с ним

пойдут и на Трон

Златой воссядет

Белый отрок, сын Зари

Этот день не скоро жди…»

– Будем ждать. Судьба наша такая. Только ты, – и она усмехнулась, – в отличие от меня, точно дождешься. Ну, Евпатий, пойду я.

Воин поднялся со скамьи, что бы пристойно проводить гостью. На каменной гряде её ждали две послушницы, и пара собак, недовольно зарычавших на Бессмертного.