– Ты была ребенком, а потому твои мысли нельзя признавать глупыми сейчас, – высказалась Аиси, желая подбодрить рассказчицу.

– Ты права, конечно, – уже с улыбкой заговорила Лючи, которая, казалось, и не могла долго унывать. – В общем, мы со стариком двинулись в путь, – продолжила Лючи, – и я не знаю, сколько наш путь длился на самом деле – недели, месяцы или годы – но мне эта дорога показалась вечностью. Старик учил меня премудростям путешествий во тьме, показывал ориентиры пути между Зоалой и Регриндией. Иногда мы встречали колонны приспешников Черной стаи, перевозивших разные товары. В такие моменты я всегда где-то пряталась, чтобы они не заметили меня. Старика они знали и не трогали, и даже давали ему какие-то плоды из телег и чистую воду. Этим я и питалась, ведь старик почти не ел. Он говорил, что эта пища уже не дает ему энергии, сил ему придавала только надежда дойти до границы земель Темной стаи и снова увидеть родину. Он не дошел совсем чуть-чуть, – с искренним сожалением сказала Лючи. – Умирая, он велел мне забрать его ловушку себе, оставить тело и ждать появления слуг Черной стаи, которые будут идти на места обмена с регриндцами. Мне необходимо было незаметно следовать за ними, ведь я не нашла бы путь без проводника. Так все и случилось. Я добралась до границы, следуя за обозами Черной стаи. К тому моменту я уже давно не ела, да и моя ловушка была уже пуста, поэтому моим последним воспоминанием о дороге в Регриндию стали ошеломленные лица регриндцев, бегущих мне навстречу и что-то кричащих друг другу на непонятном мне тогда языке. Я совершенно не помнила, как меня доставили в дом правителя, где правитель и его жена меня выходили и вырастили в любви и заботе. Они заменили мне родителей, но я никогда не откажусь от мечты вернуться к своим настоящим родителям в Зоалу. Даже не представляю, что они перенесли, когда не нашли меня. Теперь ты понимаешь, почему я так жду это путешествие, – добавила напоследок Лючи.

– О да, понимаю, – многозначительно сказала Аиси. Несмотря на то, что история Лючи была совершенно немыслимой, она действительно ее понимала. Благодаря своей особой чувствительности Аиси ощутила все переживания Лючи как собственные. Единственное, чего она никак не могла понять, было то, как после похода по землям Черной стаи Лючи удалось остаться такой жизнерадостной.

– Нам нужно сегодня лечь спать пораньше, – сказала Лючи Аиси. – Завтра мы рано встанем, чтобы начать подготовку к походу, нам предстоит многое узнать и освоить. Вот, держи, это твой ужин, – и Лючи подвинула Аиси чашу с еще теплым рагу из кусочков рассыпчатой пататы и ярко-оранжевой сладковатой крумы и сыром. – Наша миссия должна оставаться в строжайшем секрете, поэтому придется нам пока пожить вот так. Будет лучше, если как можно меньше людей будет знать, что ты остаешься здесь. Спокойной ночи, – протянула Лючи и улеглась на одной из кроватей.

Уже через минуту Лючи уютно посапывала, а Аиси, рассеянно пережевывая ужин, думала о том, как все происходящее с ней сегодня стало возможным. Лишь полдня назад она еще была запутавшейся в жизни и собственных желаниях застенчивой помощницей библиотекаря, а сейчас она оказалась участницей самого отчаянного и дерзкого предприятия за всю историю Края. Она продолжала думать об этом уже в лежа постели, пока, наконец, не уснула, чтобы завтра впервые проснуться в мире, который было решено изменить навсегда.

Из окна своей комнаты, выходившего во внутренний дворик, правитель наблюдал за собравшимися там молодыми людьми, которым скоро предстояло отправиться в опасное путешествие. Его внимание привлек Икас, демонстрирующий остальным, с какой легкостью он может поднимать тяжелые камни и бросать их вдаль. Да, мощь Икаса была феноменальной. Милас вспомнил время, когда впервые узнал о невероятно сильном и ловком ребенке, который доставлял немало хлопот своим родителям и школьным учителям. Мальчик рос свободолюбивым и потому весьма своевольным, что сильно затрудняло его воспитание и обучение по традиционным канонам Регриндии. Однажды до правителя донеслись слухи об очередном происшествии, учиненном маленьким Икасом в школе. Он попросту поднял докучавшего заданиями учителя агрономических наук на руки и вынес его из класса, а затем принялся развлекать одноклассников, выделывая ловкие акробатические трюки со всем, что ему попадалось под руки, включая и его одноклассников. А когда, наконец, учителя убедили Икаса прекратить столь вопиющее нарушение школьного распорядка, им пришлось еще немало постараться, чтобы уговорить Икаса снять пятерых детей с верхних полок стеллажей, где те очутились его стараниями, пусть и с полного их согласия и одобрения. По просьбе Миласа непослушного силача доставили к нему, и с позволения родителей отныне Икас оставался жить и учиться в доме правителя. Милас был уверен, что появление этого мальчика в его жизни было предопределено событиями будущего, а потому он доверился своим ощущениям и воспитал юного Икаса, всячески поощряя его интересы и развивая способности. Икас вырос совершенно бесстрашным, невероятно сильным и быстрым, но, что не менее важно, добрым и отзывчивым юношей.

«А Адмар? – вдруг подумал Милас, – правильно ли я поступил, что пригласил его участвовать в походе?».

Правитель был хорошо знаком с семьей Адмара, и мальчик рос у него на глазах. Он был не по годам умен и рассудителен, умел находить общий язык с совершенно разными людьми. Этими качествами он и обратил на себя особое внимание правителя. С его подачи Адмару поручили работу в исторической части библиотеки, чтобы он мог хорошо изучить старые тексты и карты. Милас твердо был уверен, что эти знания будут крайне полезны при переходе между Краями. Единственным, что заставляло правителя сомневаться, был вопрос, способен ли будет незакаленный Адмар сопротивляться влиянию тьмы, когда он окажется на ее территории. Правитель сомневался, потому что он сам множество раз вместе с Ниилом ненадолго переходил границу своего Края, чтобы ощутить на себе влияние тьмы и понять, как ей противостоять. Из этих коротких вылазок Милас и узнал, как коварна может быть тьма, которая всегда знает о тебе больше, чем ты сам, и искусно этим пользуется.

«Ну, хватит, – сказал сам себе Милас. – Нельзя сомневаться в человеке заранее, мне ли об этом не знать! Лишь оказавшись лицом к лицу с противником, можно наверняка познать свою силу, которая приходит только вместе с намерением справиться с трудным делом».

Милас перевел взгляд на Лючи, чья история появления в Регриндии была лучшим доказательством его правоты. Ведь это казалось совершенно невозможным, чтобы ребенок смог совершить переход между Краями по землям Черной стаи. Неокрепшее детское сознание неминуемо должно было угаснуть из-за неспособности сопротивляться разрушительному влиянию тьмы. Но Лючи справилась. Она не просто сохранила в походе себя, но и преумножила то лучшее, что в ней было. Милас не знал более жизнерадостного и благодарного человека, чем Лючи.

Размышления правителя прервало появление во дворике Ниила, и он поспешил присоединиться к собравшимся. В ближайшие дни им предстоит многому научиться, а потому нельзя было терять время даром.

– Доброе утро, мои друзья, – поприветствовал их правитель. – Надеюсь, вам удалось хорошо отдохнуть в моем доме! Это важно, потому что сегодня нам необходимо освоить искусство пребывания во тьме. Вам предстоит идти по землям Черной стаи много дней, и не просто идти, а еще помнить, куда и зачем вы идете, дойти до места назначения, исполнить то, что требуется, и вернуться домой живыми и невредимыми, – подытожил он. – Благодаря воспоминаниям Лючи и нашим с Ниилом собственным исследованиям мы многое знаем о тьме. Да, она лишает рассудка, но только в том случае, если вы сами позволите ей это. Главное, что вам нужно запомнить, а точнее, забыть, – улыбнулся правитель, – это то, что тьма сильнее вас. Тьму, окутывающую Срединные земли, породили люди, а значит, в силах других людей преодолеть ее. У нас с вами есть неоспоримое преимущество – мы выступаем на стороне добра, а у добра не существует пределов, в отличие от зла, чьи самые ярые проявления хоть и ужасны, но предсказуемы.