Мой телефон зажужжал, я вытащил его из кармана, не в силах избавиться от безумной и дикой надежды, что это Крисси звонит мне. Это был мой помощник. Я отправил звонок на голосовую почту. Я не хотел разговаривать ни с кем с работы. Прямо сейчас я ненавидел это место. Оно разрушило все шансы на что-то, что могло быть у меня с Крисси. Честно говоря, я должен признать, что то, что я сделал, не совсем помогло делу.

Все, что я сказал ей у дома Картера, нахлынуло на меня снова, и я вздрогнул от того, как резко это все прозвучало. Я на самом деле сказал все это? Я фактически назвал ее шлюхой. Я не мог поверить, что она не дала мне пощечину. Я бы дал себе пощечину. Черт, мне захотелось ударить себя прямо сейчас!

Мне нужно извиниться. Я посмотрел на телефон. Мне нужно сказать ей, что я не имел в виду ничего из того, что сказал, я просто был зол. Я знал, что во всем виноват алкоголь, но казалось, что попросить прощения — это единственное, что я мог сделать, чтобы все исправить. Я открыл контакты, готовый перейти на ее имя, и тогда увидел его.

Картер Билсон.

И вдруг я смог увидеть все это.

Его голова зарылась у нее между ног, заставляя ее кончить.

Его член у нее во рту.

Она скачет на нем, ее прекрасные сиськи подпрыгивают…

— Черт возьми! — Я бросил свой телефон в стену, наблюдая, как он разлетелся на тысячи осколков. Никаких звонков по пьяни. Никаких извинений за все сказанное, хотя бы это было правдой. Никаких просьб о прощении у той, кто практически прямо из моей постели прыгнул в постель к другому мужчине. Забудем о том факте, что прыжки в постели были практически моим любимым занятием. Я никогда не смогу выбросить из головы картинки трахающихся Крисси и Картера, так что это означало, что я никогда не буду извиняться за то, что сказал.

Я сделал еще один глоток из своей бутылки и почувствовал, как алкоголь обжигает горло по пути вниз.

Нахуй их обоих!

Крисси

После двух ночей подряд интенсивного секса и затем аварии мое тело болело. Я думала о том, чтобы отказаться от работы и использовать аварию в качестве оправдания, но затем поняла, что это дойдет до Девона, еще подумает, что мне слишком стыдно встретиться с ним. Я не хотела видеть его или разговаривать с ним, особенно после его реакции вчера, но я не была трусихой. Мысли о том, что он сказал мне, до сих пор заставляют кровь во мне бурлить. Я думала, что видела другую его часть в выходные, но сейчас знала, что это был его способ убедиться, что он заберется ко мне в трусики. Если бы он знал, насколько я хотела трахнуть его, он бы не старался так сильно, и, может быть, я бы не допустила ошибку, думая, что он почти порядочный человек.

Несмотря на все это, я не могла отрицать крохотную часть меня, которая хотела увидеть его и все исправить. Я проигнорировала этот голос. Это был тот же голос, который говорил мне, что Девон — не такой козлина, каким казался, это оказалось полным враньем.

Так что я сосредоточилась на своей работе, стараясь не поднимать глаза каждые пару минут, чтобы посмотреть, не идет ли Девон. К середине дня я смогла отбросить все это и сфокусироваться на работе. Не имело значения, как сильно я злилась на Девона, мне все еще нужно сделать все возможное для своих клиентов.

— Трейси, — позвала я по интеркому. — В файлах «Бастилии», которые я должна была заполнить для Ками и Лены, не хватает пары страниц.

Трейси подняла палец так, чтобы я могла видеть, и потом порылась в стопке бумаг у себя на столе. Она зашла ко мне в кабинет через минуту, ее руки были пусты.

— Прости, Крисси. Похоже, их не прислали сверху.

Что-то сжалось у меня в желудке, когда я задала вопрос:

— Сверху — это откуда?

— Тебе нужно взять недостающие бумаги у Девона, — сказала она. — Или хочешь, чтобы я взяла их?

— Нет, — ответила я, — я схожу. — Я нахмурилась, направляясь к лифту с наполовину заполненными бумагами в руках. Девон не забывал о подобных вещах. Так же, как и Мелисса, его ассистент. Он намеренно упустил бумаги, чтобы мне пришлось подняться и увидеться с ним. Ему даже не хватило смелости спуститься, чтобы поговорить со мной. Ему пришлось придумать какую-то очевидную уловку, чтобы заманить меня в свой кабинет.

Мудак.

Мелиссы не было на месте, что было хорошо, потому что я не планировала стучать. Если Девон мог быть грубым, то я тоже могла.

Я толкнула дверь и прошла половину кабинета, прежде чем осознала, что происходит.

Блондинка с большой грудью склонилась над столом Девона, ее одежда валялась на полу у ее ног. Девон стоял позади и сбоку от нее, так что я ясно могла видеть глубокие красные полосы на ее спине и следы на ее заднице. Как только я остановилась, он снова опустил ремень на ее задницу с болезненно звучащим шлепком. Однако стон женщины был каким угодно, но никак не болезненным. Даже с того места, где я стояла, я могла видеть, что из нее капает. Он посмотрел на меня, его глаза горели чем-то темным, чему я не могла дать название. Не отводя взгляда, он шлепнул дорогой кожей по ее спине, а затем снова по заднице.

— Скажи привет нашей гостье, Саманта.

Блондинка обернулась. Если она и была удивлена увидеть меня, то не подала виду. С другой стороны, я не была уверена, что она замечала что-то кроме того, что происходило с ее телом. Ее грудь была помечена так же, как и задница, а соски набухли. Девон обрабатывал ее некоторое время.

Я скрестила руки на груди и изобразила на лице то, что, как я надеялась, выглядело как маска презрения.

— Ты выплеснул все это из себя? Потому что если ты перестанешь вести себя, как избалованный ребенок, то мне нужно работать. — Отвращение в моем голосе было явным. Это было отвращением не из-за того, что ему нравилась грубость, или из-за того, что Саманта наслаждалась. Это было отвращением из-за того, что он, очевидно, подстроил это, чтобы я все увидела, когда вошла.

— Что ты хочешь? — Он сделал шаг ко мне, ремень в его руке медленно раскачивался из стороны в сторону.

— Ты забыл две страницы в середине документов «Бастилии». — Я не сводила глаз с его лица.

— Вот. — Он потянулся за спину и протянул мне несколько листков бумаги. Все сомнения в том, что он сделал это нарочно, пропали. У него все это время были эти бумаги прямо тут. — А сейчас выметайся.

Я приподняла бровь, хотя меня и пронзила боль от того, каким холодным был его тон.

— Только если ты не хочешь увидеть, как я трахаю задницу Саманты, — сказал он. — Тогда ты можешь остаться. Она не против публики.

Я сжала губы вместе, чтобы не сказать чего-то, о чем пожалею, — очки мне за самоконтроль — и вышла из его кабинета. Я не торопилась прочь, не желая, чтобы он подумал, что я убегаю, но также и не шла медленно. Мои уши запылали, когда я услышала, крики Саманты, а затем я оказалось в безопасности в лифте.

Как только двери закрылись за мной, я закрыла лицо руками и закричала. Все эти недели сдерживаемого разочарования, злости и тоски по дому были просто невыносимы. Я держалась дольше, чем держался бы кто-либо другой в моей ситуации, и я гордилась тем, как хорошо я справилась, но с меня хватит. Я больше не могла этого выносить. И не стану.

Я, блять, увольняюсь.

По дороге в свой кабинет я начала прокручивать в голове сценарии того, как я хотела преподнести новости. Часть меня просто хотела уйти. Другая часть хотела вернуться наверх и сказать это Девону в лицо. Профессиональная часть меня говорила, что я должна уволиться разумно, но я не чувствовала себя очень разумно в данный момент.

— Крисси, звонил Деррик Джонсон. Он хочет, чтобы ты ему перезвонила, — сказала Трейси, когда я прошла мимо нее.

— Мне плевать, — прямо сказала я. — С меня хватит. Я увольняюсь.

Я не понимала, что Трейси следует за мной, пока она снова не заговорила.

— Ты не можешь уволиться. — В ее голосе прозвучала нотка отчаяния.

Я повернулась к ней, скрестив руки и ожидая объяснений.