Он заходит в комнату и, подойдя ко мне, начинает меня вращать вокруг моей же оси, рассматривать и осыпать комплиментами.

– Как тебе идут платья, зря редко носишь, – наверное где-то уже сотый раз мне повторяет за весь период наших отношений. Ну не любительница я всех этих мини, миди, макси. Надела джинсы и пошла себе спокойно. И выбирать долго не надо: по размеру подошли на этом и всё.

– Да знаю я, знаю, и ещё распущенные волосы мне к лицу, – добавлю ещё одну его излюбленную фразу, почему-то на сей раз меня они ни капли не задевают. Видимо новогодняя атмосфера на меня так влияет. В эту ночь хочется сказки, и ты с нетерпением ждёшь, когда она случится.

– Верно, – целует меня в лоб. – Я тоже приступлю к сборам. А то мать не простит, если мы на начало вечера опоздаем.

До выхода в приглушённый свет с горящим камином, со сверкающей ёлкой я обзваниваю всех своих родственников, пока имеется хорошая связь, и поздравляю с наступающим новым годом. Даже успеваю пустить слезу во время разговора с матерью. Такой праздник, а мы вдали друг от друга, обе не удержались.

– Люблю тебя, доченька.

– И я вас очень-очень.

Сухую салфетку пропитываю оставшимися каплями влаги на своих щеках, немного поправляю макияж и объявляю Андрею о своей полной готовности.

Если бы мне сказали, что мы явимся последними на празднование, то я бы поторопила Андрея и по телефонной книге проходилась более выборочно, потому что из-за взглядов, атакующих нас с Андреем внизу, я была сильно смущена. Что уж говорить о громких присвистываниях Алекс. Я и покраснела, и побледнела, и несколько раз нервно стягивала короткое платье чуть ниже и подтягивала отсутствующее на нём плечо.

И можно было бы и тут отдышаться, но чёрт меня дёрнул посмотреть в глаза ему, когда мы с Андреем стали занимать свои места. Алекс сидел ровно напротив нас: ни на сантиметр левее, ни на сантиметр правее. Лучше бы он пожирал меня глазами, а я всячески свои отводила от него. Потому что я не очень понимала, что делать с той тотальной злостью, которая пылает в них, когда он смотрит на нас обоих.

Уже третья тема сменяется за столом, а он всё также прожигает нас. Думала, подача горячего его отвлечёт, но нет. Я чувствую его гнев. Мне неизвестно откуда он взялся, но что-то подсказывает – это неспроста. И меня начинает это сильно напрягать и одновременно тревожить. Хочется встать на ноги и крикнуть: – «Да что, твою мать, здесь происходит?». Однако торможу себя. Мне должно быть наплевать на его настроение, на расфуфыренную Лилю, на всех сидящих, кроме Андрея. Я только с ним, и тут я только ради него. Другое меня здесь и не держит, пусть я и пригрелась всем сердцем к его родителям и сестре, но они вряд ли меня удержат.

Моё расфокусированное внимание приходит в норму лишь тогда, когда Андрей берёт слово и, встав со стула, обращается всем телом ко мне.

– При неслучайных свидетелях, в эту прекрасную новогоднюю ночь, я хочу попросить у тебя одно: Насть, ты станешь моей женой? – И он приоткрывает коробочку с кольцом.

Я к этому дню готовилась чуть ли не три месяца, даже тренировала свой ответ, чтобы не завопить, не запищать, а твёрдо и уверенно сказать «да». Но кажется по плану и по сценарию мало что хорошего выходит.

Нет, я не ответила отказом, просто моё «да» было не слишком твёрдым. Я пробую пенять на звук громких курантов, шум хлопков и крики, оглушающие меня. Только вот внутренний голос моментально опровергает эту версию и неустанно повторяет слово «нет». И чтобы его заглушить я всё-таки выкрикиваю «да». И под бурные аплодисменты даю надеть на свой палец кольцо.

Это событие становится тостом и новой темой для обсуждения за столом, который постепенно редеет. Первым покинул нас Алекс, уведомив нас, что отлучается ненадолго, потом и Лиля пополняет ряды отсутствующих. А затем и Андрей пропадает. Четвёртой на очереди становлюсь я.

– А ты куда, Настюш? – Приостанавливает на полпути Нина Степановна.

– Я быстро, только Андрея потороплю, – спешу успокоить родителей и других гостей.

– Тогда и остальных тоже, – видно, как она пытается скрыть своё недовольство.

– Обязательно, – и быстрым шагом направляюсь в нашу комнату.

Андрея там, к сожалению, не было. Я не включилась на сей раз на его поиски. А просто решаю немного подышать свежим воздухом, прежде чем вернуться за стол. Приоткрыв окно, я начинаю вбирать в себя свежий воздух, и замираю, когда слышу знакомые голоса.

– Свадьба? – В женском голосе слышен надрыв. – Серьёзно? Тогда зачем всё это? Поцелуи, ласки. Может ты и про наш секс ей рассказал? Твоя идеальная Настюша и это смогла сожрать? Браво! – Её хлопки подобные ударам, словно выполняют реанимационные мероприятия для моего сердца, которое будто только что умерло в одночасье.

Я сползаю вниз, прикрыв рот ладонью, боясь, что полученная рана начнёт сильно кровить. И я не выдержу этой боли.

– Лиль, хватит орать. Нас могут услышать.

– Переживаешь, что твоя Настюша узнает? Не переживай не расскажу.

– Ты много выпила. Отрезвеешь и завтра поговорим.

– О чём? Где вы будете свою свадьбу справлять или меня в свидетельницы хотите пригласить? Да я с удовольствием, лишь бы ты был счастлив.

– Пойдём, я отведу тебя спать.

– Не трогай меня.

– Прекрати, отоспишься и поговорим.

– Пошёл ты знаешь куда…

Голоса стихают, а удары моего сердца по-прежнему не слышны. Мне словно нанесли несколько ножевых и оставили умирать одну. Я не могу дышать, говорить, ходить. Меня больше нет, есть лишь моя безмолвная тень.

С трудом встав на пошатывающиеся ноги, я иду на ощупь, ведь пять минут назад мне безжалостно вырубили свет. Хватаю свой отчасти собранный чемодан и, открыв дверь, вылетаю оттуда. Только не далеко длился мой полёт, так как на меня тут же обрушиваются поцелуем.

– Что ты делаешь? – Со всей силой отталкиваю его от себя свободной рукой.

– Я… – при виде меня заплаканной, Алекс замолкает. Смотрит на мокрые глаза, на чемодан, на безымянный палец, на котором недавно красовалось кольцо с переливающимся на свету камнем, и ничего не говорит. Но и удивления на его лице не замечаю.

Я мотаю головой, отказываясь вставлять последний элемент в выстраивающийся в ней пазл. Да только не успеваю себя пресечь и окончательно разрушаю себя, озвучивая горькую правду.

– Ты знал…

И когда он хотел сделать шаг вперёд, я опережаю, и, крепко вцепившись в чемодан, сбегаю по лестнице, унося свои ноги из этого злополучного для меня дома, где моей сказке не суждено было сбыться.

Глава 21. Настя. Финал.

Поглядываю на вокзальные часы на башне, вместе с секундной стрелкой отсчитывая время до своего отбытия на поезде Сочи-Москва. Наличие билетов на самый ближайший из них – единственная прекрасная новость за сегодняшнюю новогоднюю ночь.

Ни на секунду не задумавшись, я купила его, и сейчас с нетерпением жду, когда сяду в него и вернусь домой, вернее вернусь в столицу и буду искать себе новое жильё. Новая квартира, новая жизнь – грядут большие перемены, мысли о которых пока что не приносят никакой радости. Я напугана. Я будто начинаю жизнь с нуля. Мне обломали крылья, и их нужно вылечить, а после научиться заново летать. Меня обманули, вдребезги разбив мне сердце, но мне надо заново научиться доверять людям. Иначе как дальше жить?

По громкоговорителю объявляют начало посадки на поезд. Я утираю последние выплаканные слёзы за сегодня, оставляя их здесь без возможности тянуться за мной вуалью.

Вытянув ручку чемодана, я направляюсь к нужной мне платформе с уверенностью, что ничего меня здесь не задержит, но от неожиданного появления сзади мужского голоса я цепенею.

– И далеко ты собралась? – Тут же оборачиваюсь. И наши взгляды «соприкасаются» друг с другом. Только увидев его и услышав его тяжёлое дыхание, у меня уже тахикардия. И дышать самой становится трудно, и сердце скачет как ненормальное. Такое ощущение, будто он сюда своим ходом добежал.