Акинфий многозначительно посмотрел на Дмитрия, но тот даже глазом не повел. Сам все понимал. Что не на санаторий приехал. И вообще, вчера хорошо посидели, а больше ни-ни, работа ждет. Традицию же начала XVIII века начинать каждый день со стакана слабой водки, он не принимал. Или, точнее, его организм не принимал. Слабые были россияне в XXIвеке!

И питание оказалось дл попаданца трудным. Похлебка хоть и вкусная, но без картофеля. Хлебаешь, хлебаешь, а все без толку, сытости нет никакой, если без ломтей аржаного хлеба. А уж если пост, то Дмитрий до сих пор не понимал — как это щи на рыбном бульоне. Офигеть не встать!

Богатые современники XVIII века имели свои трудности. У них обед почему-то состоял из одного вареного мяса и рыбы. И, кстати, про хлеб. Его он видел преимущественно только в думах. В реальности же пищу закусывали пирогами. Богаты с мясом, бедные — постные. А так наполняемость была строго по сезону. Летом с грибами, с овощами, зимой — с разными кашами. Ешь, бывало и не поймешь, то ли ты мясные щи из капусты уговариваешь, то ли печеные грибы.

Вот и сегодня, обед был у Демидова вкусный даже без водки, которую Акинфий настоятельно предлагал, а Дмитрий также настоятельно отказывался. А водка была хорошая, ржаная, на кедровых орешках. В XXIвеке такую не попробуешь в самых элитных ресторанах. Но Дмитрий никак не понимал — зачем пить, чтобы лучше кушалось, а не для веселия.

Он бы лучше салат какой поел, да не дают. И дело даже не во времени. Ранняя весна означала скудость в столе и богатых, и бедным. Другое дело, что у богатых было еще мясо (на пост рыбу). А вот лето было период овощей, но редко салатов.

Из обеденного стола Дмитрий вышел сытый, но не удовлетворенный. И проблема не в том, что оказался Великий пост, и на столе не было мяса. Эпоха не та, хоть ты тресни! Акинфий ушел на послеобеденный отдых, а Дмитрий — в кабинет за письменный стол, чтобы думать и размышлять.

То есть серебряная руда есть, и даже, как с удивлением узнал Дмитрий, в таком минерале, который сравнительно легко перерабатывается. А он и не знал об этом, думал, находи, собирай и выплавляй. А оно вон как, иные минералы еще и химически надо обработать, а другие физически.

Впрочем, ладно. Попаданца сейчас другое беспокоило. Руда-то на Алтае есть. Но, во-первых, сам регион немаленький, иди-ка, ищи на сотни верст, условно километров. Во-вторых, надо не просто найти руду, а промышленно обрабатываемой.

Подумал, помучался, а все равно последнее слово останется за рудознатцами во главе с немцем Гансом. Хм, а он что будет делать? Распространять методику поиска, вот что!

С Демидовым он уже говорил и пока тот его разочаровал. Рудознатцы как попало бродят, практически наугад, пока не найдут. А может и не найдут. Скажут, что бесполезно тут, хотя по одним путям ходили несколько раз, а по другим и не думали вообще ходить, а главное месторождение там и было.

К счастью, у Акинфия было некоторое подобие карты Алтая, самодельная, конечно и очень схематическая, но от нее уже можно было отталкиваться. Перечертил на глазок свою копию, выделил с десяток квадратов. Вот от этого и будем идти. Каждый квадрат поочереди рудознатцы будут обыскивать, а он, Дмитрий с Гансом и еще несколько человек будут примерно в центре, ждать информацию, а заодно готовить обед и вчерне планировать.

И так пока не найдутся промышленные объемы серебряной руды или не пройдутся всем квадраты, ох. Хотя не надо сразу пессимистический вариант. Найдем!

Так и сообщил на импровизированном собрании. Рудознатцы немного удивили и сам Ганс тоже, потому как, если первые думали практически и готовы работать наобум, то немец, еще немного неопытный, мог мыслить только теоретически и тоже наобум.

А тут им сказали про ПЛАН! Хм, сначала, разумеется, немного о самом плане, как таковом. А потом уже о стратегическом замысле. Все было вполне логично, да и, наконец, их ведь не спрашивали, хотят или нет. Его сиятельство рассказал о своем замысле, и потребовать идти вперед.

Единственно, что возражать мог Акинфий Демидов, но как раз он-то и сразу согласился и даже попросил, чтобы рудознатцы ненароком смотрели и другие руды, те же медные или свинцовые. Практично же, и попаданец не возражал.

И ведь на первом же квадрате, точнее полуовале — небольшом плоскогорье, где не было ни растений, ни зверей, а, значит, люди туда не ходили. Но при этом рудознатцы почему-то считали, что местность уже хорошо проверена и не зачем там зря ходить. Однако, когда Дмитрий настоял, то они нашли сравнительно незначительное месторождение свинцовой руды богатого содержания.

И это накануне большой войны, которая настоятельно требовала этот металл! Дмитрий искренне поздравил удивленного хозяина Алтая с этой находкой, а тот пообещал по приезде в Москву бесплатно привезти на крышу свинцовые листы.

Еще бы! Финансовая ценность свинца была ниже чем меди, а с учетом того, что придется создавать несколько иное оборудование, то Демидов хорошо, если обойдется тик-так. Но политические дивиденды были очевидны. Свинец — стратегический металл войны и царь за его привоз и зацелует, и крестьян выделит, и уж тем более привилегий охотно даст (не финансовых). А то и ведь дворянство выделит со звонким титулом барон.

А вот следующий квадрат, третий по нумерации, оказался пустой. Имеется в виду геологически. Биологически-то он, наоборот богатый, только ведь они не крестьяне или даже не ботаники. Им нужно руда, на крайний случай любая, а еще лучше серебряная.

'А еще, — подумал Дмитрий исключительно про себя, руда золотистого серебра, то есть говоря попроще, смесь серебра и золота, как правило, с первым побольше, со вторым поменьше. Но все одно после плавки и химического разделения металлов, на 100 пудов серебра будет выделено до 10 пудов золота. Для начала XVIII века драгоценность неимоверная. Одно это уже может оценить все эти алтайские разработки. И конечно серебро!

Но вот не могли найти ничего. Ни свинца, ни меди, ни тем более, руды серебра и золота. Ганс, а тем более, российские рудознатцы, нижайше предлагали, немец — уже требовал, немедленно перейти дальше. Но это были уже другие квадраты, а попаданцы XXIвека, или, по крайней мере, Саша Семенов, был педантичнее всяких немцев XVIII века.

— Сначала проверим тщательно площадь третьего квадрата, — неизменно отвечал Дмитрий нам все просьбы и требования, — а уже потом пойдем дальше. На моей карте не будет белых пятен и неизвестных участков.

И ведь чем отличается XVIII век от всех остальных — барин, а тем более сиятельный князь, повелел и потребовал, и его подчиненные, почти поданные, более десяти человек, смирено прошли все расстояние, десятки верст. И ведь нет ничего!

Зато карта получила еще один заштрихованный квадрат. Отрицательный результат ведь тоже является результатом, хотя коровьего масла за него не дают.

Потом был квадрат под номером два. Черт его знает, как он так умудрился поставить после номера первого третий, а потом только квадрат два, усталый был и задумчивый, но ведь это дало свое. Квадраты под номерами два и четыре дали массивное тело руды золотистого серебра. Тысячи пудов руды! Учитывая примитивные технологии и преобладание ручного труда, эта находка давала рабочим работу, а государству прибыль на весь XVIII век.

Однако, посоветовавшись с Акинфием Демидовым, князь Хилков оставил обрабатывать это месторождение только часть рудознатцев. Другая часть их по-прежнему искала новые руды. Ведь заводов было сравнительно много, и были они по всему Алтаю, а имеющие медные руды уже потихоньку истощались, что потихоньку беспокоило Акинфия. Ему, конечно, хватит, но ведь и дети кушать хотят, а им что останется добывать.

Предыдущие годы, найдя богатое медное месторождение, он как-то перестал посылать рабочих. Ведь поиск вели наиболее опытные и грамотные люди, которых так не хватало в производстве меди. Но теперь у него был князь Дмитрий Хилков с царским указом, и Акинфий, тщательно отодвигая в душе страшное зеленое чудище под названием жаба, дал разрешение на широкую разведку почти всего Алтая.