Питер расслабляет плечи и идет за Терренсом и Эдвардом, понимая, что от волнения у него слегка трясутся руки. Даниэль неожиданно для себя начинает испытывать какую-то жалость к этим людям, на которых смотрит с грустью во взгляде. Впрочем, в следующую секунду он запрещает себе думать об этом и намерен и дальше быть сам за себя.

– Какое-то предчувствие зовет меня… – тихо говорит Даниэль. – И я не могу пойти против него… Что-то подсказывает мне, что там есть что-то очень важное мне… Что если я найду то, когда-то потерял? Или то, что поможет мне разъяснить некоторые вещи и ответить на многие вопросы.

Даниэль медленно выдыхает и идет за остальными, стараясь не думать о сомнениях, которые его одолевают. К этому моменту Эдвард уже вскарабкался наверх и, сидя на самом верху, помогает Терренсу, который только лезет по каменном забору, и Питеру, который пытается не упасть с большой высоты.

– Вы уверены, что хотите пойти? – неуверенно спрашивает Эдвард, когда все трое забираются наверх.

– Уверены, – решительно произносят Питер и Терренс.

– Может, вам пойти домой? Или привести полицию сюда?

– Мы уйдем только после того, как заберем отсюда твою дырявую задницу, – отвечает Терренс.

– Да! – восклицает Питер. – Ты от нас не отделаешься!

Эдвард ничего не говорит и лишь качает головой. А вот у Даниэля не получается взобраться наверх с первой попытки из-за того, что он выбирает не слишком удачные места, за которые следует цепляться руками.

– Эй, балбесы! – громко зовет Даниэль после того, как падает на землю. – Может, поможете мне? Я не могу взобраться наверх!

Питер, Терренс и Эдвард переглядываются между собой, одновременно переводят свои взгляды на Даниэля и громко усмехаются.

– С чего бы вдруг? – в один голос удивляются Терренс, Питер и Эдвард.

– Мне помнится, ты у нас герой, который все делает в одиночку, – издевательски напоминает Питер. – Который ничего не боится и набьет морду любому врагу.

– Или твоей небывалой смелости ненадолго хватило? – с насмешкой интересуется Эдвард. – Признаешь, что поджал хвостик от страха?

– Ар-р-р, да помогите мне, черт возьми! – грубо требует Даниэль. – Молча! Я что, так много прошу?

– Мы не можем! – громко усмехается Эдвард. – Мы соблюдаем договоренность – ты сам по себе, а мы с парнями держимся вместе.

– А даже если ты найдешь свои мозги и память, то мы еще хорошенько подумаем, прежде чем принять тебя обратно в нашу компанию, – уверенно добавляет Питер.

– Да чтобы вы все свалились с этого забора вниз головой! – раздраженно бросает Даниэль.

– Не переживай, Перкинс, если твои ручонки слабенькие, а штанишки уже мокрые, то может пока что постоять здесь на страже, – с насмешкой предлагает Терренс. – А мы потом возьмем тебя за ручку и покажем дорожку домой. Передадим в руки твоей неподражаемой Бланки. Чтоб пригрела тебя на груди.

– Ну а если все-таки сумеешь взобраться, то будь тихим как мышь и не громи тут все подряд, – добавляет Питер. – Не отбей себе зад и не переломай руки и ноги! А иначе твоей иностраночке придется выходить замуж за беспомощного инвалида.

Эдвард, Терренс и Питер издевательски смеются, все больше выводя Даниэля из себя.

– Ладно, парни, пошли! – уверенно говорит Эдвард.

Через пару секунд Эдвард спрыгивает с высоких каменных ворот, стараясь устоять на ногах, а затем то же самое делают Терренс и Питер. Пока они трое осматриваются вокруг, Даниэль раздраженно рычит, слегка задрав голову к верху, и предпринимает вторую попытку вскарабкаться по каменной стенке. И на этот раз у него это получается. Боясь потерпеть неудачу, он старается делать все очень осторожно, проверяя каждый камень, на который встает ногами, и за который хватается руками. А через несколько секунд, пока Эдвард, Терренс и Питер осматривают дом и все, что его окружает, Перкинс все-таки забирается наверх и спрыгивает с ворот.

– Жутковатое место… – задумчиво говорит Питер.

– Я так понимаю, здесь уже давно никто не живет, – предполагает Терренс.

– Кажется, я слышал звуки автомобилей неподалеку, – признается Питер. – Полагаю, что где-то здесь есть дорога…

– Даже если и так, мы потратили кучу времени на путь до этого места, – отмечает Терренс и бросает взгляд на свои темно-синие джинсы и ботинки, которые полностью испачканы грязью. – О, черт! У меня все джинсы и ботинки грязные. И задница тоже… Упал, твою мать, в лужу с грязью…

– Ты лучше на меня посмотри! – тихо усмехается Эдвард и осматривает себя. – Мне вообще «посчастливилось» наступить в какое-то дерьмо и уделать свою обувь.

– А я ненавижу паутину, – раздраженно признается Питер, стряхивает с себя какую-то грязь и немного поправляет свои волосы. – Это что-то мерзкое и противное… Но именно через нее мне и пришлось пробираться.

Питер, Терренс и Эдвард медленно расходятся в разные стороны и начинают осторожно осматриваться вокруг себя, даже если кроме дома в столь мрачном месте ничего нет.

«Надеюсь, что я не зря шел сюда черт знает сколько времени, – думает Даниэль, медленно наматывая круги и присматриваясь ко всему, что видит. – Так хочется найти что-то полезное… Мне и так жалко потраченного на этих дебилов времени. А если я еще приперся сюда зря, то буду очень зол…»

Через некоторое время Эдвард понимает, что больше нет смысла ходить по участку в прохладную и пасмурную погоду и решает попытаться проникнуть в сам дом, медленно, но уверенно подойдя ко входной двери, чтобы осмотреть ее.

«Уэйнрайт не запирал дверь после того, как свалил отсюда, – слегка хмурится Эдвард. – Значит, у меня есть шанс без проблем пробраться в дом. И узнать, какую дрянь он прячет в этом доме… А может, я найду еще что-нибудь интересное…»

Немного поколебавшись, Эдвард медленно переводит взгляд на облезлую дверную ручку, слегка надавливает на нее и отталкивает заржавевшую дверь от себя. Однако с первого раза ему не удается открыть ее, потому что она открывается так же плохо, как и дверь ворот. Но после того, как мужчина несколько раз отталкивает дверь от себя, ему все-таки удается открыть ее. Уже отсюда МакКлайф-младший может видеть, что внутри дома не так уж и приятно и светло, все отделано таким же деревянными досками, как и снаружи, а напротив находится небольшое окошко, через которое в помещение проникает свет.

«Не самое лучшее место… – мысленно отмечает Эдвард. — Так темно и холодно… И грязно… Хотя чего ожидать от человека, который явно не знает, что такое душ, ванна, зубная щетка и чистая одежда. Дерьмо может жить только в дерьме, а любые хоромы очень скоро превратится в рассадник грязи и пыли.»

Спустя пару секунд Эдвард, невольно задержав дыхание, медленно, но уверенно заходит в дом и осторожно осматривается вокруг. Освещением здесь служат лишь несколько небольших окошек, а почерневшие лампочки определенно не работают. В помещении стоит еще больший холод, чем на улице, а доски, из которых построен весь дом, уже очень старые и прогнившие, с какими-то разводами и трещинами. Можно увидеть несколько разных маленьких комнат: некоторые из них закрыты, а двери в другие лишь слегка прикрыты. С каждым новым шагом пол под ногами Эдварда издает звуки, из-за которых он поначалу чувствует себя некомфортно. Пройдя немного дальше, он видит облезлую лестницу, ведущую на второй этаж дома и больше напоминающую ту, по которой лезут наверх, чтобы, например, дотянуться до чего-то, что находится слишком высоко.

МакКлайфа-младшего заинтересовывает то, что находится на втором этаже дома. Мужчина подходит к той самой лестнице, взбирается на ней наверх и с трудом приподнимает дверцу на потолке, которую будто бы что-то блокирует. Эдвард видит, что здесь лежат какие-то сильно запыленные вещи, а сделанные из досок стенки – еще более прогнившие и запылившиеся. Света здесь тоже не слишком много: он проникает лишь через небольшие окошки, а на потолке на небольшом тонком проводе висит обугленная лампочка.