– Это хорошо, – бросает мимолетную улыбку Питер. – Ну ладно. Заходи в квартиру, раз уж пришел. Не буду же я держать тебя на пороге.

Даниэль пожимает плечами и вместе с Питером заходит в его квартиру, которая практически мгновенно начинает казаться ему знакомой. Даже слишком знакомой… И есть здесь что-то, что снова вызывает в нем чувство беспокойства и легкого холодка по коже.

– Эй, да ты не стесняйся, – дружелюбно говорит Питер, закрывая входную дверь на замок. – Проходи дальше.

– Такое чувство, что я уже был здесь, – признается Даниэль и разворачивается к Питеру лицом. – Мне очень хорошо знакомы все эти места. Я приезжаю сюда в первый раз, но ориентируюсь так, словно это не так.

– И ты знаешь, где какая комната?

– Догадываюсь.

– Ладно. Тогда давай пойдем в мою комнату.

А только Даниэль и Питер собираются покинуть коридор, сюда прибегает Сэмми, который, быстро узнав брюнета и энергично завиляв хвостом, негромко подает голос.

– Эй, привет, – с легкой улыбкой говорит Даниэль. – А ты кто такой?

Сэмми тычется носом в ладонь Даниэля, нюхает ее, лижет, а потом подставляет свою морду. Сначала мужчина сначала не понимает намек, но потом он немного неуверенно гладит собаку по голове.

– Тебе что, нравится, когда тебя гладят? – с легкой улыбкой спрашивает Даниэль.

– Он душу продаст ради порции ласки, – уверенно отвечает Питер. – Кстати, зовут Сэмми.

– Милое создание… – Даниэль переводит взгляд на Питера, пока Сэмми снова тычется носом в его руку. – Твое?

– Не совсем. Хелен – хозяйка этого песика.

– Хелен?

– Невысокая брюнетка с черными короткими волосами и карими глазами.

– А, да… Забыл…

– Походу, ты ему нравишься. – Питер бросает взгляд на Сэмми, не перестающий вилять хвостом. – Вон как хвостом виляет.

– Мне и самому он нравится… Как его там… Э-э-э…

– Сэмми.

– Да, Сэмми. – Даниэль на секунду бросает взгляд в сторону и немного неуверенно смотрит на Питера. – Слушай, ты извини, что я постоянно забываю имена и путаю их. Никак не могу всех запомнить.

– Все в порядке, Даниэль, не извиняйся. Врач сказал нам, что это последствия травмы головы. Но не переживай – это скоро пройдет.

– Хотелось бы верить…

Даниэль еще раз гладит Сэмми по голове с легкой улыбкой на лице, а затем проходит чуть дальше в квартиру, продолжая изучать ее своим потерянным взглядом.

– Кстати, а почему этот песик находится с тобой, а не с той девушкой, раз она – его хозяйка? – переведя взгляд на Питера, спрашивает Даниэль.

– Сейчас Хелен на работе, – объясняет Питер. – Она часто оставляет Сэмми со мной, когда у нее рабочие дни. А после работы она приезжает сюда вечером и забирает его. Ну а иногда я сам кормлю, гуляю с ним и везу к ней.

– За ним что, некому присматривать?

– Иногда ее бабушка присматривает за ним, но мы не хотим слишком сильно нагружать ее. Она очень любит его и с радостью возится с ним, но все-таки нужно много сил, чтобы справиться с ним. Сэмми – очень активный пес и слишком любопытный.

Сэмми негромко подает голос, будто соглашаясь с тем, что было сказано.

– Он как будто понимает людей, – с легкой улыбкой отмечает Даниэль.

– Может, и так… – погладив Сэмми по голове, отвечает Питер. – Но Сэмми и правда понимает все, что ему говорят. Скажешь ему, что надо идти гулять, он тут же подходит к двери и ждет. Зовешь есть – сию минуту прибегает на кухню и ждет, когда ему наполнят миску.

– Здорово.

– Да, Сэмми у нас очень умный. Любит, конечно, повредничать, но прекрасно все понимает.

Даниэль ничего не говорит и просто кивает с легкой улыбкой.

– Кстати, тут возле входа сидели какие-то женщины, – задумчиво говорит Даниэль, приложив палец к губе. – Забыл, как их звали, но похоже, что они живут здесь.

– Я понял тебя, – кивает Питер. – Это мои соседки сверху. Марта и Хилари.

– Я не совсем уверен, но мне показалось, что они обсуждали тебя. Не в лучшем свете. И меня удивило, что эти женщины указали пальцем на меня и спросили, почему я не поздоровался с ними, когда проходил мимо.

– Ах, эти старые клуши снова сидят на скамейке, как сладкая парочка, и обсуждают, кто что делает, – тихонько хихикает Питер. – Хотя что еще остается делать бабулям, у которых нет ни мужей, ни детей.

– А ты что не ладишь с ними?

– Да, у меня с ними не очень хорошие отношения, и они постоянно обсуждают меня в ужасном свете. Но больше всего я конфликтую именно с Мартой. Она должна была быть в очках с толстыми линзами.

– Да, припоминаю. А что вы не поделили?

– Ничего. Просто меня уже задолбали ее чертовы кошки, которые жрут всякую дрянь, постоянно травятся и орут как во время брачного периода.

– Они даже хотят, чтобы ты съехал отсюда.

– О, да! Эти бабули спят и видят тот великий день. Спорю, что Марта закатит пир в честь моего переезда, если он когда-нибудь состоится.

– А еще им очень не нравится этот песик.

– Только потому, что Сэмми громко лает, а ее кошки прячутся по углам, когда Хелен приводит сюда этого бандита.

Сэмми громко лает после того, как слышит упоминание о кошках.

– И ты хочешь, чтобы она отдала их кому-то? – спрашивает Даниэль.

– Нет, пусть они живут у нее, раз кошаки заменяют ей мужей и детей, – отвечает Питер. – Я бы и слова не сказал про этих кошек, если бы она следила за ними. Но моя соседка позволяет им бродить по подъезду или вообще выпускает на улицу и разрешает есть то, что они находят в мусорных пакетах или на помойке. А потом они травятся всем этим, начинают блевать и гадят во всем подъезде. И по утрам они часто не дают мне спать и будят черт знает во сколько своими громкими мяуканьями.

– О, сочувствую… – с грустью во взгляде произносит Даниэль.

– Я ничего не имею против кошек и отношусь к ним хорошо. Но меня раздражают конкретно эти кошки. Которые задолбали не только меня, но и весь дом. Но увы, на эту женщину ничто не действует.

– Ясно… – Даниэль снова осматривается вокруг себя, пока на пару секунд в воздухе воцаряется тишина. – Эй, я вроде бы слышал, что эти женщины говорили о какой-то группе… В которой ты играешь…

– Да, у нас есть группа, – с легкой улыбкой отвечает Питер.

– У нас?

– Конечно. Ты тоже являешься ее частью.

– Я являюсь частью группы?

– Да, я играю на ударных, ты – на бас-гитаре, Терренс – на ритм-гитаре, а Эдвард – на соло-гитаре. И мы все поем.

– О, вау! – с легкой улыбкой произносит Даниэль. – А кто такие Терренс и Эдвард?

– Наши друзья. У них обоих черные волосы. Один – самый высокий из нас, а второй – пониже, но повыше тебя и меня.

– Да-да, кажется, я помню… Правда путаю их между собой. Они очень уж сильно похожи.

– Они – родные братья. С разницей в два года. Терренс, который повыше, старший, а Эдвард, который пониже, – младший.

– Надо же… – Даниэль снова окидывает взглядом всю гостиную и указывает пальцем на какие-то вещи, лежащие где-то в углу. – О, а что там лежит?

– Это оборудование для записи песен, – задумчиво отвечает Питер, почесав затылок. – Ну там… Э-э-э… Микрофоны, поп-фильтры, гитара, кахон, еще кое-что…

– И зачем тебе это?

– Хочу оборудовать у себя дома студию. Правда пока что оборудование лежит без дела, хотя у меня на компьютере есть все нужные программы. У меня есть опыт в работе над музыкой благодаря работе в студии и шансу поэкспериментировать с настройками.

– Здорово! А что мешает тебе сделать это?

– Соседки, конечно же! – Питер тихонько усмехается. – Они и так до смерти ненавидят меня, а если я начну громко петь и играть на инструментах, то эти люди точно подожгут мою квартиру вместе со мной. Марта уж точно устроит против меня всемирный заговор и пойдет на мою квартиру с горящим факелом в руке.

– Ты думаешь, она сможет? – тихо хихикает Даниэль.

– Поверь мне, Перкинс, я знаю эту женщину много лет и всегда был уверен, что у нее не все дома. Может, были бы у нее муж и хотя бы один ребенок, то все было бы иначе. Но увы, она – одинокая старушка, скрашивающая одиночество кошками.