Алисия задрала голову и, при виде сороконожки, так сморщила лицо, словно съела лимон. Мне на секунду показалось, что она справится со страхом и устоит на месте. Но всё пошло не так: Алисия громко завизжала от ужаса и, не переставая кричать, помчалась ко мне навстречу.

Теперь её от смерти отделяла всего лишь доля секунды. Сороконожки — очень быстрые и ловкие твари. Я попытался исправить положение, и принялся, без остановок, стрелять в тварь из арбалета. От её панциря болты отскакивали, едва лишь поцарапав его. Но это замедлило сороконожку и помешало ей напасть на девушку. В этот момент Алисия подбежала ко мне и запрыгнула на меня, обхватив ногами.

— Перестань визжать мне на ухо, — попросил я. — И слезь с меня, ненормальная.

— Не слезу, пока ты не убьёшь эту тварь, — пролепетала она, зажмурившись от страха.

— А как мне её убить, если ты висишь на мне, как мешок с картошкой?

— Ты хочешь сказать, что я толстая? — взвизгнула Алисия.

— Помолчи лучше, — я выпустил свои щупальца из-за спины.

Сороконожка тем временем быстро спустилась на землю и понеслась к нам. Отодвинув от своего лица голову Алисии, чтобы не мешала мне, я метнул щупальца вперёд. Панцирная тварь, подскочив к нам, привстала на задние лапки и стала атаковать. Но я проткнул её щупальцем насквозь и, раскрутив на нём, как на копье, швырнул её в сторону деревьев. Врезавшись в ствол дерева, сороконожка издала предсмертный хрип, медленно соскользнув вниз.

— Всё, Алисия, слазь, с ней уже покончено! — попросил я напарницу.

Она разомкнула руки на моей шее и спрыгнула на траву.

— Так что ты там говорил про мой вес? — спросила Алисия, поправив платье.

— Ничего!

— Ты сказал что-то про мешок с картошкой, Джон, — недовольно прищурилась она.

«А может, лучше надо было дать сороконожке сожрать Алисию? — пронеслось у меня в голове. — Хотя у той случилось бы несварение».

— Не знаю, что ты там насочиняла, Алисия, — сказал я вслух, — но лучше иди и трупы поднимай.

Она фыркнула и ушла, а я продолжил охотиться на всяких тварей, чтобы насобирать к ночи немного свежих трупов. Но охота оказалась не совсем удачной, и мне удалось подстрелить лишь несколько десятков хищных существ, а ещё меня отвлёк прилетевший дятел. Он доложил, через Кракена, что в лесу, неподалеку от нас, группа арданцев рубит деревья для военных ограждений.

Я мысленно призвав енотов к себе, чтобы незаметно провести зачистку. Затем позвал Алисию, и все вместе мы пошли в направлении, указанном дятлом. Мы тихо пробирались туда, если не считать Шкипера. Он так громко грыз яблоко, что нас могли услышать далеко впереди. Поэтому я приказал ему:

— Догрызешь потом!

Енот недовольно оскалился, но жевать перестал. Стоило мне только отвернуться от него, как пушистый наглец швырнул недоеденное яблоко мне в затылок. Я отбил его щупальцем и резко повернулся к Шкиперу, свирепо глядя на него. А он принял ангельский вид и, посвистывая, устремил свой взгляд в сторону.

— Знаю, что это сделал ты! — сказал я, показывая на него пальцем.

— Ню-тю-тю… — замотал он головой.

— Не отнекивайся, Шкипер, — прищурился я, глядя на него. — Ещё раз выкинешь такое, то посажу тебя на диету из одних салатов.

Енот вскрикнул от такой угрозы и упал передо мной на колени, начав просить прощения. Правда, делал он это наигранно и комично. Я рассмеялся над его кривлянием, и пощекотал ему пузо.

— Ну что, вы уже помирились? Может, пойдём дальше, — недовольно закатила глаза Алисия.

— Мы с ним и не ссорились, — ухмыльнулся я, и продолжил идти.

Но Алисию уже было не унять, она снова начала «трещать», как утренняя птица на дереве.

— Алисия, мы к врагам приближаемся, поэтому можно потише?

— Хорошо.

Она продолжила что-то говорить шёпотом, а я делал вид, что слушаю её, периодически кивая, чтобы Алисия меня не заподозрила. Вскоре мы добрались до врагов в лесу. Скрывшись за упавшим толстым стволом дерева, я стал наблюдать за арданцами. Но тут меня насторожила полная неподвижность Алисии, она даже шептать перестала. Присмотревшись к ней, чтобы проверить, не приболела ли она, я заметил, что Алисия не сводит глаз с полуобнаженного арданца, у которого были рельефные мышцы и подтянутое тело.

— Эй, ты чего? — я помахал перед лицом Алисии рукой. — Сейчас не время на мужиков засматриваться.

— При чём здесь это? — отмахнулась она от меня. — Я не на него смотрела, а на топор.

— Вот теперь мне совсем ничего непонятно. Зачем тебе топор?

— На нём красивый узор из рун, — сказала она. — Думаю, нашему гному такой подойдет.

— Алисия, у Багги уже есть хороший топор. Запомни: оружие выбирают не по узорам, а по материалу.

— Ну, не знаю, я бы не хотела себе простой топор, — хмыкнула она.

Усмехнувшись над ней, я ответил:

— Ясно, с тобой всё понятно.

Время пришло, и я отдал команду енотам к атаке. Пушистики зарядили свои арбалеты и начали потихоньку окружать врагов, скрываясь за кустами. Через секунду прозвучали первые выстрелы. Одному из арданцев болт вонзился в глаз, но он не сразу умер, а продолжил стоять на месте. К нему повернулся товарищ и спросил:

— Уилфред, что с твоим глазом? Уилфред?

Он хлопнул его ладонью по плечу, так как не услышал ответ. Уилфред, молча, рухнул на спину, как подкошенный.

— Вот же дерьмо! — вырвалось у его товарища, и он испуганно огляделся по сторонам.

Арданец осматривался, все больше понимая, что находится в безвыходной ситуации. Мои еноты уже почти всех перестреляли. Тогда он с топором в руках побежал, куда глаза глядят. Я навел на него свой арбалет и выстрелил в затылок. Болт пронзил его голову почти насквозь. Сразу после этого, я отдал инициативу напарнице:

— Всё, Алисия! Теперь твоя очередь! Забирай этих бойцов!

— Без проблем! — ответила довольная девушка.

Ночь

В осажденном замке

В главном зале герцог Гунфрид расхаживал по залу и слушал доклад своего капитана Дюбера, только что вернувшегося после осмотра казарм и кладовых.

— Господин, из пяти тысяч воинов в союзных войсках у нас почти половина раненых, — вздохнув, Дюбер потер ладонью лоб.

— Мне это и так известно, — поморщился герцог. — Сколько можно повторять одно и то же? Я уже писал об этом Кракену. Лучше скажи, что у нас со съестными припасами?

— Их осталось не так много, господин. Некоторые хранилища сильно пострадали при осаде.

— Но ведь мы с собой тоже кое-что привезли, — нахмурился Гунфрид.

— Да, но большая часть провизии осталась за стенами, когда мы укрылись в замке.

— Черт! И там осталась моя бутылка дорогого вина, — с грустью произнес герцог.

— Э, господин, вас только вино беспокоит? — удивился Дюбер.

— Нет. Меня беспокоит то, что даже если енотам удастся пробраться сюда по канатам, они не смогут доставить достаточно много зелий.

— Но, господин! Даже если они доставят хотя бы сотню, это будет большим подспорьем, — бодро подметил капитан.

— Верно!

Кивнув Дюберу, герцог перевел взгляд на других аристократов, сидевших в зале. У всех был печальный вид, кроме Рузельтона. Он был уверен, что Джон с Алисией что-нибудь придумают. Он уже видел их тактику во время боя, поэтому старался не унывать.

— Ну что, господа! — обратился ко всем Гунфрид. — Как оказалось, провизии у нас немного, а потому долго нам здесь не продержаться.

— Тогда нам придется принять бой! — развел руками один виконт. — Вы сами сказали, что барон Кракен попробует доставить нам зелья и боевые артефакты.

— Вот именно, до начала штурма еще есть время. Арданцы только осадные лестницы собирают, — добавил Рузельтон.

— Да, но еще неизвестно, скольких наших мы успеем подлечить к моменту штурма, — заметил Гунфрид.

Едва он это сказал, как в зал вбежал один из его личных гвардейцев.

— Господин! — заявил он, отдышавшись. — Началось!