— Причем, разного размера! — сразу пояснил Айвен.

— Да! Именно разного. Все находятся в фургонах, никто не бегает. Тенты по бокам фургона немного подняты. Но совсем немного, вон, как на первых трех, сделали для вас образец. Стреляют все мужчины и женщины. Также взрослые юноши и девушки, перечислю их: Имхер, Ирвин, Адольф, Генрих, Гордон, и Нора.

— А мы? Только Нору сказал! — сразу закричали сестры Барбара и Мари Штерн. Шестнадцатилетняя Ханна промолчала.

— Остальные в помощниках, с вашего позволения. Вам лучше оказывать помощь стреляющему, это тоже важно. — Сказал вежливо, но немного пояснил:

— Нору назвал только потому, что она хорошо обучена.

И действительно, старшая названная сестра Айвена к началу похода стреляла из карабина не сильно хуже четырнадцатилетнего Имхера, который был лучший среди юношей.

— Слушайте меня дальше! — громко попросил Джеро разволновавшуюся молодежь. — Повторю! Мы с Айвеном уйдем далеко вперед и будем расставлять куски бумаги среди травы, причем они будут разного размера. Вы будете следить по сторонам и после обнаружения цели стрелять.

— Но не просто так стрелять, кто и когда захочет, — тут японец поднял указательный палец…, - а только вместе по команде старшего в фургоне. Как вы поделите стороны — поровну в каждом фургоне., или договоритесь между фургонами, что один стреляет на правую сторону, другой на левую — это пусть будет ваша инициатива. А уважаемые Сэтору и Дэвид будут идти недалеко сзади и собирать мишени. Стрелять только по сторонам, как учили секторы стрельбы из фургона. Ни в коем случае не вперед или назад!

— Эй! Мистер…, - к группе подошел торговец Рольф Арсвельд своей размашистой и виляющей походкой. Он до сих пор забывал, как звать младшего японца, или не считал нужным запоминать. — Я бы не хотел…

— Хорошо! Объяснять не нужно, мистер, — сразу перебил его Джеро. И так ясно всем, что скажет. — В вашем фургоне стреляет Том, а вы ему подаете…

И действительно, торговец отлынивал от занятий еще в поселке, посылая вместо себя молодого негра, и здесь часто пропадал, когда мужчинам нужно было сделать какую-либо работу сообща.

— Если нет вопросов, то очень прошу собираться. — Японец сделал паузу и не дождавшись вопросов, быстро убежал в третий фургон, где были его вещи.

Пока караван собирался в путь, перешел мелкую балку с ручьем и начал движение на запад, Джеро с Айвеном ушли далеко вперед и пропали из вида. Лошадей не взяли, чтобы было плохо видно, где они ставят мишени.

Так они и двигались впереди каравана, пока не кончился запас мишеней. Примерно через четверть часа друзья услышали позади первые выстрелы…

— Что скажешь? — Спросил Дэвид у старшего японца, когда они наконец собрали все мишени и встретились на тропе. Около получаса велась стрельба, а потом еще столько же они собирали мишени, идя вслед за караваном.

— Сегодня я доволен, — отозвался японец. Самое главное — я слышал их дружную стрельбу! И они действительно стреляли по команде старшего, что радует. Приятно слуху… Еще больше радует, что в некоторых фургонах договорились, как им предлагали сделать. В четвертом и пятом фургонах одной стороной командовал Генрих, а второй — Питер. И так же сообща действовали ирландцы в одиннадцатом и двенадцатом. А еще по команде ирландцев стреляли Корнелиус и Грэг из десятого, и Том — слуга торговца, из последнего.

— Еще пару раз так учимся, потом добавим револьверы, и ждем твоих индейцев, — позволил себе в конце немного вольности Сэтору.

— Лучше не надо, мать их…, - коротко ответил проводник, также позволив себе отклонения.

— А куда мы денемся? — задумчиво произнес Сэтору. — Ты же сам говорил, что многие посчитают нас легкой добычей и не устоят…

Потом предложил:

— Мишени давай смотреть вечером, когда соберемся все вместе. Надо похвалить людей. Ты же знаешь не хуже нас, что семь раз похвалить и один раз поругать — такое соотношение нужно. И расскажи нам побольше про индейцев, но вечером. Людям будет интересно.

— Давай лучше в воскресенье про индейцев, Сэтору-сан. Как раз дойдем до холмов.

Остро пахнет потом животных, потому что лагерь сегодня разбит в низине среди холмов, где едва заметно течет ручей с чистой водой. Еще и с прохладной — чувствуется близость гор. Коней, которые сегодня были в дозоре, расседлали, спутали им ноги и отпустили пастись, как обычно. Потому что ночью все равно они бесполезны. А волы давно пощипывают травку у русла ручья, выбирая нежнее. Пока по маршруту корма хватает всем.

Все давно съели свою порцию каши с копченым мясом. Женщины решили начать расходовать запасы копченостей, поняв, что мясом общество обеспечено. Живот у Айвена перестал подавать признаки голода, и сейчас он с вожделением вдыхал ароматы хорошего чая, который только что заварили в котелках. Айвен сидел на своей шерстяной подстилке в окружении Норы и Дарины, а верный Лис прислонился сзади, грея бок о спину юноши. Очень довольный, что его не прогнали. По вечерам стало еще прохладнее, как это и должно быть в предгорьях внутри большого континента.

До ужина путники с радостью суетились вокруг двух костров и весело переговаривались, потому что однообразное движение второй месяц утомляло, немного надоедало, хотя все постепенно втянулись в ритм дороги. Не хватало общения, домашней постели, не хватало основной работы, у каждого своей, по ней тоже соскучились.

Когда начали разливать чай по кружкам, дети взяли сухари и побежали в свой отдельный кружок около второго костра, а взрослые начали рассаживаться у первого. Но не близко, так как одежда сразу получит запах от костров.

Начались вечерние посиделки.

— Джеро-сан! Ты обещал нам, слугам христианской церкви, рассказать о вашей религии на островах. Хотя кое-что и нам смертным известно, но очень интересно услышать от тебя…

Отец Уильям не забыл обещанное японцем, и сейчас напомнил. Глядя на падре, его походную одежду, Айвен отметил, что никогда не замечал, чтобы несло немытым телом от его самого падре или гарью костров от его одежды. В этом отношении оба священника были очень требовательны к себе и старались показывать пример для окружающих. По поводу одежды Айвен должен был благодарить Морриган, которая вместе с дочками успевала ухаживать за ним, за наставниками и святыми отцами.

Взрослые у первого костра сразу притихли и стал устраиваться на земле, кто еще стоял. Как оказалось, левее на одной с ним подстилке пристроилась Ханна, а сразу за ней Барбара. Девицы действовали без всякого стеснения, под неодобрительными взглядами матерей — Эммы Штерн и Клары Мюллер. Делали это не для конкретной цели, и просто из духа соперничества. Барбара не могла скрыть от проницательных взглядов матерей свое явное недовольство от того, что Айвен уделял внимание Ханне, а не ей. Восемнадцатилетней мисс гормоны явно били в голову так, что девица теряла здравый рассудок и контроль над собой.

Ханна вела себя спокойно и уверенно, будто не сомневалась в своем превосходстве. Юноша это было в новинку, и интересно было наблюдать со стороны за неприкрытым соперничеством двух женщин за мужчину.

Все потихоньку переговаривались, ожидая начало беседы. Только две взрослые женщины были хмуры — мать Барбары, и мать Ханны. В их зажиточных семьях из земель Германии к браку дочерей относились серьезно. И поведению детей тем более. И сейчас обе смотрели на своих дочерей долгим, укоризненным взглядом, который не обещал потом ничего хорошего…

— Не вижу препятствий, чтобы рассказать немного о нашей древней религии, — начал негромко Джеро, чтобы все притихли, потом продолжил громче:

— Любая религия — это как огонь, выжигающий грех из души человека. «Синто» — так называется наша религия. Надо сказать, что синтоизм как религия сформировалась сама, без китайского влияния. Перечислю вам основные постулаты.

«Жизнь присутствует везде…»

«Все обладает духом — человек, насекомое, вода, камень». То есть у любого материального предмета в мире есть душа, или «ками», как мы называем. Особенно выделю отношение к камню. Мы с Сэтору верим, что после смерти наши души заключатся в камень, который будет оберегать род….