Все происходило так быстро, и, как заметил вчера Ари, будто и не со мной. Сейчас мне тоже казалось, что я наблюдаю за всем этим со стороны, что это какой-то дикий спектакль, очередная часть мистерии… но это было не так. Придя наконец в себя, я пыталась дозваться до сестры, но ее нигде не было видно. И тогда огромная рогатая голова поднялась над суматохой, золотые глаза блеснули то ли гневом, то ли слезами, и огромное, каких раньше не видывали чудовище, двинулись вперед. В этот момент кто-то отчаянно закричал, в этом голосе я отчетливо узнала Криссу.

Теперь я не сомневалась в том, что его видят все. Чудовище неторопливо шло, немного прихрамывая, как если бы ему было очень больно. Вполне возможно, что так и было.

Я и сама не помнила как оказалась рядом, между ним и сестрой. Какой-то утробный звук не прекращался ни на секунду, доносившийся откуда-то изнутри существа. Встретив преграду в виде девушки, оно оскалилось, слюни нитками свисали с зубастой пасти. Оно было такое отвратительное… и все-таки оно остановилось. Я знала, что остановится. В этот миг мне уже не было страшно – я была готова бороться до конца. Страха, в обычном понимании, не было – лишь страх за сестру…

– Прочь! Я сказала прочь!

Существо осклабилось, из его чрева вырвался рык. Крисса завизжала.

Она была бледной, ее хрупкое тело прижималось к телу матери, тоже испуганной и будто впавшей в какой-то транс, ее губы неустанно шептали что-то.

Но все мое внимание сейчас занимал лишь монстр, как никогда представший передо мной во всей красе. Я чувствовала, что сейчас его воля столкнулась с моей, и сейчас что-нибудь непременно произойдет.

– Отойди от них, – крикнула я не своим голосом.

Существо встало на задние лапы и зарычало снова, обнажив ряд острых блестящих зубов, но больше, чтобы продемонстрировать их, нежели действительно применить.

– Оно слушается еë… – прошептала одними губами Крисса.

Это же поняли все вокруг. Это же поняла и я, почувствовав, будто невидимые поводья оказались в моих руках. Чудовище отступило, его горящие глаза с горизонтальными зрачками вперились взглядом в меня. Затем оно склонилось ко мне, будто в поклоне, и произнесло голосом, похожим на гром, и вряд ли в этом рокоте кто-нибудь еще смог различить слова, кроме меня.

– Госпожа…

Мое сердце забилось сильнее, дыхание сбилось: неужто все эти бесконечные бредовые слухи про «Темную Госпожу» оказались правдой? Мне казалось это просто невозможным, и я не знала, что делать. Я слышала о «говорящих с Бездной» – людях, которые приобрели дар общения с нерли, тех, кого избрала Бездна, чтобы «вести свою армию». Вряд ли они сами, подвергшиеся такому проклятию, желали кому-либо зла, однако, участь их была незавидна. «Понимающие нерли – сами являются нерли», – так учили в ордене инквизиции. Но мне сейчас было все равно. Я сделала глубокий вдох и смело взглянула нерли в глаза.

– Уходите прочь.

– И Госпожа должна уйти с нами.

– Что?

– Владыки избрали многих из немногих. Теперь ты принадлежишь им, а мы – тебе. Повелевай нами и веди нас. И мы защитим тебя, Госпожа. Отныне мы – твоя кровь от крови, и плоть – от плоти…

Я вдруг почувствовала, что все взгляды сейчас обращены ко мне. Тех, кто был свидетелем общения «говорящей с Бездной» с нерли, было слишком много, и среди них было достаточное количество инквизиторов.

– Лови ведьму!

– Она с ними заодно! Это она приказывает им!

– Смерть всем порождениям Бездны!

– Смерть!

«Смерть…»

Они ринулись ко мне, как будто все и сразу, и даже те, кого я могла называть если и не друзьями, но хорошими знакомыми, предвкушали теперь занятное зрелище. Я знала, что должна бежать, но мои ноги отказывались слушаться, словно приросли к мраморному полу.

Я подумала, что могла бы призвать чудовищ, ведь они были готовы защитить меня… но я не была уверена, что готова взять на себя ответственность за их поступки и жизни, которые они отнимут.

Было всего одно мгновение, отделяющее свободную жизнь от жизни, заодно с Бездной, с осуждением на смерть. И я надолго его запомнила, как через секунду инквизиторы все как один начали охоту на меня, и то, как в этот же момент мой взгляд столкнулся со взглядом Асдара…

Я почувствовала, как что-то странное начинает происходить с моим телом. Раздался пронзительный крик, который сменился птичьим щебетом. Я открыла глаза и увидела, что мои руки превратились в крылья, а ноги свернулись в пучок перьев. Я взмыла в воздух, стараясь удержаться на крыльях, которые едва ли могли выдержать мой вес.

Я услышала, как Крисса испуганно взвизгнула, когда Асдара схватили. Он почти и не сопротивлялся, что разозлило и без того злых инквизиторов, и ему отвесили пару ударов.

Я пыталась себя убедить, что ничем не смогла бы помочь, и все же мне плохо это получалось. В облике птицы, с трепетом в груди и слезами на глазах, я опустилась на один из шпилей храма, откуда хорошо было видно, как на глазах собирается конвой, как особо не церемонясь они выдвинулись в сторону Запада – в сторону столицы.

«Увидимся ли мы еще…» – в моем сердце бушевало отчаяние и бессилие, я знала, что с ним может произойти… Моя голова опустилась в крылья, я заплакала.

И не заметила, как пара других воронов – Асдар превратил меня именно в ворона – примостились рядом, и что они уже довольно долго наблюдают за мной, буравя своими умными глазами-бусинами, пока наконец один из них не заговорил.

– Что случилось, сестра моя?

Птичий язык был совсем не похож на человеческую речь, но все же я понимала каждое слово и рассказала им.

Вороны понимающе кивнули, а потом один из них тихо заговорил, и в его словах, таких непонятных и похожих на песню, я слышала шелест ветра и древние заклятия, все еще помнят которые одни только вороны. Я сама не заметила, как смогла успокоиться, продолжая завороженно вслушиваться.

Странная песня закончилась, и ворон посмотрел мне прямо в глаза.

– В час великой нужды каждый ворон знает, что его королева его защитит. Она знает, как одолеть любое несчастье, знает ответ на любой вопрос. Она – та, кто поможет. Ветер уже шепчет ей о тебе…

– И где же ее найти?

– Там же, где и все остальное…

Вороны загалдели, и в их выкриках я ясно услышала то, что и сама знала: Нистар.

– …а плохим людям мы выклюем глаза. Твой друг будет в безопасности.

И они сорвались с крыши в сторону, где исчез конвой.

«Не думаю, что у них получится… Зачем он только сделал это!» – никогда еще меня не терзало такое огромное чувство вины. Я приносила ему одни лишь страдания, а он пожертвовал собой ради меня…

Я сорвалась вниз и снова взмыла в воздух, расправив крылья и ощутив, как ветер подхватил меня. В этот раз полет не показался мне таким уж ужасным. Я бросила последний взгляд на храм.

«Все не должно было быть так… Столько страданий…»

Где находились «Драконьи слезы» я знала весьма поверхностно. Из последних сил я сумела долететь до гостиницы, расположившейся на самом краю города, по ту сторону городской стены, но уже когда оставалось совсем чуть-чуть, силы внезапно кончились, и я камнем упала в высокие заросли дикой малины.

На небе уже начали вспыхивать первые звезды, видные сквозь пелену облаков, рассеявшихся к ночи. Мне и раньше нравилось наблюдать звездное небо, но сейчас у меня не было сил даже позвать на помощь.

«Да и кто обратит внимание на птичий клекот…»

Но я ошиблась. После нескольких попыток очень скоро послышался шорох, и показалось удивленное лицо знакомого мне мага-инквизитора.

– Майлин? – казалось, он не мог поверить своим глазам.

Он быстро огляделся, и убедившись, что никого нет, поднял растрепанную птицу с земли и понес, прижимая к себе, едва живую, внутрь.

Уже в комнате, склонившись надо мной, он долго всматривался. Я заметила,что его глаза при этом, как будто наполнились изнутри каким-то золотым сиянием. Затем, он вытянул ко мне руку, кончики пальцев которой охватило всë то же золотое сияние.