Сердце всегда замирает при взгляде на Башню великого Архитектора. Утром ее очертания тонут в нежно-розовой дымке, к полудню она сияет, а к ночи ее темный силуэт озаряет луна. Такие, как я, всегда знают, где она. Как почтовые голуби – всегда могут вернуться и, даже ступив на тропу огня, найти ее среди множества бесчисленных миров, среди которых этот – не был Великим, одним из девяти, вечным… Он был обычным, мимолетным как сон, как мгновение, как грезы. Но не было для меня ничего реальнее, чем он. Мой брат первым почувствовал то же самое, и потому положил жизнь, пытаясь обратить сон в реальность, пытаясь возвести Башню… А что же мог я? Лишь создавать бесчисленные сады на грани снов и яви…

Из дневников василиска

Я подошла к зеленому обрыву – краю огромного котлована, чтобы в очередной раз взглянуть на нее. Голубая дымка скрывала подножие Башни, возвышающейся, казалось, над всем миром. Ее материал – странное сочетание камня и металла – был испещрëн золотыми рунами, складывающимися в причудливый узор. Золотые искры вспыхивали, с огромной скоростью пробегали по поверхности, а затем гасли в каком-то странном, но слаженном механическом ритме. Эхо доносило лязг и скрежет металла. Она была живая.

Поднялся ветер, игриво развевая густые каштановые волосы, вырвавшиеся из-под капюшона, которые я безуспешно пыталась заправить обратно. Иногда его внезапные порывы приносили с собой запах мокрой земли или трав, иногда – ржавого металла, очень редко – моря, но чаще всего – осеннего свинцового неба накануне дождя. Обычное явление в туманных холмах, и неудивительно, что Башня стояла именно здесь, сокрытая от глаз тех, кому ее видеть не следует.

Здесь чувствовалась вечность, незримо коснувшаяся каждого камня и каждой травинки, и даже нерли не смели нарушить покой этого места. Сама мысль о них заставила меня вздрогнуть и нервно сжать рукой маленький медный медальон на груди.

Мрачные, похожие на тени нерли были чудовищными порождениями Бездны, этого странного темного мира, и не повезет тому, кто случайно решит натолкнуться на тех, чьи голоса так похожи, говорят, на плач баньши, если подолгу вслушиваться в их жуткий вой.

Ветер, будто вторя слухам, громко завыл, так что я едва ли могла услышать, как кто-то зовет меня, но все равно обернулась. Асдар замахал мне руками. Он был еще далеко, но своего бывшего товарища по магической скамье я узнала сразу. Он приближался бодрым шагом, неестественно бодрым для такого, как он.

– Ты меня ждала?

Казалось, он почти не запыхался, взбираясь на вершину холма, но я знала, что это не так. Асдару не следовало колдовать слишком много, чтобы не подрывать здоровье еще больше, но он все равно делал это.

– Да, – я немного помолчала, прежде чем заговорить снова. – Но еще я думала, что, может быть, и он будет здесь…

– Он? Уже почти год прошел. Нет, наверное, даже больше… Не стоит даже надеяться, я и сам искал…

Я вздохнула и снова повернулась к Башне. Появившийся из ниоткуда большой белый кот с синими глазами, как у ниранготов, или «странствующих по мирам», был с нами всего пару дней, после чего все так же исчез в никуда…

«…а я до сих пор надеюсь, что найду его! Как раз тогда же, прошлым летом, мы с Асдаром впервые и увидели Башню, хотя, может, это просто было совпадением…»

– Что там происходит? – спросила я, всматриваясь.

– Ближе лучше не подходить. Она… достраивает себя? Последнее время это происходит постоянно. Ты бы знала…

«…Если бы приходила чаще», – закончила я про себя уже знакомую фразу, но вслух ничего не сказала.

Я взглянула на Асдара.

«Такой бледный и задумчивый, с предречëнной темной судьбой, а глаза голубые, как небо…»

Быть может, это раньше он казался всем странным и, чувствуя это, сторонился людей, а теперь мог бы очаровать любую, но только не ту самую – его прекрасную Майлин, мастера алхимии, смелую и добрую, хотя порой и очень острую на язык, с глазами цвета весенней листвы, с очаровательной, как у фейри, улыбкой… По его описаниями, я выходила всегда сказочной красавицей. Как знать, может быть, это и было хотя бы отчасти правдой… но мне всегда становилось неловко. Чем дальше, тем чаще…

Мы были так дружны раньше, пока мир был наполнен одной лишь магией и ворчанием старого чародея, который решился взять на обучение двух детей из Нери-Делл. Пока не наступили «темные времена» – так называли приход нерли и других подобных им созданий. Откуда они пришли никто достоверно не знал, однако, очень скоро Король Валдерий выпустил указ о том, что все, владеющие искусством, должны явиться в столицу. Как правило, больше об этих несчастных ничего не слышали. Ходили слухи об огненных озерах, об инфернальной земле, о проклятых и Бездне, а также о том, что волшебникам «пускают кровь», или что-нибудь в этом роде. Поэтому, когда Королевская Инквизиция пришла в Нери-Делл, оказалось, что старый чародей слишком стар, молодой, Асдар – сбежал, а чародейка Майлин – слишком бездарна для службы Его Величеству. Как оказалось, мне, можно сказать, повезло.

Занятия, конечно, прекратились, а Асдар поселился возле Башни, и с тех пор никто не знал, где можно его найти. Кроме меня. Ведь Башню видели и знали, где она находится, лишь мы двое – особый «дар», оказавшийся в конечном счете бесполезным.

Еще одна яркая вспышка, подобно молнии, озарила поверхность величественного сооружения, последовавший следом раскат грома заставил меня вздрогнуть и прервать свои размышления.

Я почувствовала, как все повторяется, как снова немой вопрос застыл в воздухе. Тот самый, который Асдар все время задавал, когда я приходила, и который ему так сложно было каждый раз произнести вслух. Со временем я научилась читать его по кроткому вопросительному взгляду и давать все тот же ответ:

– Я не могу. Они без меня погибнут, ты же знаешь. К тому же я не ворожея.

– Но ты дочь ворожеи, и это у тебя в крови.

– Это ничего не меняет.

– Тогда зачем ты здесь?

«Опять он за свое, – горестно подумала я про себя, – надо было заставить Криссу самой сходить…»

– Пожалуйста прости меня и пойми… что между нами никогда не было и не могло быть ничего общего. И мне очень жаль, что наша дружба разрушается тем, что я не могу ответить тебе взаимностью. Я должна была честно все сказать раньше… Я не согласна бежать с тобой и никогда не буду согласна…

Это было то, что я должна была сказать, но с языка, как обычно, слетело совершенно другое:

– Я видела… странный сон. И я знаю, что это было видение. Вот, послушай…

Как чародея, его явно заинтересовала новость, и он приготовился внимательно слушать.

– Я видела павший город в окружении объятого белым пламенем леса, и дворец, и проход…

– Проход?

– В Бездну.

Я на мгновение задумалась. Мне на ум пришли строки из одного виденного мной однажды древнего текста из храма Нери-Делл, который удивительно точно описывал то, что я так хотела бы описать. Я закрыла глаза, чтобы лучше припомнить.

– «И вынырнула оттуда владычица Бездны, и одежда на ней сияла светом зари. А глаза были, как у дракона, и сзади нее шел дракон, и держала она чашу, а в ней было пламя, которое она вложит в сердце ни живого ни мертвого, и мир исцелится…»

Мой голос вдруг сорвался, я резко замерла и взглянула на свои руки, которые дрожали. Я знала это чувство, возникающее внезапно и порой за мгновение перед тем, как произойдет катастрофа – чувство, что нужно остановиться здесь и сейчас, иначе произойдет непоправимое.

«Почему-то у меня чувство, что это не просто слова…»

Я сделала глубокий вдох, и наваждение будто сошло на нет.

– С тобой все хорошо? – испугался Асдар, глядя на меня. – Ты как будто сектантских речей наслушалась, говоришь точь-в-точь как они…