Казалось, «Миссурийский компромисс» на определенное время решил эту проблему и предложил механизм для урегулирования подобных вопросов в будущем.

На самом деле это привело к целому ряду проблем. С этого момента «рабовладельческим штатам» стало предельно ясно, что, только увеличивая власть штатов, они могут обеспечить свою безопасность. В федеральном правительстве объективно все больше и больше будут доминировать представители густозаселенных «свободных штатов», и сильный Союз станет со временем для «рабовладельческих штатов» смертельно опасным.

Это привело к тому, что унионизм стал исчезать в «рабовладельческих штатах», и на его месте стала развиваться философия сильных «прав штатов». До 1820 года борьба за унионизм против «прав штатов» энергично велась во всех штатах. После 1820 года она постепенно стала отдельным, фрагментарным явлением, и «свободные штаты» выступали, в основном, за сильный унионизм, а «рабовладельческие штаты» — за сильные «права штатов».

На самом деле обе эти тенденции затухли и исчезли, а на их месте появилось другое опасное противоречие — свобода против рабства. И решить его быстро, легко и тем более мирно было невозможно.

Надежда многих людей в «рабовладельческих штатах» на возможную экспансию на запад и юг была не так уж далека от реальности. Когда Испания продавала Флориду Соединенным Штатам, остальная часть ее империи в Америке трещала по швам.

Восстания и раньше происходили в тех или иных испанских колониях в XVIII веке, но их всегда подавляли. Однако в первую декаду XIX века Испания подверглась ураганному нашествию наполеоновских войск. В 1807 году Наполеон сверг ее короля Фердинанда VII и объявил своего брата, Жозефа Банапарта, новым королем Испании.

Испанские колонии в Америке отказались признать нового правителя, и когда стало складываться впечатление, что господство Наполеона в Испании может продлиться довольно долго, многие колонии стали объявлять о своей независимости. Однако вскоре Наполеон был разбит, и в 1814 году Фердинанд был восстановлен на престоле. Он сразу же попытался повернуть время вспять и объявил, что все колонии как были, так и остаются колониями.

Заявившие о своей независимости колонии не могли с этим согласиться. Различные части бывшей испанской империи в Северной и Южной Америке район за районом объявляли о своей независимости. В это же время огромная Бразилия восстала против своей владычицы — Португалии.

В Соединенных Штатах многие радовались этим событиям. «Рабовладельческие штаты» с нетерпением ждали, когда Испания и Португалия полностью покинут западное полушарие. А с предоставленными самим себе независимыми латиноамериканскими[55] государствами было бы легче иметь дело. В случае необходимости их можно было бы и захватить.

Для Соединенных Штатов самой важной частью Испанской империи была Мексика, с которой они граничили на юге и западе. Здесь Испания умудрилась сохранить шаткую власть до 1820 года, когда в самой Испании разразилась революция. Пока в Испании рушилась монархия, Мексика в одностороннем порядке отделилась от нее. 24 февраля 1821 года она заявила о своей независимости от Испании.

Генри Клей еще в 1818 году настаивал на признании Соединенными Штатами новых республик. Это признание дало бы Соединенным Штатам возможность помогать молодым государствам в их борьбе против Испании, как когда-то Франция признала Соединенные Штаты и помогла в восстании против Великобритании.

Однако госсекретарь Адамс отказался давать ход этим предложениям до тех пор, пока не был урегулирован вопрос о передаче Флориды Соединенным Штатам. Только после перехода ее в собственность Соединенных Штатов и соблюдения всех формальностей можно было идти дальше. Соединенные Штаты признали Мексику как независимое государство 12 декабря 1821 года.

Вопрос заключался в том, готовы ли Соединенные Штаты ввязаться в войну из-за этого, если будет необходимо? Так как Испания еще не признала независимости своих колоний, она могла расценить поступок Соединенных Штатов по признанию независимости ее колоний враждебным актом.

Но эта угроза не волновала Соединенные Штаты. Испания находилась в таком плачевном состоянии, что, как бы она ни прореагировала, дальше она уже ничего не могла сделать. Однако за спиной Испании стояла Европа. Силы, одержавшие победу над Наполеоном после долгих лет войны, — Великобритания, Пруссия, Австро-Венгрия и Россия — были полны решимости обеспечить теперь на континенте мир и порядок. Даже Франция, освободившись от Наполеона и снова оказавшись под пятой дряхлеющих королей, была согласна с такой позицией.

Все эти страны считали, что их проблемы с Наполеоном начались из-за Французской революции 1789 года. Поэтому они решили, что любая революция должна быть уничтожена в зародыше любой ценой. Поэтому, когда в 1820 году в Испании произошла революция и там должна была воцариться более либеральная монархия, эти страны стали действовать. В 1822 году они провели по этому вопросу встречу и приняли решение разрешить Франции послать в Испанию армию для подавления революции. Франция сделала это без особых трудностей, и 31 августа 1823 года революция закончилась.

Наиболее фанатично ненавидела революцию Россия. Ее царь Александр I даже призывал образовать «Святой союз» против тех дьяволов, которые верят в принципы свободы и республиканской формы правления. Призыв ни к чему не привел. Некоторые государства подписали договор о создании союза, чтобы польстить России, но никто из них на самом деле не собирался идти в крестовый поход на край света или обеспечивать порядок на всей планете.

Но Соединенные Штаты опасались, что те могут на это пойти. «Святой союз» стал кошмаром для американцев. Ведь если они восстановили испанскую монархию таким ужасно грубым образом, то не могли бы они следующим шагом начать возвращение взбунтовавшихся испанских колоний своей первоначальной владычице? Почему бы тогда «Святому союзу» не решить, что Соединенные Штаты образовались в результате незаконной революции, и не попытаться вернуть их Великобритании? Это, конечно же, было маловероятно, но американцы очень переживали и волновались по этому поводу.

Россия, как предводитель «Святого союза», имела на Американском континенте земли, с которых могла осуществить подобные планы, и это представлялось американцам особенно опасным. На протяжении всего XVII века русские, ведя торговлю мехом, добрались до берегов Аляски, и к 1800 году Россия начала серьезное освоение этой территории. Под руководством опытного губернатора, Александра Баранова, влияние России стало усиливаться. В 1799 году на берегу Тихого океана, почти на самом краю полуострова Аляска, Баранов основал столицу Новый Архангел (этот город оставался столицей Аляски в течение ста лет, и сегодня называется Ситка). Форты были построены южнее, и в 1811 году один форт (хоть и временно) был возведен прямо на севере Сан-Франциско.

В 1821 году русский царь заявил, что Россия считает своей собственностью тихоокеанское побережье вплоть до 51-го градуса северной широты. Такое размежевание захватывало северную часть острова Ванкувер и даже значительную часть территории Орегона, которую Соединенные Штаты объявили своей. Иностранным судам, включая американские корабли, было запрещено приближаться к российской территории ближе, чем на сто миль.

Соединенные Штаты были в ярости, но что они могли сделать? Воевать со всем «Святым альянсом» было глупо.

Тем временем Великобритания, по сути, поддержала Соединенные Штаты в вопросе признания новых латиноамериканских стран. Пока Испания и Португалия сохраняли власть в своих империях, у Великобритании почти не было шансов вести там торговлю, но после того, как латиноамериканские страны объявили о своей независимости, британские корабли смогли свободно вести с ними торговлю. Поэтому их свобода давала Великобритании огромные коммерческие преимущества.