— Да-да, конечно, — кивнула Филлис. — Только, должна вам сказать, я очень надеюсь, что они сюда не вернутся!

Дигби Драйвер шагнул вперед с любезной улыбкой на устах.

— Я тут случайно услышал о ваших проблемах с бродячими собаками, — проговорил он. — Надеюсь, они не причинили вам большого вреда?

— По счастью, нет, — отозвалась Филлис. — Правда, они растащили мусор по всему двору и вообще устроили кавардак, но и только. К тому же эти два джентльмена любезно помогли нам прибраться.

— Полагаю, вам не терпится поскорее отловить этих собак? — спросил репортер у полицейского.

— Еще как, — ответил тот. — Бродячие псы, которые еще и овец режут, — серьезная проблема для наших фермеров. Да тут еще эта ужасная смерть… Такой прискорбный случай.

— Да, действительно. Я в газете читал, — сказал Дигби Драйвер, угощая всех сигаретами. Филлис, Вера и полицейский вежливо отказались — в отличие от мистера Пауэлла. — А вы, как я понимаю, тот самый бедняга из лаборатории, — подставляя мистеру Пауэллу зажигалку, продолжал репортер. — Должно быть, на вас — простите за каламбур — теперь всех собак вешают?

— Ну-у, полностью ни в чем нельзя быть уверенными… — произнес мистер Пауэлл, следуя директорской политике молчания в изложении доктора Бойкотта. — Сначала мне нужно увидеть этих собак, знаете ли. Только тогда можно будет сказать, наши они или нет.

— Разве вы не рассмотрели того, маленького, пока он протискивался в слив? — спросила Вера. — Такой черно-белый терьерчик с ужасным рубцом на…

— Да, только как раз головы-то я и не разглядел, — возразил мистер Пауэлл. — Когда мы открыли дверь, он уже практически вылез наружу.

— На них обоих были зеленые ошейники, — вмешалась в разговор Филлис. — И я представить себе не могу, как собака могла заработать такой шрам на голове, кроме как через… ну… вивисекцию — так это называется? Жуткий видок, я вам скажу, кому угодно станет не по себе…

— Ну, я нисколько не сомневаюсь, что ошейники были зелеными, — несколько торопливо ответил мистер Пауэлл. — Однако, повторяю, мы не можем однозначно утверждать, что именно эти собаки убивали овец, и тем более, что одна из них причастна к тому трагическому инциденту. Возможно даже, что мы вообще никогда этого не узнаем.

Последовала несколько неловкая пауза. Казалось, все ожидали, что мистер Пауэлл скажет что-то еще. И он добавил:

— Я имею в виду, что сначала нам следует отловить этих собак. Только тогда мы доподлинно установим, чьи они и откуда взялись. Разве не так?

— Я вообще-то думала, что научный центр должен знать, пропадали из него какие-нибудь собаки или нет, — заметила Вера, облекая вопрос, витавший в воздухе, в самую вежливую форму. — И если пропадали, то как они выглядели. Кстати, тот второй пес, с которым вы разминулись, — он такой черный, косматый, здоровенный… И свирепый, по-моему!

На взгляд Дигби Драйвера — острый, искушенный взгляд опытного репортера, было очевидно, что мистер Пауэлл, молодой, честный, бесхитростный и несколько недалекий, вот-вот отправится ко дну, если уже не отправился. Следовало немедленно прийти ему на выручку; это было куда полезнее для дела, чем без толку изводить его каверзными вопросами или играть на его смущении.

— Кстати! Я тут кое-что вспомнил, — с улыбкой повернулся он к Вере. — Простите, я не то чтобы хочу сменить тему, просто вы тут упомянули того второго пса, которого мы не успели увидеть. Который свирепый и рычал… Знаете, у меня в двигателе какой-то странный шум появился. Вообще-то я обычно неплохо определяю разные звуки, да и запахи тоже, но тут… — И он посмотрел на мистера Пауэлла. — Не сочтите за труд, послушайте, пожалуйста, что там стучит под капотом. Вы наверняка разбираетесь в этом много лучше меня!

Как он и предполагал, мистер Пауэлл с готовностью ухватился за спасательный круг:

— Да… да, конечно… если смогу. Я, конечно, не специалист по двигателям внутреннего сгорания, но…

— Но уж точно не такой профан, как ваш покорный слуга, — улыбнулся Дигби Драйвер, уводя мистера Пауэлла к «Триумфу», стоявшему у колонки.

Открыв капот, он завел двигатель.

— Вам, поди, уже до смерти надоели бесконечные расспросы, — сказал он, поддавая газу, чтобы их уж точно никто не мог услышать. Двое мужчин склонились над моторным отсеком, так что их головы оказались совсем рядом. — Полагаю, вы стараетесь говорить как можно меньше, верно? И надеетесь, что чертовы псы однажды ночью просто растают во мраке? Я бы на вашем месте точно этого хотел.

— В общем-то, да, — признался мистер Пауэлл. От неожиданного сочувствия и понимания со стороны незнакомца у него сразу полегчало на душе. — Можете представить, каково это — по полдня кататься туда-сюда в полицейской машине раза этак три за неделю, только из-за того, что кто-нибудь заметил бездомную собаку на другом конце Озерного края…

— У провинциальных полицейских небогатое воображение, — сказал Дигби Драйвер. — Кстати, не пойму, с какой стати вас заставляют оправдываться, когда еще никто не доказал, что эта собака — или эти собаки, ведь их, кажется, две? — сбежали именно из вашего центра. По мне, это то же самое, что с пристрастием допрашивать парня, лазил ли он под юбку Мэри Браун, только потому, что она ищет кого-нибудь на предмет установления отцовства. С какого перепугу он должен отвечать, оправдываться и вообще подставляться по полной?

Мистер Пауэлл рассмеялся. Такой остроумный и светский подход к делу ему явно понравился.

— Ладно, что бы там ни было, чертова железяка вроде покамест утихомирилась, — констатировал Дигби Драйвер, указывая на двигатель. — Визит-эффект, знаете ли. Подошел знаток — она и умолкла. А вы, если не секрет, сейчас обратно в Конистон? Дело в том, что я сам как раз туда направляюсь, так что, если у вас нет непреодолимого желания возвращаться в обществе полицейского, буду рад вас подвезти. Вдруг шум снова появится — тут-то вы его и прищучите!

— Но вам точно не придется делать крюк ради меня? — спросил мистер Пауэлл.

Минут через десять, жуя (благодарение Филлис) мятное печенье «Кендал» — точно такое, какое жевали Хиллари и Тенцинг на вершине Эвереста, — Дигби Драйвер с пассажиром промчались всего в нескольких ярдах от того места, где таился в орешнике бдительный лис, и укатили дальше в направлении Ульфы и Бротона.

— Ну вот убейте меня, чтобы я понимал: почему прямо не ответить, убегали от них собаки или нет? — спросил Джеральд Грей, владелец бротонского «Мэнора». Говоря так, он наливал пинту пива мяснику, мистеру Хатчинсону (которого особенности местного говора давно превратили в Мистручинсона), и заодно цедил полпинты себе. — Достает все это, право слово! Всем прекрасно известно, что по Ситуэйту бродит какая-то псина и режет овец. И никто даже не сомневается, что она удрала из Лоусон-парка. И только сам центр играет в молчанку! Ни тебе да, ни тебе нет! Какого черта, вот что хотелось бы знать?

— Так ты, Джерри, и без них, типа, все знаешь, — ответил Мистручинсон.

Час был еще ранний, так что в пабе гостиницы «Мэнор» — без сомнения, лучшем пабе на свете, — кроме них двоих, больше никого не было. Гладкий пол, выложенный сланцевой плиткой, матово блестел, точно лесное озеро осенью. Только что разведенный огонь набирал силу в великолепном камине восемнадцатого века, а на пушистой ковровой подстилке довольно мурлыкал Страффорд, черный кот Джеральда.

— Стараются, как сейчас говорят, проявлять осмотрительность, — с проницательным видом заметил Мистручинсон. — А проще говоря, задницы свои берегут. Будут помалкивать, пока к стенке их не припрут.

— Думаю, что скоро припрут, — отозвался Джеральд. — Еще овечка-другая, и наши фермеры этот центр штурмом возьмут. Здание сожгут и всем головы срубят… — Он подумал и добавил: — А кое-кому для начала яйца отрежут.

— Так-то оно так, только покамест каждому его собственная овца ближе к телу, — кивнул Мистручинсон. — О чужих у нас не очень-то беспокоятся. Говорят, будто…