И Надоеда заерзал на спине по битому сланцу, стараясь заползти под одну из воображаемых веток.
— Листья так блестят, когда солнце светит сквозь них прямо в глаза! Поначалу я так и вздрагивал, а потом привык.
Рауф попробовал себе представить все то, о чем говорил фокстерьер. И вдруг ему показалось, что они и в самом деле лежат под кустами с темно-зеленой листвой. Кругом были жилистые ветки с бурой взлохмаченной корой и большие розовые цветы с темными крапинками в глубине. Но все это было для Рауфа где-то на краю обоняния и зрения и притом в непрерывном движении, точно рябь на воде, искажающая очертания дна, или дымок от костра, вьющийся среди садовых деревьев. Его слух тоже — или ему это показалось — стал затуманиваться; тем не менее он расслышал далекий зов, больше похожий на воспоминание о человеческом крике, чем на обычный звук, и, встревоженно вскочив, повернулся к выходу из пещеры, сквозь который внутрь едва различимо вливался свет звезд и луны.
— Это всего лишь керосинщик, — устраиваясь поудобнее, сказал Надоеда. — Он как раз в это время появляется. Чуешь его и его фургон? Приедет, уедет, а запах потом висит и висит.
И подземелье тотчас наполнил призрачный запах керосина, неуловимый и в то же время реальный, подобно мельканию летучей мыши в сумеречном небе. Рауф припал к земле и задрожал. Все его чувства как будто покинули его тело. Он услышал, как мимо проехала машина, скрывшись по ту сторону земного горба. Над его головой, болтая о своих вечерних делах, пронеслась стайка невидимых скворцов, а на ухо невесомо опустилась синяя муха. И всюду кругом шевелились пронизанные солнцем блестящие овальные листья на крепеньких черешках.
— Вон он, вон он идет! — весело прошептал Надоеда. — Вон он показался в дверях! Видишь? Старое коричневое пальто, желтый шарф… Спорю на что угодно, он несет бумажку, чтобы бросить ее в тот круглый красный ящик! Смотри! Да нет, вот сюда! Видишь его? Бежим скорее, устроим ему сюрприз!
Но Рауф уже стряхнул с себя наваждение. Он видел лишь слабо поблескивавшие каменные стены да плотную полосу тумана, которую ветер тащил через пустынное поле.
— Вон он идет! — повторил Надоеда. — Скрылся за кустами, но шаги-то мы слышим? Ведь так, Рауф? Еще чуть-чуть, и он пройдет как раз мимо нас!
Большой пес наклонил голову, изо всех сил прислушиваясь, не проскрипят ли по гравию приближающиеся шаги, тихие, как шорох улетающих сухих листьев.
— Ну, огрызки с объедками! — дрожа от шкодливого возбуждения, прошептал фокстерьер. — Давай, Рауф! Вперед! Уж ты-то легко перепрыгнешь ворота! Они у нас совсем невысокие. Да не переживай ты, мой хозяин шутки любит, он не будет ругаться.
Туман окончательно поглотил Рауфа. В нем не было ни запаха, ни направления, ни верха, ни низа — лишь пустота, в которой бесследно исчезла бы дождевая капля, упавшая наземь из облаков. Рауф открыл пасть, но ни единый звук не нарушил безветренную тишину.
Внезапно Надоеда с силой толкнул его. Рауф потерял равновесие и обнаружил, что барахтается на полу штольни.
— Рауф, ой, Рауф, это охотник! Охотник, одетый в красную куртку! Они в клочки порвали бедного лиса! Они идут, Рауф, они идут!
Сухопарый охотник вполз на коленях в рододендроны с ножом в руке. Надоеда, стараясь поглубже залезть под брюхо Рауфа, в горячке даже цапнул приятеля за заднюю лапу. И тотчас, отскочив, с гавканьем кинулся прочь из пещеры, спасаясь от испускавших пар гончих, которые всей стаей изливались в подземелье сквозь дыру в его голове. К тому времени, как Рауф, ругаясь и оставляя кровавые следы, проследовал за ним наружу, Надоеда успел добежать до берега озера.
В конце концов усталость вынудила его остановиться возле ручья чуть выше фермы Лонг-Хаус. Он сперва не узнал подбежавшего Рауфа и ощерил на него зубы. Глаза у фокстерьера были белые, невидящие. Рауф, еще не вполне пришедший в себя после их совместной галлюцинации и двухмильной погони за Надоедой по склону холма, тяжело дыша, рухнул наземь на другом берегу ручья. Спустя некоторое время терьер неуверенно перебрался к приятелю, обнюхал его, словно незнакомца, но ничего не сказал. Мало-помалу, как будто его зрение постепенно прояснялось, Надоеда возвращался к окружающей реальности, где были ночь, холм, воркующий ручей, звезды и облака в небе. Часом позже друзья поднялись и вместе побрели прочь — бездомные бродяги, не имевшие ясной цели и направления, но твердо решившие не возвращаться больше в пещеру.
Вот так и вышло, что, когда вечером следующего дня отделение седьмого взвода роты «В» третьего батальона парашютно-десантного полка, прочесывая южный и восточный склоны Серого Монаха, обыскало старую медную шахту, оно никого там не обнаружило. Равно как и девятый взвод, обследовавший район Гоутс-Уотер, а также десятый взвод, прошедший от Уолна-Скар до склонов к северу от Доу-Крэга.
Таинственные Чумные Псы снова исчезли.
* * *
«Конфиденциально
Директору Ж.О.П.А.
Ваше конфиденциальное распоряжение за номером КАЕ/П/77 от вчерашнего дня с приложением копии адресованного Вам личного письма министра, в котором говорится о необходимости повышения эффективности исследований и, в качестве первоочередной меры, срочного сокращения денежных затрат во всех областях деятельности центра, содержит требование к руководителям отделов подать к концу текущего рабочего дня два отчета: первый — об экспериментальных разработках и проектах (как реализуемых, так и запланированных на перспективу), которые могут быть приостановлены либо вовсе отменены; и второй — о возможных кадровых сокращениях, как путем перевода сотрудников в другие исследовательские центры, так и посредством увольнения. Настоящий рапорт подается во исполнение второго пункта распоряжения.
Полагаю, во-первых, что было бы целесообразно упразднить внештатную должность помощника смотрителя вивария Тайсона. В настоящее время означенным помощником работает шестнадцатилетний выпускник местной школы по имени Томас Биркетт, нанятый в августе прошлого года по предложению самого Тайсона. Поскольку эта должность не значится в штатном расписании, она может быть безболезненно упразднена, тем более что в в случае независимой проверки центра ее наличие может стать одним из поводов для критики. Помимо вышеуказанных соображений, следует учесть, что за несколько месяцев, истекших с момента найма, Биркетт ничем себя не зарекомендовал, так что, полагаю, даже сам Тайсон не будет особенно возражать против его увольнения. Естественно, предполагаемая мера пока с Тайсоном не обсуждалась, но, если предполагаемое увольнение будет Вами одобрено, он будет заблаговременно поставлен в известность. При этом я постараюсь подчеркнуть, что общее сокращение деятельности центра снизит объем порученной Тайсону работы, и в этом случае уход так называемого помощника, вероятно, будет встречен им с пониманием.
После долгих размышлений, взвесив все резоны, я также пришел к выводу, что нам следовало бы расстаться с младшим научным сотрудником мистером Стивеном Пауэллом. Мистер Пауэлл работает в центре с начала этого года и показал себя вполне годным к добросовестной научной работе среднего уровня сложности. Ни в коей мере не стоит видеть в нем обузу, однако его способности никак нельзя назвать выдающимися. По меньшей мере один раз он позволил себе проявить недопустимую чувствительность в связи с запланированным экспериментальным проектом, хотя справедливости ради надо сказать, что в тот момент он еще не оправился от только что перенесенного гриппа. Куда более тревожным выглядит то обстоятельство, что мистер Пауэлл не проявил взвешенности в критической ситуации и, по его собственному признанию, позволил себе во время возвращения из служебной поездки (в которую ему вообще не следовало отправляться) распитие спиртного в обществе газетного репортера. Не исключена даже возможность — хочу подчеркнуть, это всего лишь возможность, — что в тот раз он допустил разглашение секретной информации. В обычных условиях я немедленно применил бы к нему дисциплинарное взыскание, но, так как это выяснилось лишь недавно, я полагаю, следует оставить инцидент без внимания, особенно в свете его предполагаемого увольнения. Нам только известно, что досадная утечка информации действительно имела место, а незадолго до того мистер Пауэлл выпивал в пабе с газетчиком, который является автором разоблачительной публикации. Разумеется, при необходимости я готов подробнее обсудить эту тему.
Хочу еще раз подчеркнуть, что в обычных обстоятельствах вопрос об увольнении мистера Пауэлла даже не ставился бы. Он кажется несколько незрелым и как человек, и как ученый, но в целом способен выполнять адекватно порученную работу. Тем не менее способности его не блестящие и, скажем так, тетрадка не без помарок. С другой стороны, Вами предложено провести сокращение среди научных работников его уровня. Ему осталось несколько недель до завершения испытательного срока; соответственно, мистер Пауэлл может быть переведен на другой объект или просто уволен без серьезных формально-бюрократических проблем. Иными словами, это сотрудник, не представляющий особой ценности для центра.
Даже в тех обстоятельствах, которые вырисовываются в будущем, мне трудно дать еще какие-либо рекомендации по сокращению персонала. Как я понимаю, наша цель — обойтись малой кровью.
В заключение хочу заверить Вас, что буду готов дать полный отчет о работе своего отдела на совещании руководителей отделов, которое Вы собираетесь провести завтра в 14.30.
(подпись) Дж. Р. Бойкотт».
