Родословные легенды русского дворянства пестрят легендами о «выездах» из самых разных стран, порою самых экзотических – Польши, Литвы, Германии, Священной Римской империи, Италии, Венеции, Шотландии, Золотой Орды… Едва ли не наибольшую смелость проявили в подобном мифотворчестве дворяне Супоневы, показавшие своим предком некоего «генералиссимуса Супа», занимавшего ни много ни мало королевский трон в Испании! Анекдотический случай произошел с одним из князей Кропоткиных (из смоленских Рюриковичей). Запамятовав о своем происхождении от Рюрика, он подал родословную, показывая своим предком знатного ордынского князя. Большинство подобных легенд – плод досужих домыслов московских книжников. В XVII в. иностранное происхождение стало модным, аристократ, не имевший какого-либо знатного предка-иноземца, смотрелся белой вороной среди товарищей.
Уникальное родословие составил на рубеже 1670–1680-х гг. митрополит тобольский Игнатий (в миру Илья Александрович Римский-Корсаков). Его «Генеалогия явленной от Сотворения мира фамилии… Корсаков-Римский» начинает историю этого дворянского рода от некоего ассирийского правителя Неврода, потомка Иафета, сына Ноя. Потомками Неврода оказывается множество богов античного и эллинистического пантеона, а прославленный Геракл (Гераклиус) – отцом Корса, владельца Корсики и прямого предка Римских-Корсаковых. Игнатий умудрился собрать в труде по истории своей фамилии все известные на Руси сведения по мифологии и истории Древней Греции и Древнего Рима, использовав обширную литературу на греческом, латинском и польском языках.
И хотя в случае с Римскими-Корсаковыми их «римское» происхождение скорее всего легенда, документально установлены иностранные корни многих российских дворянских фамилий: греческие – графов Головиных и Траханиотовых, шотландские – Лермонтовых и графов Брюсов, ногайские – князей Юсуповых и Урусовых, африканские – Ганнибалов, кабардинские – князей Черкасских и Бековичей-Черкасских, армянские – Лазаревых (знаменитая династия героев-моряков), грузинские – князей Туркестановых и Давыдовых, еврейские – баронов Шафировых. В XVII в. при российском дворе даже появились князья хантыйского (Алачевы), мансийского (Сатыгины-Кондийские) и тунгусского (Гантимуровы) происхождения, а в конце XVIII столетия некие князья Порюс-Визапурские и вовсе выводили свой род от индийских раджей.
Знатнейшими родами в Российском государстве считались потомки Рюрика и Гедимина – основателей правящих династий на Руси и в Литве. Потомки Рюрика – легендарного предводителя варяжской дружины – правили в Древнерусском государстве, а после его распада на отдельные княжества составили местные династии. Московским князьям, потомкам Даниила Александровича, сына Александра Невского, удалось победить своих соперников – тверскую династию – и возглавить процесс объединения Руси.
Параллельно с объединением русских земель шло уничтожение и сокращение и самого московского княжеского дома. Дальние и ближние родичи представляли угрозу единодержавной политике великих князей московских. Василий II Темный, победив в тяжелой и длительной междоусобице (1425–1453) своих двоюродных братьев Дмитрия Шемяку и Василия Косого, сократил династию до одной только своей семьи. Сын и преемник Василия II Иван III продолжил борьбу за единоначалие, обратившись уже против родных братьев. Лишь двое из них были женаты и оставили детей. Вероятно, старший брат запрещал братьям жениться, чтобы семейное древо не разрасталось. Своего брата Андрея Большого Иван III приказал заключить в тюрьму, где тот и умер. Вместе с отцом попали в заточение его сыновья. Они провели в темнице всю жизнь – от детства до старости. Младший из них, князь Дмитрий Андреевич, провел в заточении целых 49 лет, был освобожден уже стариком (по меркам той эпохи) и вскоре умер.
Это привело к угасанию московской линии Рюриковичей в конце XVI в. Иван Грозный оставил после себя только двух сыновей – Федора и Дмитрия. После таинственной кончины царевича Дмитрия в 1591 г. единственным представителем династии остался Федор Иванович. Вероятно, на его физическом облике сказалось вырождение династии – царь был слаб здоровьем, не склонен и не способен к государственной деятельности, его дети умирали в младенчестве. Царь Федор Иванович умер в 41 год, не оставив после себя детей.
Помимо московской династии, известны следующие крупные ветви Рюрикова древа: князья суздальско-нижегородские, тверские, ростовские, ярославские, белозерские, стародубские, смоленские, черниговские, верховские (они правили в небольших княжествах в верховьях реки Оки), острожские и заславские (потомки князей Галицко-Волынской Руси). К концу XV в. большинство из них потеряли свои родовые земли и служили великим князьям московским.
В XV–XVI вв. шел процесс ответвления отдельных родов от бывших удельных династий. Фамилии, которые закреплялись за этими ветвями, образовывались двояко: во-первых, от родовых уделов и селений (например: Вяземские, Микулинские, Шуйские, Стародубские, Льяловские, Ромодановские, Пожарские, Моложские, Курбские, Сицкие, Прозоровские, Ростовские, Мезецкие, Мосальские, Барятинские, Оболенские, Одоевские, Воротынские и др.) и, во-вторых, от прозвищ (Ногтевы, Гагарины, Ковровы, Гвоздевы-Ростовские, Буйносовы-Ростовские, Щепины-Ростовские, Долгоруковы, Щербатовы, Туренины и другие).
Часть Рюриковичей даже потеряли княжеский титул (в основном потомки Смоленских князей) – Ржевские, Еропкины, Татищевы, Полевы, Дмитриевы-Мамоновы. Вероятно, это произошло потому, что они попали на великокняжескую службу еще в XIV в., когда положение служилого человека и ношение княжеского титула были несовместимы.
Большинство потомков Рюрика вошли в состав Боярской думы и заняли видное место при московском дворе. Часть – прозябала в остатках своих уделов, и уже в XVI в. была включена в состав городового дворянства. Уже говорилось выше об одном из князей Шелешпанских, служившем в холопах, правда, в боевых (т. е. военным слугой у богатого землевладельца), а не в пашенных (т. е. земледельцем). Некоторые линии теряются уже в XVI в., а родословные легенды крестьянских или священнических родов показывают своими предками знатных князей. Такое вполне возможно.
В XVII в. Рюриковичи слились с прочим дворянским сословием. Часть из них вошла в аристократическую прослойку дворянства, другие тянули служебную лямку, ничем не отличаясь от других сословий. После бурного Смутного времени, когда князь Василий Шуйский, опираясь на свои родовые права, занял московский трон, Рюриковичи уже не проявляли никаких претензий на царство. Одни роды угасали, другие продолжались. Большинство родов Рюриковичей, доживших до начала XX в., продолжаются и в наши дни. Это примерно тридцать фамилий, как титулованных, так и не титулованных: князья Барятинские, Волконские, Вяземские, Гагарины, Долгоруковы, Друцкие, Кропоткины, Лобановы-Ростовские, Оболенские, дворяне Татищевы, князья Хилковы, Шаховские и другие.
Потомки основателя Литовского государства князя Гедимина (убит в 1341) появились на Руси уже в XIV в. Сын Гедимина Наримонт-Глеб еще при жизни отца, в 1333–1338 гг., был служилым князем у новгородцев. Он владел несколькими новгородским городами, но затем покинул Новгородскую землю и вернулся в Литву. Сын Наримонта – князь Патрикей – был служилым князем новгородцев в 1382 и 1397 гг. Вместе со своим двоюродным братом Свидригайло Ольгердовичем он в 1408 г. выехал на службу к великому князю Василию I. Московский князь принял литовских выходцев с честью и дал им щедрые пожалования – города и волости в Русской земле. Однако Свидригайло вскоре покинул Россию, ради борьбы за литовскую корону, а Патрикей и его потомки остались.
Сын Патрикея – князь Юрий Патрикеевич – женился на дочери Василия I и занял первое место среди московских бояр. От него происходят знаменитые в российской истории княжеские роды Голицыных и Куракиных, а от его брата Федора – род князей Хованских.
Следующая волна литовских выходцев пришла на Русь в конце XV в. В это время окрепшее Российское государство одолевало Литву в борьбе за старинные древнерусские земли, полосой лежащие на границах обоих государств. Местные владельцы князья Мстиславские, Бельские, Трубчевские (Трубецкие) и другие приняли сторону победителя. Новые выходцы опять оттеснили старинных московских бояр и заняли высшие должности при дворе. Князь Федор Михайлович Мстиславский женился на племяннице Ивана III. В дальнейшем его потомки непрерывно являлись первыми боярами в думе вплоть до прекращения рода в 1622 г. Князья Бельские возвысились настолько, что в малолетство Ивана IV Грозного вели борьбу за управление государством со знатнейшими Рюриковичами – князьями Шуйскими.
