Вряд ли Вишневский успел расставить ещё какие-нибудь ловушки на пути – просто не было времени на это. Официант явно из «спящих». Так называют тех агентов, которые маскируются до поры до времени и ждут своего часа. Того самого момента, когда им будет дано указание сверху для совершения того или иного действия. В моей России таких тоже было немало. И люди с удивлением узнавали, что тот, в ком они были уверены, вдруг переходил на вражескую сторону и начинал всячески вредить Родине.

Так как у «Гарпуна» тоже было задействовано немного людей в операции, то на Пушкинской улице, на которую мы выскочили с официантом, было всего двое. Один в начале улицы, другой в середине, неподалёку от выхода со дворов.

– Лови вора! – выкрикнул я команду второму человеку.

Мы предусмотрительно подготовили сигналы к поимке преступника. Тот, кто должен был совершить ошибку, мог пойти в разных направлениях. Однако, он выскочил именно на Пушкинскую улицу, а это могло означать только одно – он бежал к тому месту, где его ждали. Не на улицу Горького, не в переулки, а именно на Пушкинскую.

Значит, рядом должен был находиться человек, который поможет убраться преступнику с места преступления. Сигнал «лови вора» означал полную боевую готовность и вероятность любого развития событий.

Мужчина в сером пальто и шапке-ушанке в двухстах метрах от нашего места появления тут же развернулся к нам и приготовился «ловить вора». В этот момент в десятке метров от него из припаркованной «Волги» выбрался ещё один мужчина. Вот только тот, кто вышел наружу, вовсе не собирался ловить преступника. В тусклом свете зимнего дня что-то блеснуло в его руке.

Официант припустил ещё сильнее по улице. Он видел того, кто сможет помочь и словно новые силы влились в уставшие ноги. Люди шарахались от нашей гонки. Какой-то старичок попытался перехватить официанта, но тот лишь оттолкнул деда в сторону, и матерящийся пенсионер отлетел в сугроб. Его трость дзинькнула рядом.

Поднимать и отряхивать деда не было времени. Потом скажу ему пару благодарственных слов, а пока…

Заяц начал уходить… В этот момент вышедший из машины поднял руку.

– Сзади!!! – гаркнул я что было мочи.

Мужчина в сером пальто резко обернулся, но… Недостаточно быстро. В воздухе промелькнул небольшой предмет. Мужчина в сером пальто схватился за шею и начал оседать на месте.

Твою дивизию, вот только этого не хватало! Я же предупреждал, что нужно быть готовым ко всему, почему же так плохо проинструктировали?

Я увеличил скорость, ещё немного и догоню официанта, но мужчина возле «Волги» взмахнул рукой ещё раз. Пришлось пригнуться и потерять скорость, чтобы не повторить судьбу упавшего на колени мужчины в сером пальто. В этот момент по ногам мне ударила какая-то палка.

Да уж, вот этого я не ожидал. Нога запнулась за ногу, я потерял равновесие и полетел кубарем. Хорошо ещё, что успел сгруппироваться.

В голове промелькнуло – неужели упустил? Неужели всё напрасно?

Какая-то женщина завизжала. Тут же раздался окрик:

– Заткнись, дура! А ты… быстро в машину!

Я тут же поднялся и уткнулся носом в смотрящее на меня черное дуло пистолета. Тот самый боевой старичок, который недавно пытался остановить официанта, теперь наставил на меня пистолет Макарова и хмурил брови.

Через приклеенную бороду и налепленные брови виднелась кожа, которая только-только начала покрываться морщинами. И руки держали пистолет уверенно, словно привычную трость. Да, этой тростью я и получил по ногам, повернувшись к упавшему «деду» спиной.

Вишневский! Собственной персоной!

Неужели сам решил принять участие в смерти двух людей, которых он ненавидел? Или так рискнул потому, что не было времени?

Теперь и мне пришла пора слегка поиграть. Ну, выручай, Станиславский!!!

– Думаешь, что переиграл? – фыркнул я. – А вот хрен там!

Я молниеносно ударил правой рукой по пистолету, а левой зарядил хорошую оплеуху по открытой щеке. Звучный шлепок прозвучал по Пушкинской улице.

– Не рыпайся, полудурок! – раздалось позади. – Руки вверх!

Вишневский устоял на ногах, хотя и отшатнулся на пару шагов. Он снова наставил на меня пистолет и сплюнул кровь:

– Легкой смерти ищешь, кретин? В машину, живо!

– Да вот хрен тебе по глупой роже, – я выругался в ответ и дернул за воротник рубашки зубами.

Теперь только не переиграть!

Вишневский подскочил ко мне во мгновение ока и ударил по тому месту, которое в народе называется «солнышко». Я тут же согнулся от удара. Моментально вышибло воздух из легких. Во рту я ощутил грязные пальцы. Они вытащили наружу ампулу, которую до этого аккуратно зашивали в воротник. Ампула упала в снег, а после её раздавил каблук кирзового сапога.

У меня получилось еле слышно простонать…

– Ну уж нет, уродец, я так просто тебя не отпущу! – рявкнул Вишневский. – В машину, а не то прострелю колено! Вы, двое, забирайте его!

Я пытался вдохнуть, но воздух казался тягучей массой, которая напрочь отказывалась попадать в легкие. С трудом и сипом наконец удалось втянуть воздух. Хороший удар получился… качественный.

Меня подхватили под руки и поволокли по направлению бежевой «Волги». Я взглянул на лежащего сотрудника «Гарпуна». Мужчине в сером пальто уже не помочь – из-под его головы в грязный снег впитывалась алая лужа. Бросок ножа достиг своей цели, перебил артерию…

Прокуренное нутро «Волги» встретило меня неприветливо. Щекой я скребанул по выступающему шву заднего сиденья. После этого получил хороший пендель и окрик:

– Сядь нормально, сволочь!

Кое-как удалось принять горизонтальное положение. Рядом со мной уселся Вишневский. Твердый ствол пистолета тут же уперся под ребра:

– Давай без шуток. Дернуться не успеешь!

Водитель «Волги» прыгнул за руль. Официант плюхнулся на пассажирское сиденье и ожег меня злым взглядом:

– Что, догнал, полудурок? Рад теперь?

– Вам всё равно не уйти, – просипел я, с трудом втягивая воздух.

– Уйдем. Ещё как уйдем, – хмыкнул Вишневский и приказал водителю. – Двигай, нечего тут рисоваться.

Машина послушно вырулила на проезжую часть и покатила по Пушкинской. Когда мы проезжали мимо того места, откуда недавно я выбежал вслед за официантом, то заметил, как наружу показалось лицо Вягилева. Он вертел головой, даже скользнул взглядом по проезжающей «Волге», но я был с краю, меня заслоняла кустистая борода Вишневского.

– Только пикни! – ещё сильнее вжалось дуло пистолета в ребра.

Мы так и проехали мимо. Вягилев же бросился к лежащему мужчине в сером пальто.

– Вот так вот оно будет лучше, – хмыкнул Вишневский. – Собаке – собачья смерть.

– Думаешь тебя это минует? – просипел я.

– А если и не минует, то насрать. Я увижу развал Союза гораздо раньше, чем сам окочурюсь.

– Мог бы поспорить, но ты всё равно не будешь… – буркнул я.

– Ага, потому что ты точно ничего не увидишь, Миша, – хохотнул Вишневский.

– Не увижу, говоришь… Это мы ещё посмотрим…

В это время мы начали заворачивать с Пушкинской улицы. Я поймал в зеркало заднего вида взгляд водителя и что было силы послал гипнотический посыл с криком:

– Поворачивай вправо!!!

Водитель от неожиданности повиновался. Крутанул руль вправо и боком зацепил припаркованную рядом «копейку». Раздался скрежет. В нашу сторону обратилось внимание не одного десятка глаз.

– Ах ты сука, – процедил водитель, выруливая обратно на дорогу.

Пусть хоть так, но я дал понять, что нахожусь в уезжающей машине. Даже если наблюдатель из «Гарпуна» профукал нашу погоню, то вот уж такое он пропустить не должен. По крайней мере запомнит номер «Волги».

Всё-таки в этом времени найти машину гораздо проще, чем в моём.

– Ты что делаешь, урод? – заорал официант и попытался ударить меня кулаком.

Ага, так я тебе и дал это сделать. Несмотря на прижимающийся к ребрам пистолет, я блокировал удар и сунул обратно. Раздался хруст сломанного носа.

– А-а-а-а! – взвыл официант, зажимая лицо руками.