— Доротея Торнхар, любая ложь, сказанная мне или другим дознавателям во время расследования, будет считаться преступлением. Скажите мне, вы готовы подтвердить на суде, на камне правды, то, что только что произнесли?

Доротея моргнула, а после посмотрела на него, пытаясь осознать то, что он только что произнес:

— Камне правды?

— Да, как только вашей сестре станет лучше, вы, Алек Торнхар и Эллия будете заслушаны на суде перед камнем правды и советом лордов. Поэтому я спрашиваю вас еще раз, миледи Доротея, хотите ли вы, чтобы я записал ваши слова о зависти вашей сестры к вам, о том, что ваша сестра пытается оболгать вас, и о том, что у вас с Оливером Тенбрайк нет отношений?

Доротея, казалось, не дышала, просто смотрела на графа Лойта с непониманием. Она не могла осознать происходящее, привыкшая к роли жертвы, всегда выставляющая себя в лучшем свете за счет других, в основном за счет меня.

— Что?.. Я… не понимаю. Это должно быть какая-то ошибка. Я ничего не сделала. Это все недоразумение, Элли должно быть всё не так поняла и оболгала меня, — Доротея даже не обратила внимания на слова о том, что мне должно стать лучше, или о том, что Алек также будет присутствовать на суде, зацикленная на собственных проблемах.

Граф не реагировал на слова Доротеи:

— Я повторяю свой вопрос, миледи Доротея, хотите ли вы, чтобы эти ваши показания были зачитаны на суде?

Доротея начала заметно нервничать:

— Позовите Элли… пожалуйста, позовите Элли! Она подтвердит, что все это неправда, я ее любимая сестра. Она сделает все ради меня, просто позовите ее, вот увидите, это все глупое недоразумение.

— Я не собираюсь звать миледи Эллию, хотя думаю, вам стоит узнать, что она помогла спасти вашу жизнь. Ваш первый опрос состоится через шесть часов, я рекомендую вам постараться отдохнуть за это время, — граф Лойт совершенно не реагировал на слова Доротеи, продолжая неподвижно стоять в дверях.

— Позовите Элли, просто дайте мне пять минут с ней, и она подтвердит, что это выдумки! Нет никакой нужды вовлекать меня в судебное дело!

— Разрешите? — в комнату постучал один из людей графа — он ждет за дверью.

Граф в ответ кивнул, и в комнату вошел Оливер.

Я удивленно следила за тем, как мой жених осмотрел покои, перед тем как его взгляд остановился на Доротее, сидящей в кровати. Что он здесь делал?

Сестра подняла голову, увидела будущего герцога, и на ее лице медленно начала появляться легкая улыбка, полная надежды.

— Милорд… — тихо прошептала девушка. Она, наверное, хотела бы обратиться к нему менее официально, но не могла сделать этого в присутствии графа Лойта и Лейлы. Сестра по-прежнему не осознавала, что почти все живущие в поместье уже знали об их отношениях.

— Миледи Доротея… я должен передать вам это на подписание, — маркиз поставил перед Доротеей небольшой резной ящик, который служил стандартным набором для подписания документации. Внутри, в специальном отделе, как правило, можно было найти заранее подготовленное перо и сам документ. Ящичек же можно было использовать как твердую поверхность.

— Что это? — Доротея осторожно открыла крышку, но перед тем как она смогла сделать это полностью, Оливер покачал головой и закрыл крышку ящика.

— Прочитайте и подпишите это после отдыха, — мой жених направился к выходу. — Я хочу чтобы вы прочитали это без спешки.

— Милорд Оливер, пожалуйста… мне нужно поговорить с вами. Это очень важно, — Доротея прямо посмотрела на Оливера, в глазах горела решимость, серьезность и надежда. Похоже, она собиралась рассказать ему о своей беременности, так как думала, что Тенбрайк до сих пор не знал об этом?

— Я слушаю вас, миледи, — Оливер стоял рядом с графом Лойтом около выхода, он почти не смотрел на Доротею.

Сидя в своем укрытии, я чувствовала себя немного неудобно. Доротея до сих пор находилась в неведении, и мне хотелось, чтобы ей побыстрее сказали правду о том, что все знают про измену, о том, что она не беременна. Оливер долго давал Доротее ложную надежду, и это не закончилось ничем хорошим.

— Мы можем поговорить… без посторонних, милорд? — спросила Доротея, опустив глаза. Лейла, которая все еще находилась в покоях, подняла глаза на графа Лойта, и я не могла не восхищаться выдержкой этой служанки — ни единой эмоции или осуждения. Настоящий профессионал.

Интересно, Доротея сама осознавала, что просит оставить ее в спальне наедине с мужчиной? Мужчиной, который также являлся женихом ее сестры.

— Вы просите меня оставить вас одну с женихом вашей сестры, я правильно вас понимаю, миледи? — Граф Лойт задавался тем же вопросом, что и я. Очевидно, что просьба Доротеи очень сильно расходилась с тем, что она же говорила всего несколько минут назад. — Я не могу этого сделать в любом случае, вы сейчас находитесь под следствием, а Его Светлость является одним из ключевых свидетелей.

— Я понимаю, как это выглядит… — Доротея подняла взгляд на графа, сейчас смотря на него с все растущей уверенностью, как будто присутствие Оливера дало ей новый заряд сил. Она прикусила нижнюю губу а после сказала, с решительностью — Но скоро все изменится, и статус моей сестры и мой статус, и статус милорда Оливера. Так сложилось, в этом никто не виноват. Поэтому, пожалуйста, не могли бы вы оставить нас одних с Его Светлостью?

Я в своем укрытии закрыла глаза, догадываясь о чем сестра говорила. Неужели она верит, что Оливер женится на ней?

— Я уже говорил вам, что на период раннего расследования это невозможно. И о каком же статусе вы говорите, миледи Доротея? — поинтересовался граф Лойт. Оливер, смотря на Доротею, тихо покачал головой из стороны в сторону, намекая ей о том, чтобы она не продолжала, но моя сестра была уже слишком решительно настроена. Даже присутствие графа не смущало девушку.

— Я говорю о статусе Его Светлости как жениха моей сестры. Он… не может больше быть ее женихом, а моя сестра не может быть его невестой. Так… получилось, мы с маркизом не смогли сдержать свои чувства, и Его Светлость разорвет помолвку. Пожалуйста, не судите строго любящее сердце. Милорд Оливер не виноват, что его не привлекает моя сестра, кроме того, их помолвка была договорной, — чем больше сестра говорила, тем больше, казалось, уверенности в своих словах она испытывала. Я же была рада, что в комнате не было никого постороннего, кроме Лейлы.

— Доротея, ты не понимаешь… — Оливер попытался что-то объяснить моей сестре, но был прерван главным дознователем, который положил руку на его плечо, останавливая объяснение.

— И как же сменится ваш статус и статус вашей сестры? Помнится, несколько минут назад вы говорили, что между вами и Его Светлостью ничего не было, и ваша сестра вас оговорила? — граф Лойт был безжалостен, он хотел, чтобы Доротея открыто созналась в том, что соврала.

Доротея, слушая это, сердито вздохнула и раздраженно взглянула на графа.

— Я говорила так, потому что не хотела разрушать репутацию Торнхар, — Доротея полностью взяла себя в руки и сейчас гордо смотрела на графа. Видимо, в ее голове портить мою репутацию не считалось за разрушение репутации Торнхар. — Но сейчас, понимая, что нам нужно будет признаться на камне правды, я не вижу смысла больше скрывать от окружающих правду. Оливер Тенбрайк является моим женихом, я стану невестой Его Светлости и будущей герцогиней. Так сложилось, что я беременна, в этом никто не виноват. Мы не смогли сдержать чувства… — она посмотрела на графа так, будто уже являлась этой самой герцогиней. — Пожалуйста, не судите истинную любовь, так сложились обстоятельства. Простите, что скрывала от вас мои отношения с Его Светлостью ранее. Маркиз организовал мой выкуп и я не хотела вовлекать посторонних. Но теперь, когда вы знаете правду, я ожидаю что вы начнёте относится ко мне с подобающим уважением.

Графу Лойту, этот разговор, казалось, доставлял удовольствие, он еле заметно хмыкнул.

— Миледи Доротея, вы не беременны. Мастер Торо, наш лучший медик, только что просканировал вас, в вас совершенно точно не растет будущая жизнь. Следствию уже давно было известно о вашей связи с Оливером Тенбрайк, поэтому прошу вас учесть на будущее, что не стоит лгать дознавателям, это будет использовано против вас на суде.