Плутали долго.

Через какое-то время захотелось есть, а чуть погодя еще и пить. Если вода во фляге на поясе у меня еще нашлась, то вот съестных запасов с собой не было. Воду приходилось экономить, потому что на двоих ее было мало, но в конце концов закончилась и она.

В этой нескончаемой темноте отследить, сколько времени прошло с нашего появления здесь, было проблематично. Сначала казалось, что прошло всего несколько часов, затем, что несколько суток.

Шотуш все больше и больше в пути вис на мне. Чаще приходилось делать и привалы, чтобы перевести дух.

— Мы умрем здесь. Просто умрем, — упавшим голосом заявил он, опускаясь на землю. — Сколько мы уже ходим? Конца даже не видно!

— Не паникуй. Выход есть всегда.

— Здесь его нет! А может мы вообще кругами ходим? — Парень снова шмыгнул носом, явно собираясь разреветься.

— Не ной, — довольно резко высказалась я, но потом все же смягчилась. — Меня тоже пугает это, но сдаться не можем. Ясно?

— Ну а какой смысл? Мы только и делаем, что идем. Нет ни еды, ни воды… — Шотуш нервно вздохнул. — Даже поспать нет возможности!

— Если ты хочешь, можешь попробовать сейчас. Я постерегу.

— Но как же…

— А потом поменяемся. Мне бы сон тоже не помешал. — Моя рука сжала его плечо. — Идет?

— Если получится, — неуверенно отозвался он.

— Уж попытайся.

Уснул Шотуш, несмотря на все свои опасения, быстро. Подложив руку под голову, пристроился поближе к стене и затих, а буквально через несколько минут вовсе сонно засопел. Я, как и обещала, осталась рядом бодрствовать.

Нахождение в этой пещере вызывало беспокойство. Если в скором времени не найдем хоть что-нибудь — разлом или выход, то сгинем здесь от голода или жажды. Не верилось мне, что путь до разлома был только один. Если древние маги так ценили их, то и сделать доступ к ним должны были удобным, а не таким, через который проходим сейчас мы.

«Зульфагар, что чувствуешь? Приблизились ли мы к разлому? — обратилась я к магу. — Мы бродим уже достаточно долго».

«Не могу сказать. Парнишка был прав. Мне тоже кажется, что мы ходим по кругу», — задумчиво отозвался он.

«Очередная петля?» — уточнила я.

«У каждого разлома есть защитный барьер», — добавил Зульфагар.

«А ты раньше не мог сказать, что мы попадем в петлю?! — Я едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух. — Из них же практически невозможно выбраться!»

«У каждого разлома свои особенности. Откуда мне знать, на что вы наткнетесь? — Маг раздраженно цыкнул. — И с каких пор помогать тебе стало моей обязанностью? Разбирайся со своими проблемами сама».

«Тебе выгодно помогать мне».

«Мне выгодно не дать тебе сдохнуть, и то я в этом сомневаюсь в последнее время. Будешь и дальше злить меня, ничего не дождешься больше».

«Шантаж?» — мрачно спросила я.

«Предупреждение. Ты слишком удобно устроилась, Мадена. Я в твои покровители не нанимался».

«Тебе настолько сложно просто помочь?»

«Забавно, — злобно усмехнулся в моей голове Зульфагар, — с каких пор помощь тому, кто хочет тебя убить, стала нормой? Я слышу все, что ты говоришь. Вытащить меня, чтобы уничтожить — вот, что планируете вы».

«А ты разве не такой же? Если бы не Райан, то уже давно меня бы поглотил!» — взвилась я.

«По крайней мере, я всегда был честен. Да, я хотел забрать твое тело и прямо говорил об этом. В отличие от двуличной тебя, — медленно процедил он. — И даже несмотря на это, я помогаю, потому что хочу на свободу. Но если потом ты встанешь у меня на пути, то жалости не жди».

Я ничего не ответила, и мы погрузились в тишину.

Действительно, было странным, как быстро я свыклась с мыслью, что мое тело имеет две души. Но на фоне пережитого это казалось такой мелочью. Возможно, где-то в мыслях теплилась надежда, что получится с Зульфагаром подружиться и решить все мирно. Мы ведь даже заключили сделку, но в итоге она никак не повлияла на отношения между нами. Или, может, прошло слишком мало времени для этого?

Прокручивая в голове события последнего года, которые так сильно изменили мою жизнь, я прикрыла глаза. Думать о негативном не хотелось, но все случившееся с нашего момента прибытия в Хаон нагоняло тоску. Сплошные неудачи, поражения и потери.

Невосполнимые и болезненные потери.

Я гнала прочь мысли о том, что Райану с Мурро повезло меньше, и они разбились. И все же, если не найду их живыми, то обязательно вернусь за мертвыми.

«Больше никого не оставлю», — промелькнула в голове мысль прежде, чем я заснула.

Поспать удалось совсем немного. В скором времени заерзал лежащий рядом Шотуш. После отдыха он стал куда бодрее и оптимистичнее.

Наше продвижение по тоннелю продолжилось. Чтобы проверить догадку о петле, я специально оставила прямо посреди прохода за нашими спинами свою скомканную куртку. Терять просто так вещи мне не хотелось, но другого варианта в голову не пришло. Если мы действительно оказались взаперти, то непременно наткнемся на нее.

Так спустя время и случилось.

— И все-таки петля, — мрачно констатировала я, когда моя нога наступила на что-то мягкое.

— О чем вы? — тут же встрепенулся Шотуш.

— Забудь.

Я присела и нащупала ткань. Прохладная кожа и знакомые застежки под пальцами лишь укрепили уверенность в том, что мы застряли. Раз нас поглотила петля, бродить по тоннелям бессмысленно.

— Давай-ка отдохнем, — предложила я, усаживая своего подопечного на землю.

— Да мы же недавно отдыхали, — озадаченно отозвался он, все же послушно меня отпуская.

— Все равно не помешает.

Без лишнего груза дышалось значительно легче. Я размяла затекшие плечи, а потом принялась дотошно исследовать руками стены. В таких местах, конечно, маловероятным было найти тайные рычаги, но попытаться стоило.

— Что вы делаете? — Шотуш слышал, но не мог понять, чем я занимаюсь.

— Развеваю скуку, — без тени улыбки пошутила я. — Ищу что-нибудь секретное.

— Зачем? Пошлите просто вперед и…

— Послушай, парень, — склонилась я резко к его уху, — мы с тобой в петле оказались. Куда-то идти бессмысленно. Будем искать другой выход.

— Заперты? — дрогнувшим голосом уточнил он.

— Еще как.

Шотуш замолчал, а я вернулась к своему занятию. Стены были удивительно ровными и гладкими, хоть и состояли из скальной породы. Найти верхушку свода так и не получилось. Даже стоя на носочках и с вытянутым на максимум клинком вверх, над нами было еще достаточно пространства. Был ли верхний предел вообще — загадка.

Сосредоточившись на поиске, я и не заметила, как оставила парня далеко позади.

— Кхарша? — позвал он, но не услышав ответа, тут же встрепенулся. — Кхарша! Где вы?!

— Здесь, — успокоила его я, подходя ближе. — Мне нужно отойти, но я вернусь.

— Нет, нет! Не оставляйте меня! — с нескрываемым ужасом в голосе завопил Шотуш. — Я не буду больше ныть!

— Я хочу проверить длину петли. Раз она замкнута, то я все равно вернусь к тебе.

— Нет, мне страшно! — Судя по возне, парень пытался меня найти руками. — Умоляю!

— Все будет хорошо. Я не брошу тебя, — уверенно произнесла я, делая шаг назад. — Доверься.

— Кхарша!

Он еще долго умолял и звал меня, но я была непреклонна. Если на том участке петли, где я оставила своего подопечного, выхода не было, то следовало поискать в другом месте.

Петли могут представлять собой как какую-то конкретную точку в пространстве и времени, так и целую часть чего-либо. Это может быть поле, часть пути, день и много чего еще. Все зависело от фантазии создателя. Судя по тому, как много нам пришлось пройти, чтобы сделать полный круг и вновь наткнуться на куртку, в нашей петле помещался довольно длинный тоннель. Его-то изучить мне и предстояло.

Сколько времени пришлось потратить на это, посчитать было сложно. Я успела изрядно вспотеть и испачкаться, собрав всю многовековую пыль со стен на свои ладони.

Если мне еще было понятно, как петли устроены, то вот как выходить из них — всегда вызывало проблемы. Эта пещерная петля всего лишь третья в моей жизни, и опыта борьбы с ними было не так уж и много. Первое знакомство с подобным магическим фокусом произошло еще во времена учебы, когда непутевый студент в попытке проучить нас за шутки над ним отправил весь этаж в пространственную петлю. Спасло в тот раз нас только то, что среди запертых оказался и один из преподавателей. Второй петлей стала моя собственная душа с заключенным в клетке Зульфагаром, а вот третьей — нынешняя.