Шотуш и Мурро кинулись на спотыкающихся ногах в разные стороны, но не успели. Алтарь под ними засветился и заскрежетал, быстро проваливаясь куда-то внутрь и утягивая людей с собой.

Мы с Райаном кинулись одновременно к ним на выручку.

Некромант успел ухватить за руку Мурро, а я — Шотуша. Парень оказался на удивление тяжелым. Я едва успела найти хоть какую-нибудь увесистую опору, чтобы не полететь вслед за ним.

— Не отпускай! — испуганно завопил он, отчаянно цепляясь за меня. — Умоляю!

— Держу, — прохрипела я, чувствуя, как спина и плечо ноют с каждой секундой сильнее. — Перестань дергаться!

Пусть я и успела поймать Шотуша до того, как он рухнул в открывшуюся черную дыру, вытащить его пока было невозможно. Алтарь все еще сильно трясло. Казалось, что мы привели в действие какой-то древний механизм, и гора вот-вот рухнет.

Райан рядом тоже, крепко держа свою ношу, цеплялся за ближайший увесистый камень. Мы успели поймать обоих в самый последний момент.

Притихший от страха Мурро старался даже не дышать лишний раз, чтобы не создавать проблем некроманту. Шотуш же, напротив, трусливо хныкал, дергался и царапался, словно это бы его спасло. Мои слова парень в упор не слышал.

Очередной подземный толчок пустил по камню, за который я так отчаянно цеплялась свободной рукой, трещину. Монолит закряхтел под давлением, верхушка его сдвинулась с места, и весь этот неподъемный кусок породы полетел вниз.

А я, лишившись опоры, вместе с завопившим от ужаса Шотушем отправилась следом в черную пропасть.

— Мадена! Мади! — заорали Райан и Мурро.

А потом я увидела, как они также срываются с края и падают вниз.

«Грохт возьми, нет!» — промелькнуло в голове, прежде чем меня накрыла темнота.

Голова болела просто невыносимо. Тело ужасно ныло. Было трудно пошевелить даже пальцем. Перед глазами стояла непроглядная тьма. Мутило. Рядом кто-то постоянно шмыгал носом и беспокойно копошился.

Я не без усилий открыла глаза. Темнота перед глазами никуда не исчезла, и лишь маленькое белое пятнышко появилось где-то далеко наверху.

«Алтарь, — лениво подумалось мне. — Так высоко…»

Видимость вокруг была нулевая. Судя по эху от каждого всхлипа моего соседа и ледяному неровному полу подо мной, мы были в пещере. Глубокой и очень темной пещере. Воздух был спертым и пыльным. Дышать было тяжело.

— Кхарша? — с надеждой шепнули рядом, и стало понятно, что все это время скулил под боком именно Шотуш.

— Жива, — ответила я, осторожно приподнимаясь на локтях.

Тело вновь отозвалось тупой болью. Хоть и приземление с такой высоты было не самым удачным, кажется, кости были целы. Это радовало.

— Цел?

— Не совсем. Нога болит, — шмыгнув в очередной раз носом, отозвался он.

Я, ориентируясь на его голос, аккуратно подползла ближе.

— Сейчас посмотрю. — Мои руки нашарили в темноте его колени. — Где остальные?

— Не знаю. Вы — единственная, кто отозвался. Я уже давно так сижу, и никто не отзывался, — сдавленно ответил Шотуш. — Ай!

Он резко дернулся, едва мои руки спустились ниже. Если левая нога была целой, то вот правая, судя по всему, нет. Пальцы наткнулись на что-то липкое. Я растерла каплю между подушечками пальцев и принюхалась.

Кровь. Брючина, полностью пропитавшись ею, прилипла к коже. Пришлось отдирать. Закатав штанину, я проверила целостность ноги. Она была горячей и опухшей, с ярко выраженной шишкой прямо на косточке.

— Шевелить можешь?

— Нет.

— Плохо, — досадливо цыкнула я. — Остальное цело?

— Вроде бы. Голова только болит. Упал на камень, и вот…

— Рубаху свою снимай, — скомандовала я, рыская руками по округе в поиске своих клинков.

— З-зачем?

— Ногу твою бинтовать будем. Не мне же ее с себя снимать. Примотаю к мечу, чтобы не шевелил лишний раз, и пойдем искать выход.

— А разве он здесь есть? — упавшим голосом спросил Шотуш. — Может, лучше подождать, когда нас найдут?

Пальцы отыскали знакомые мне ножны у одной из стен. Сразу стало спокойнее.

Я осторожно поднялась. Неспешно перебирая руками, проверила высоту свода и ширину прохода. Он оказался высоким и довольно узким. Впрочем, двое могли вполне спокойно идти рядом, не мешая друг другу.

— Хочешь сидеть здесь и молиться в ожидании? Дело твое. Но я не собираюсь медленно помирать здесь.

— Нет, не бросайте меня! — Парень неожиданно вцепился в мои ноги. — Я пойду, пойду!

— Тогда прекращай ныть.

Мы замолчали. Он протянул мне свою рубаху, от которой тут же были оторваны рукава. Ими я привязала в двух местах ножны к поврежденной ноге, фиксируя ее. Оставшееся от одежды Шотуш натянул обратно.

Второй клинок решено было использовать как палку для проверки дороги впереди. Пусть глаза и привыкли к темноте, но в пещере полностью отсутствовал свет. Здесь запросто можно разбить лоб, запнувшись о какой-нибудь неприметный камень.

— А в какую сторону мы пойдем? — тихо спросил он, когда я помогла ему подняться на ноги. — Ваши друзья тоже сорвались, но где они — неизвестно.

Я замешкалась с ответом.

Шотуш был прав. Что скрывала темнота с обеих сторон, было загадкой. Как мы оказались в этой пещере — тоже. Нас с остальными, кажется, раскидало в разные места, но живы ли они — большой вопрос. В любом случае выход где-то точно должен быть.

«Держись левее», — прозвучал в моей голове голос Зульфагара, и я от неожиданности вздрогнула.

«Разлом?»

«Вероятно. В той стороне магии больше».

Я кивнула и, ухватив парня поудобнее, двинулась в нужном направлении.

— Туда.

Шли мы долго и медленно. Приходилось делать довольно часто перерывы на отдых. Шотуш мучился от боли, которая его сильно изматывала. В дороге мы почти не разговаривали, экономя и без того быстро заканчивающиеся силы.

Идти в кромешной тьме было страшно. И пугали даже не потенциальные враги на пути, а невозможность в таких условиях дать им отпор. Хотя я в глубине души сомневалась, что здесь можно встретить кого-нибудь кроме пауков и другой подземной живности, но расслабляться все же не стоило.

— Эй, как далеко твоя деревня отсюда? — спросила я у Шотуша, когда мы сделали очередной привал.

— Два дня пути.

— Тебя будут искать?

— … нет, — нехотя ответил он. — Я никому не сказал, куда ушел.

— Забрался же ты в такую даль, — тоскливо вздохнула я. — И с чем же тебе Хуниш не помогла, раз решился на такой отчаянный шаг?

— Девушка одна нравится, — тихо отозвался парень.

Мы сидели рядом, плечом к плечу, чтобы не потерять друг друга в темноте. Тем для общения особо не было, но молчать было уже просто невыносимо. Темнота, духота и отсутствие надежды на скорейшее спасение угнетало. Хотелось хоть немного отвлечься.

— Прекрасно. Благословения вдвоем обычно просят, — усмехнулась я.

— Не хочет она замуж за меня, — досадливо цыкнул Шотуш. — Я ее несколько раз звал, а она ни в какую. Другого любит. Дурака.

— А у богов ты что хотел получить?

— Совета. Хотел попросить, чтобы одумалась она, меня полюбила.

— Боги приворотами не занимаются, — скептически заметила я. — Это в руках темных сил. Ведьмы всякие, морваны, грохты…

— Если бы не получилось, то к ним бы тоже пошел! — воскликнул парень.

Я лишь покачала головой и устало прикрыла глаза.

— Так нравится?

— Да. Хочу, чтобы моей стала.

— Глуп ты, Шотуш. Богам человеческое сердце неподвластно.

— А темным — да, сама же сказала.

— И они над ним власти не имеют. Околдует, очарует, но лживо все это. Сам потом страдать от неискренности будешь. Поступками ее добивайся, а не магией. Крепче истинных чувств нет ничего. — Я тихо вздохнула. — А вообще, оглянись вокруг. Вдруг есть та, кто по тебе так же пылко с ума сходит.

Мы опять замолчали. Посидели еще какое-то время в тишине, а потом вновь двинулись в путь. Тоннель казался бесконечным. В нем не было никаких ответвлений, но он то куда-то поднимался, то, наоборот, уходил вниз.