«Ничего, дайте только срок,” весело подумал Кьелл, «и я вас научу плохому. Эдер будет сыпать мемасиками, а Алот — пописывать мангу на досуге. Характер у него подходящий, созерцательный.»

— Понятно, — меланхолично ответствовал Эдер. — Твое поведение изменилось в последнее время — ты и раньше любил острое словцо, но эти твои постоянные колкости — что-то новое. Я думал, это твой способ отгородиться от боли потерь, как белолист для меня, но выходит, что нет.

— Одна из моих новых душ была несносным и развеселым стариком, — серьёзно ответил гламфеллен. — Все мои близкие стонали от моих постоянных шуточек. Можно сказать, я был более возрастной версией тебя, Эдер.

— В отличие от версий тебя из твоих других жизней, мою более возрастную версию близкие будут уважать и любить, — вернул укол блондин. — Что тут не любить?

— Чёрный юмор, — принялся загибать пальцы Кьелл. — Курение белолиста…

— Тягу к битью разумных в строго определённые части тела, основываясь на видовой принадлежности, — продемонстрировал отличную память Алот.

— Во-во. Долго перечислять. Стоит разве что почетно упомянуть чрезмерную откровенность о своих постельных успехах, — закончил бледный эльф. Алот согласно кивнул, смеясь.

— Ну должен же кто-то вас образовывать, молодёжь, — добро улыбнулся дирвудец.

Серьёзная беседа благополучно сменилась очередной дружеской перебранкой. Безымянная джонка тихо скользила по спокойному морю Дедфайра в направлении Даннажа, собрания пиратских главарей, и той сомнительной помощи, которую они, может быть, окажут Кьеллу. А может быть, и нет.

***

Вышедшего проветриться ранним утром на палубу Кьелла одолело странное чувство. Казалось бы, чему-либо странному или незнакомому просто неоткуда взяться — вокруг только тихие и тёмные морские воды, постепенно светлеющее небо, и уже как пять пальцев знакомая, все ещё безымянная джонка, но нервы бледного эльфа потряхивало ощущением близкой… нет, не совсем опасности. Он словно находился рядом с чем-то огромным и могучим, пусть эта сила и спала пока что. Словно крался ночью по логову махайрода.

Вдобавок, его посетило чувство, будто он вернулся к потухшему адровому столпу Порта Маже, и коснулся его — то же чувство падения куда-то вовне, в нереальность. Погасшие было от приближения рассвета звезды мигнули. Тьма окутала все, и разлетелась вдребезги от звона многочисленных колокольчиков. Грустного, печального звона. Похоронного.

«Божеские трюки," сориентировался, наконец, в этом диком наркотическом трипе Кьелл. «Шефиня вызывает на ковёр, будет требовать квартальный отчёт.»

Он не ошибся. Уже знакомым образом его сознание протащило сквозь нереальность, и приземлило среди скопления сущностей, каждая из которых давила на его сверхъестественные чувства гидравлическим прессом. Он заглушил, насколько мог, свое восприятие Видящего, а затем и сайфера, чтобы не ослепнуть от вида полыхающих мощью сгустков сверхреальности. Впрочем, они любезно окутались иллюзиями — воплощениями их храмовых изображений, простеньких, и понятных даже самым тупым дикарям.

Даже так они внушали, как минимум, опасение.

«А, нет, меня пригласили на совет директоров,” взбудораженный разум эльфа, как всегда, нашёл прибежище в юморе. «Буду тыкать лазерной указкой в диаграммы Ганта, и объяснять, почему падают продажи, и зачем Эотас поел кучу разумных.»

— Видящий, — от голоса Бледного Рыцаря веяло спокойствием могилы. — Расскажи нам, что ты выяснил об Эотасе и его планах.

Кьелл несколько смешался — общаться с ними телепатически значило опять подвергнуть свой разум восхитительно-ужасающему давлению их истинной мощи. Рот же, язык, лёгкие, и голосовые связки его остались там, далеко-далеко. На Эоре.

— Просто говори, — абсолютно безмятежно подсказала Берат. — Мы услышим. Мы выше этих ограничений.

«Да уж не сомневаюсь,” раздраженно подумал гламфеллен. ”Ещё б вы были выше этого постоянного давления на мой третий глаз… Как бы совсем не выдавили.»

— Новости об Эотасе важны для нас, и мы присутствуем здесь так полно, как необходимо нам для должной их оценки, — Берат не показывала ни грана негатива от необходимости просвещения своего протеже. — Но поспеши. Некоторые из нас начинают терять терпение.

Фигура женщины, так похожей на своих огнеголовых дочерей, полыхнула ярким пламенем. Гигантский хищный зверь рядом с зеленошерстным орланоподобным мужиком издал протяжный рев. Самая жуткая из иллюзорных тварей, масса разноцветных и разнокалиберных глаз, пастей, и щупалец, принялась скалиться и подмигивать.

Кьелл всерьёз сомневался, что это действительно так — по его сильному подозрению, эти сверхсущности могли спокойно ждать эонами. Собственно, бессмертное существование их со времен Энгвита это подтверждало. Но молчать и дальше было, как минимум, невежливо.

— Кхм, гм, — он попытался прочистить горло, и это, как ни странно, удалось. — Я не узнал ничего конкретного. Эотасу нужно куда-то вглубь Дедфайра, и он туда движется. Он убивает разумных, чтобы поддерживать свое новое тело в движении, но это так, закуска. Основное его топливо — эссенция из столпов светящейся адры. Он двигается примерно от одного к другому. По-моему, он одновременно и спешит, и находится близко от своей цели — он говорил всякое про невозможность его остановить, что-то, что уже на горизонте, и все такое. Ещё он упомянул свободу, как его некий дар всем разумным. Да, ещё он опасается вас.

— Ты бесполезен, эльф, — рокочущим вулканом вспыхнула Магран. — Нам ещё не поздно…

— Магран, — голос Берат, прервавший огненную богиню, был тих, но строг. — Эти знания — не для ушей смертных.

— Свобода? — зашелестела гигантская птичья стая на плечах и голове Хилеи. — Быть может, его цель не несёт нам опасности? Быть может, в ней — что-то, что принесет всем только благо? Тогда нам нужно оказать ему поддержку…

— Поддержку! — прошипел ужасный, уродливый, израненный и изъязвленный аватар, только отдаленно напоминающий разумного. Окровавленное рубище, едва прикрывающее его отвратительные стати, потусторонне шевелилось.

«Возможно, там гигантские иллюзорные вши,” подумал Кьелл, обратив внимание на этого индивида и содрогаясь в омерзении. «Макро-Голлум. И не посмеешься над этой грозой гоблинов и хоббитов — очень уж жуток.» Скаэн широко улыбнулся ему гнилой и изломанной улыбкой и продолжил:

— Притворимся сочувствующими его делу, а когда он ослабит бдительность — ударим его в спину, уничтожим его навсегда! Замечательно! Не ожидал такого коварства от добренькой богини птиц!

Хилея что-то возмущенно отвечала, а Кьелла словно молотом ударила нереальность происходящего — близкие к всемогуществу сверхсущности устроили перепалку, как выпивающие на корпоративе коллеги! Что-то тут было не так.

— Мы не будем совершать опрометчивых действий, — голос Магран сыпался остывшим пеплом. — Нужно выяснить больше, и только имея полноту информации — действовать.

— Может быть слишком поздно! — просипела-прокаркала обожженная старуха в роскошных одеждах и короне с обломанными зубцами. — Нужно действовать решительно, иначе мы можем фатально опоздать! И в этот раз — действуем наверняка! Мы обрушим на него луну, если понадобится!

Божества продолжали отвечать, возражая друг другу. Кьелл не мог вслушиваться и дальше в эту перебранку — слишком уж его глушил когнитивный диссонанс от дурного спора трансцендентных созданий. Он даже развернул немного свои сверхчувства, надеясь, что боль от созерцания истинных тел богов немного его отрезвит. Они не подвели. Все так же сияя мощью, они подавляли своей монументальностью. Своей невозможностью. Своим абсолютным, непоколебимым спокойствием.

Они просто не могли ссориться, эти духовные исполины. Даже божества абсолютно противоположных аспектов в худшем случае бы просто разграничили влияние.

Кьелл старательно подавил эти мысли и заглушил свое сверхьестественное восприятие опять, на максимум. В конце концов, если боги хотят показать ему что-либо, почему бы их не уважить?