— Но я верю Кьеллу, и знаю — под начало дурных разумных он бы меня не отправил, как бы сильно он ни был в вас влюблен. Ваше величество.

Закончив свою странную реплику, он зажмурился, словно ожидая бури, что должна была вот-вот разразиться. Спустя миг, он снова раскрыл глаза, и с опаской поглядел на Онеказу. Та, внезапно расслабившись, засмеялась. Эдер выдохнул, и поглядел на нее чуть спокойнее.

— Нет разумных без недостатков, и умение признать их — достоинство не менее важное, чем иные, — сказала женщина свободным и доброжелательным тоном. — Я не требую от тебя немедленной преданности, Эдер Тейлеж. Ты искренен, и не боишься говорить правду, — она улыбнулась, легко касаясь кончиками пальцев изгиба брови, — даже если считаешь, что она не будет принята благосклонно. Я с радостью принимаю твою службу.

— Спасибо, — растерянно ответил дирвудец, и неуверенно ухмыльнулся. — Это что же, раз я воин у вас на службе, то теперь считаюсь матару?

— Матару — каста племен Хуана, — улыбнулась королева с долей иронии. — Ты — не Хуана, Эдер. Но разве за статусами и названиями ты пришел сюда? Я щедра к тем, кто помогает мне и моему народу, и у тебя скоро будет возможность в этом убедиться. Найди на нижних этажах дворца моего брата, принца Аруихи. Знаком ли он тебе? — блондин с готовностью кивнул. — Скажи ему, что я и Кьелл направили тебя к нему. Он начальствует над моей столицей, и найдет работу, достойную твоих способностей.

— Сделаю, ваше величество, — Эдер поспешно развернулся, и двинулся к лестнице вниз.

Проходя мимо Кьелла, он указал глазами на Онеказу, и сделал преувеличенно испуганное лицо. Тот с трудом подавил смешок.

— Это — Рекке, — продолжил гламфеллен представление друзей. — Он — из далекой страны, называемой Йезуха, и потерпел кораблекрушение у нас, в Дедфайре, — он на секунду запнулся, осознав, насколько легко и естественно он обозначил приютивший его тропический архипелаг, как свой. — Он замечательный боец, и верный соратник. — «А еще он пьет, как лошадь. Не поручай ему ничего, связанного с алкоголем,” не удержался эльф от мысленной шуточки. Онеказа глянула на него с тенью удивления.

— Зачем ты и твои сородичи прибыли в Дедфайр, Рекке? — обратилась она к йезуханину. — Торговля ли была вашей целью, или что иное?

— С нами плыли купцы с товаром, — охотно ответил он, с той же легкостью и добродушием, с которыми общался едва ли не со всеми. — Но они не были главными. Мы приплыли для туткийа[3]… как это… — виновато улыбаясь, он почесал лоб. — Йезуха долго была одна, и мы хотели встретить другие народы. Посмотреть их. Показать себя, — он улыбнулся со своим извечным шутовством, выпятив грудь, но осекся и посерьезнел под взглядом Онеказы.

— И как ты находишь Дедфайр, Рекке? Что думаешь о его жителях? — тем не менее, доброжелательно спросила она.

— Хуана мне нравятся — незлобивые, — с готовностью ответил рыжеволосый воин. — Среди вайлианцев многовато жуликов, но с ними весело, и разговаривают они забавно. Рауатайцы слишком серьезные, — он сморщился с притворным недовольством. Королева приподняла брови, но продолжала слушать.

— Я мало еще увидел и узнал — все слишком другое, — продолжил он. — Потому и хочу пожить еще немного рядом с друзьями. Как, позволишь мне, королева?

— Позволю, Рекке, — доброжелательно ответила та. — Отправляйся в Королевскую Бухту, в казармы стражи. Найди там матару по имени Паора, и передай ему вот это, — она сделала знак одному из слуг, и тот передал Рекке свиток из пальмовых дощечек. — Он найдет тебе занятие.

— Спасибо, — блеснул зубами в улыбке йезуханин. — Я пойду?

— Иди, Рекке, — спокойно кивнула королева.

— Это мой сородич, Ватнир, — представил годлайка Кьелл. — Он — священник Римрганда, и одинаково хорошо владеет и целительством, и смертоносной магией своего божества-покровителя, — «А еще он очень на меня похож, и жизнь обошлась с ним неласково, поэтому не обижай его, хорошо?» поспешно протелепатировал он вдогонку словам. Онеказа ответила успокаивающей улыбкой.

— Я не встречала раньше годлайков конца времен, — задумчиво сказала она. — Скажи мне, Ватнир, по душе ли тебе Дедфайр? Хорошо ли тебя приняли в нем?

— Мне понравилось здесь, королева, — ответил тот спокойно. — До сего дня я путешествовал в компании друзей, что делало все мои трудности малыми и незначительными.

— Помощь друзей может облегчить любую ношу, — отстраненно заметила королева, и спросила с толикой интереса:

— Как ты относишься к своей божественной крови, Ватнир? Считаешь ли необходимым служить своему отцу?

— Нет, — хрипло ответил он, и замолк.

— Отчего же так? — спросила Онеказа с все тем же доброжелательным интересом. — Пусть недалекие разумные и считают веру Римрганда неким жутким культом, то, что я слышала о его философии, показывает ее как странное, но все же разумное учение, в котором есть правда. Почему ты не следуешь ему, как столь многие твои соплеменники?

— Потому что я хочу жить, и не спешу умирать, ни телом, ни духом, — голос Ватнира, с его извечной хрипотой, сейчас и вовсе напоминал скрежет напильника по железу. Онеказа выдержала паузу, разглядывая римргандова сына с отстраненным интересом.

— Мне по душе твой ответ, — все-таки продолжила она, и доброжелательно улыбнулась. — Кьелл прав — вы с ним похожи. Отправляйся в Святые Ступени, и найди там целителя по имени Марк ван дер Бей. Поддержи его усилия в лечении разумных. Твои необыкновенные силы, вкупе с его необычными методами, могут спасти многие жизни.

Кьелл, вспомнив давний разговор с Эдером на Мертвой Льдине, озадаченно протелепатировал Онеказе: «Ты в моей памяти это прочитала? О том, что он мог бы стать целителем?» С легким удивлением глянув на него, та едва заметно покачала головой. «Тогда ты — чудо и прелесть, и я даже прощу тебе то, что ты заставила моего лучшего друга понервничать,” с удовольствием подумал гламфеллен. Онеказа наградила его многообещающим взглядом.

— Благодарю тебя, королева, — тем временем, ответил Ватнир, коротко поклонившись, и двинулся к выходу. Кьелл ободряюще улыбнулся годлайку, когда тот проходил мимо, и получил благодарный кивок в ответ.

— Твои друзья — необычные разумные, Кьелл, — задумчиво сказала тем временем Онеказа. — Как ты нашел их, и заработал их верность?

— В моих странствиях я наталкивался на множество разумных, не нашедших своего места в жизни, — ответил тот. — Некоторые из них пошли со мной. Часть их нашли свой путь со временем, другие решили следовать моим. Все они стали мне друзьями и соратниками. Со всеми я делил и тяготы, и радости. Вот и все, — усмехнулся он.

— Возможно, из тебя получился бы хороший ранга, — с еще большей задумчивостью оглядела его женщина.

— Нет уж! — решительно воспротивился Кьелл. — Я и с кораблем управлялся с трудом. Единственное, чего во мне меньше, чем серьезности, так это склонности к государственным делам. В них я совершеннейший ноль. И если ты думаешь поручить мне какое-то племя из подчиненных тебе — раздумай это обратно, вот, — Онеказа неожиданно хихикнула, слушая эту речь.

— Хорошо, Кьелл, я не поручу тебе ничего подобного, — сказала она, продолжая улыбаться. — А сейчас, мне нужно услышать следующего просителя, — «А с тобой я еще поговорю вечером,” догнала ее словесную реплику мысленная.

— Увидимся, моя королева, — поклонился он, пряча широкую улыбку. Последнее мысленное послание любимой, хоть и прозвучало грозно, настроило его на веселый лад.

«Компаньонов я устроил,” размышлял он, идя по коридорам дворца. «Но вот в чем прикол — я и сам теперь на пенсии. Жить на средства моей милой, как предположил Эдер, я не буду — ну вот не выйдет из меня альфонса, и все. Надо, как активному пенсионеру, найти себе занятие по душе, хе-хе. Одно из них — возня с Аруихи и его ученичками, но это так, несколько часов в неделю, да и больше как хобби для меня. Есть еще пара идей, и объект одной из них я уже вижу на своем душевном радаре.»

***

— Здравствуй, Вирему, — поприветствовал историка Кьелл, входя в некогда принадлежавшую Нетехе комнату. Следы разграбления, пожара, и смерти давно убрали, и помещение выглядело столь же мирно, и столь же скучно для всякого, не увлекающегося историей, сколь и ранее. Древних артефактов и свитков поубавилось — Вирему не успел еще толком захламить доставшуюся ему площадь.