- Раз ты так жаждешь моих объятий, эльф, я одарю ими тебя! - и, выставив вперед руки, бросилась на Кьелла сама.

- Вот, одобряю такой пыл! - захохотал он, уклоняясь от ее захвата. - Ладно, поиграли, и хватит! Пора заканчивать!

Он ускорился, огибая несущуюся к нему огромную руку, и во мгновение сократив дистанцию до Луваты, атаковал. Его кулак, сверкнув отблесками золота, врезался в колено гигантессы, за малым не вывернув его назад. Ратхун только зло зарычала, и попыталась достать его ударом массивного кулачища. Кьелл ударил ей навстречу, с такой силой, что руку Луваты швырнуло назад. Она зашипела, держа на весу деформированные пальцы.

Гламфеллен оглядел свою оппонентку - стоящую на одной ноге, берегущую руку, но все так же полыхающую неугасимым огнем яростных глаз из-за личины помятого шлема. Он хотел было предложить ей сдаться, но понял - это только оскорбит гордое создание Магран. Этот бой нужно было закончить максимально убедительно, и у Кьелла для этого были все возможности.

- Я уважаю твое упрямство, Лувата! - он повысил голос так, чтобы его услышали команды обоих кораблей. - Но ты проиграла!

Едва закончив фразу, он ринулся вперед, коршуном налетев на свою противницу, и осыпав ее шквалом ударов. Примененный им стиль, шаолиньский Кулак Архата, измял нагрудник гигантессы, корежа его кулачными ударами, усиленными короткими всплесками ци, и заставляя ребра ратхун трещать и ломаться. Та пыталась отвечать, достать Кьелла неповрежденной рукой, но его мощная контратака сломала Лувате запястье, заставив ее руку бессильно повиснуть. Гламфеллен завершил свой сокрушительный натиск могучим ударом обеих ладоней, который вышиб из Луваты дух, швырнул ее на палубу, и оставил на ее нагруднике вмятину побольше размером, чем сам Кьелл. Тяжело дыша, бледный эльф подошел к поверженной ратхун, и, ухватившись за личину ее шлема, дернул голову гигантессы к себе. Их взгляды - остывающая лава Луваты, и искрящая весельем синева Кьелла, - встретились.

- Хорошо подрались, а, Лувата? - доброжелательно спросил гламфеллен. - Помочь тебе встать, или кого из команды своей позовешь?

- Почему ты не добил меня, Кьелл? - приглушенно спросила гигантесса.

- Уже забыла? - неподдельно удивился он. - Я же обещал тебя не убивать. Кстати, раз уж я тебя так убедительно поборол, можно попросить тебя кое о чем?

- Что тебе нужно от меня, Кьелл? - все тем же глухим голосом спросила ратхун.

- Самая малость, - ответил он. - Сплавай до Пепельной Пасти, и предупреди своих о моем визите. У них там гостит одно существо, с которым у меня назрел неприятный разговор, и мне не очень хочется пробиваться к нему сквозь всех ратхунов, что там обитают.

- Ты говоришь об Эотасе, - в голосе Луваты слышалось удивление. - Магран говорила с нами. Воины Пепельной Пасти готовятся к сражению с ним.

- Вот и молодцы, - спокойно ответил гламфеллен. - Значит, общий враг должен нас объединить. Как, сплаваешь к своим?

- В этом нет нужды - Говорящие с Огнем из моей команды донесут весть о твоем прибытии быстрее мысли, - голос гигантессы потихоньку набирал силу, а в глазах вновь разгорались отблески кипящей лавы.

- Еще лучше, - удовлетворенно ответил Кьелл. - Вижу, ты уже начала оживать. Как, встанешь сама?

Вместо ответа ратхун приподнялась, опершись на локоть, и, дождавшись, пока Кьелл отойдет в сторону, поднялась, и поковыляла в сторону своего корабля.

- Пока, Лувата! - весело крикнул ей вслед бледный эльф, махая рукой.

- Прощай, Кьелл, - отозвалась та, кое-как перешагивая через борт драккара.

Когда все абордажные крючья были отцеплены, драккар мирно отвалил от борта “Онеказы”, и отправился дальше, наводить ужас на следующего непрошенного гостя Зубов Магран. Кьелл, проводив его взглядом, обернулся к стоящим за его спиной ближникам, что все до единого могли похвастаться ухмылками различной степени ехидства. Не менее насмешливо глядели и палубные матросы, и те из команды, что не были заняты в данный момент. Кьелл обреченно махнул рукой.

- Ладно, разрешаю говорить свободно. Давайте, не стесняйтесь, я же вижу, как вас распирает.

- Вы впечатлили Лувату сверх всякой меры, Кьелл, - начал, внезапно, Алот. - Стоит ли ожидать новых визитов на Зубы Магран, и углубления вашего знакомства? - гламфеллен прыснул на эту реплику.

“Могёт в пошлые каламбуры наш скромняга,” улыбнулся он. “Пират растет. Или от Идвин набрался?”

- Я наконец поняла, почему ты отверг меня, астин мин, - состроила грустную физиономию легкая на помине эльфийка. - Твоя следующая пассия будет из драконов, не меньше.

- Вы дрались, или любезничали, Кьелл? - в притворном удивлении вопросил Рекке. - Я не понял - плохо еще знаю аэдирский, наверное.

- Не сомневаюсь, ухаживания этих существ выглядят именно так, как нам показали Кьелл и его горячая подруга, - оскалился Ватнир. - Она воспылала к тебе жарче, чем полыхали огни в ее волосах, сородич, я уверен.

- Экера, я был неправ насчет тебя, капитан, - не отстал от товарищей Текеху. - Ты отличаешься редкой смелостью и выдумкой в делах любовных. Даже эта храбрая рыбка не рискнула бы сойтись с твоей огненной красавицей в упомянутом ей поединке.

- Надо всегда стремиться к все более высоким и крутым вершинам, Текеху, - наставительно высказался Эдер. - Бери пример с командира. Хотя нет, не бери - не дай боги, ты Эотаса побежишь соблазнять, - он притворно вздохнул. - Ну вот, вы довели меня до богохульства.

- Мое уважение, Кьелл, - заулыбался Константен. - Ты своему слову верен - пообещал распалить в сердце этой огромной дамочки жар, и не подвел. Что ж не залил-то, как говорил? - дварф скабрезно подмигнул.

- Залью, но вас всех и слезами, - сдавленно ответил гламфеллен.

- Могу зачаровать твою одежду на сопротивляемость огню, касита, - подала голос Фассина, содрогающаяся от сдерживаемого смеха. - Хотя нет, не стану. К чему лить воду на фиачес пуитентес[3] ваших отношений?

- Считаю нужным добавить, что Лувата первая начала меня клеить, - с постным лицом произнес Кьелл. - Вы все слышали, как она подначивала меня, говоря, что ее удовлетворят не менее чем десять таких как я. Моя совесть чиста, и все, произошедшее после, я считаю провокацией ратхунов, и лично Магран.

- Да, ее огни ярко горят в тебе, капитан, - проскрипел седой канонир-аэдирец Энгрим.

Команда грохнула хохотом. Моряки продолжили отпускать непристойности, а их капитан, посмеиваясь, прошел к фальшборту, глядя на приближающиеся острова Зубов Магран, чернеющие вулканическим пеплом. Близился последний пункт назначения этого путешествия, важнейшая веха его пути, которая станет для Кьелла ступенькой вверх, либо же надгробной плитой.

“Ну, встретили нас весело, с пошлыми шуточками и дракой в качестве развлечения,” оптимистично подумал он. “Эотас, скорее всего, начнет утомлять меня своей мегаломаньяческой нудятиной про грядущий Рагнарек как воплощение свободы, но теперь у меня найдется терпение хоть немного его послушать без зевоты - эта Лувата выдала мне тот еще заряд позитива. А еще, ратхуны не набегут на нас сразу по прибытию, как алкаши на запах спирта, что не может не радовать. Всех этих здоровяков колотить - никаких кулаков не хватит.”

***

Якоря “Онеказы” погрузились в мутные, исходящие паром воды, и надёжно закрепили джонку в бухте Пепельной Пасти. Неугасающий вулкан, давший острову имя, палил адским жаром, наполнял воздух острова удушливым дымом, и порой издавал гулкий рокот, словно зверь - предупреждающий рык. Ни души не было видно на чёрном песке берега, но острый глаз Кьелла углядел гуманоидные фигуры, серые и неподвижные, у виднеющейся вдали крепости ратхунов. Эотас прошёл здесь, не заметив попыток детей Магран его остановить.

- Ну что, пора? - Эдер со странной для него тоской смотрел на однообразный пейзаж острова, серо-черный с редкими багровыми прожилками. - Настало время встретить лицом к лицу все страхи и сомнения, так?

- Что-то вроде, - Кьелл отвечал с отстраненным спокойствием. Волноваться было поздно - жребий брошен, мосты сожжены, и единственный путь отсюда вёл только вперёд. - Близится момент истины. Концовка долгой истории, - гламфеллен продолжил с толикой светлой грусти: - Мой главный полдень.